Дом Маяковского в переулке Маяковского

Маяковский стал задумываться о получении квартиры ещё в 1925 году, когда Лиля и Осип Брик жили в Сокольниках, в Водопьяновом переулке — «без ванны, ледяная уборная», а комната Маяковского в Лубянском проезде, в семикомнатной коммуналке, стала слишком мала (11,1 м²). В 1926 году, после долгих и мучительных хождений по инстанциям, Маяковский и супруги Брик получили ордер на четырёхкомнатную квартиру № 5 во втором этаже этого дома.

Помещение было в ужасном состоянии — везде грязь, мусор, клопы, оборванные обои, отсутствие удобств.

В 1926 году Маяковский получил комнату в Гендриковом, оттуда выселили нэпманов, там была чудовищная грязь, потолки оклеены бумагой, под которой шуршали клопы… Несколько дней Маяковский, Брик, художник Левин и Незнамов ночевали там на чемоданах — боялись, что кто-нибудь туда вселится. Потом был ремонт, перестройка, выкроили даже ванную. Получилась квартирка принципиальная по своей простоте. Три каюты — Маяковского, Брика и моя и одна кают-компания, столовая. Маяковский был счастлив этой квартирой, наконец-то мы были у себя.

Из воспоминаний Л. Ю. Брик

Поэт пообещал в жилтовариществе, что сам выполнит дорогостоящий ремонт и приложил смету на 3000 рублей, огромную сумму в то время. Маяковский лично разрабатывал план перепланировки квартиры, при которой четыре комнаты не подвергались изменениям, а за счёт уменьшения кухни и ширины передней устраивался совмещённый санитарный узел, а угловая юго-восточная комната получала вход непосредственно из передней, а русская печь заменялась на очаг. После ремонта квартира полностью перешла в собственность поэта.

Принимая во внимание, что поэтом Маяковским в доме № 15 по Гендрикову переулку произведено переустройство квартиры и ремонт последней за его счёт, управление делами президиума Московского Совета считает вполне справедливым оградить интересы посетителя от мероприятий, связанных с возможностью переселения или уплотнения поэта Маяковского.

Специальное письмо исполкома Моссовета. 23 апреля 1926 год

На дверь была повешена медная табличка «Маяковский. Брик» — первая вещь, заказанная Владимиром Маяковским для своей новой квартиры. В Моссовете Маяковскому была выдана бумага, в которой говорилось, что с поэта снята угроза уплотнения. Сразу после этого Владимир Маяковский написал записку в жилтоварищество: «Председателю Жилтоварищества д. 13/15 по Гендрикову переулку. Прошу прописать в моей квартире тт. Л. Ю. Брик и О. М. Брик. В. Маяковский».

Новоселье отмечали в апреле 1926 года.

Мебель делали на заказ в Мосдреве, так как комнатки-каюты были крохотными (самая большая комната была четырнадцать метров). Лиля занималась обстановкой — заказывала шкафы, создавала уют. Она сама ездила в мастерские, выбирала фасон полок и шкафов, затем приглашала столяра, который все обмерял, и вместе они разрабатывали удобную и функциональную мебель. Занималась всем она сама, с Владимиром и Осипом только советовалась. Это Лиля придумала сделать в комнате Маяковского откидную полку для бритья, а также на лестницу поставить два старых шкафа для книг (в квартире совсем не было места) и запереть их на большой висячий замок — мало ли что…

Чтобы попасть в к Маяковскому и Брикам необходимо было подняться по крутой деревянной лестнице, после чего гости сначала оказывались в прихожей, где на вешалке висели серое пальто и меховая куртка больших размеров (Маяковский был очень высоким), шляпа и трость. В углу можно было найти плетёную бельевую корзину: в гости могло одновременно прийти до 30 человек, вешалки не хватало, и гости складывали одежду на эту корзину.

В небольшой столовой, в центре, стоял квадратный стол. Чтобы умещалось больше народу, стол раздвигали и ставили по диагонали, если же посетителей было очень много, как, например, в тот вечер, когда Владимир Маяковский впервые читал только что написанную поэму «Хорошо!», стол убирали совсем, а гости сидели на полу.

Мебель в столовой была очень простая и только самая необходимая: стол, шесть стульев, чёрный кожаный диван, буфет. Самовар был непременным атрибутом квартиры — каждый вечер, хозяева и гости пили чай. Почти под потолком, так высоко, что свободно достать мог только Маяковский, была подвешена полка с книгами и пишущей машинкой. Полка и буфет были сделаны по чертежам поэта. В комнате Маяковского было мало художественной литературы — поэт долгое время пользовался библиотекой Осипа Брика.

Общую комнату с белой кафельной печкой обитатели квартиры называли кают-компанией. В ней находился телефон с длинным шнуром, и Маяковский, когда разговаривал по телефону, ходил по всей квартире. За это он называл себя в шутку котом учёным. Владимиру Владимировичу часто звонили из редакций, заказывали стихи, а поэт многих из звонивших приглашал к себе, как он говорил, «обеспечивая себя людьми».

В столовой часто висели афиши Маяковского, ему это очень нравилось. Последней вывешенной афишей в столовой была приурочена к открытию выставки «20 лет работы». За месяц до открытия в квартире в Гендриковом переулке был проведён шутливый юбилей в честь 20-летия работы. Друзья, собравшиеся заранее, встретили поэта дружным криком: «Владимир Маяковский, Тебя воспеть пора. От всех друзей московских Ура, ура, ура!..».

Рядом со столовой-гостиной была небольшая смежная комната — кабинет и спальня Маяковского. Комната была настолько маленькой, что однажды Николай Асеев заметил, что поэт не входит в неё, а словно «натягивает» комнату на себя, как рубашку.

В комнате у окна стоял большой письменный стол, на котором лежали авторучка «Монблан» с золотым пером и последний блокнот поэта с черновыми набросками поэмы «Во весь голос». Там же лежали цветная тушь, краски, большой ластик, французская зажигалка, которой Маяковский никогда не пользовался. В старинном кубке стояли карандаши, ручка, кисти, а рядом была удобная настольная полочка с книгами.

Слева от входа в кабинет стоял платяной шкаф оригинальной конструкции, сделанный по проекту Лили и Владимира, с откидывающейся полочкой для бритвенных принадлежностей и с врезанным в створку зеркальцем, что было очень удобно. В шкафу висела одежда Маяковского, среди которой было много рубашек, которые он любил менять каждый день, а внизу стояли ботинки 45 размера. Также в шкафу хранилась резиновая таз-ванна, которую поэт всегда возил с собой во время своих частых поездок, кожаная сумка-подушка и чемодан с монограммой.

Лиле Юрьевне удалось наладила быт — Аннушка, домработница, всегда вовремя подавала обед, а у обоих мужчин всегда были свежие выглаженные рубашки. Лиле нравился новый дом и она старалась сделать его уютными и гостеприимным.

После смерти поэта, в середине 1930 года, Брики получили новую квартиру и перевезли туда для сохранности всю обстановку и все вещи из Гендрикова переулка.

В 1935 году Л. Ю. Брик и её окружение написали письмо И. В. Сталину, в котором просили о содействии в создании музея В. В. Маяковского в Гендриковом переулке, а также в создании в том же доме специализированной библиотеки имени Маяковского. В письме говорилось о том, что Маяковского забывают, его стихи исключают из школьной программы, а также говорилось о бездействии и бюрократических проволочках со стороны руководящих структур. Лиля Юрьевна подчеркивала, что одной ей не справиться, и поэтому она решилась обратиться на прямую к Сталину, чтобы «реализовать огромное революционное наследие Маяковского». На этом письме Сталин написал резолюцию: «Маяковский был и остаётся лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличие к его памяти и его произведениям — преступление».

Эта резолюция была опубликована в газете «Правда» 5 декабря 1935 года в редакционной подборке материала о Маяковском. Там же было опубликовано, что «Московский совет постановил создать в доме, где жил Маяковский (Гендриков пер., д 13/15), Библиотеку-музей имени В. Маяковского», а также, что Гендриков переулок будет переименован в переулок Маяковского.

В 1936 году началась подготовка к открытию музея теперь уже в переулке Маяковского. К зданию был пристроен одноэтажный читальный зал, а к фасаду, обращённому к соседнему по переулку дому, примкнула одноэтажная пристройка для размещения подсобных помещений с устройством под частью её подвала. Внутренняя перепланировка обоих этажей была произведена в соответствии с новым назначением дома, а квартира Маяковского отреставрирована. Также перед архитекторами встала нелегкая задача — необходимо было выделить дом В. В. Маяковского среди обыкновенной, окружающей дом застройки. Было принято оригинальное решение — на глухой стене соседнего дома разместить строки из поэмы «Владимир Ильич Ленин»:

Я

всю свою

звонкую силу поэта

Тебе отдаю,

атакующий класс.

14 апреля 1937 года по Наркомпросу РСФСР был отдан приказ за подписью Н. К. Крупской, который гласил:

На основании решения СНК СССР от 4.II-1937 г. и СНК РСФСР от 4.IV-37 года включить в число научных учреждений Наркомпроса по Библиотечному управлению Библиотеку-музей Маяковского. Библиотечному управлению и дирекции Библиотеки-музея Маяковского провести необходимые мероприятия по оборудованию читальни, обработке книжного фонда, восстановлению квартиры поэта в целях обеспечения к открытию этого учреждения 7 (19)VII-37г. в годовщину поэта.

Тогда же директором музея была назначена Агния Семеновна Езерская, которую Надежда Константиновна хорошо знала, и которая активно включилась в работу.

Осип Максимович и Лиля Юрьевна также активно помогали: «они ещё в 1936 году реставрировали и уже привезли всю хранившуюся у них после смерти Маяковского крупную мебель из всех комнат этой квартиры, а сейчас через день приезжают и привозят одежду, бельё, обувь, книги, посуду, бытовые вещи и много всяких предметов и мелочей, которыми пользовался Маяковский и которых касались его руки».

23 декабря 1937 года был издан ещё один приказ Наркомпроса «Об открытии библиотеки-музея В. В. Маяковского», за подписью Крупской:

Утвердить положение о библиотеке В. Маяковского. Положение о музее утвердить дополнительно. Открыть со 2 января 1938 г. читальный зал и справочный библиографический кабинет библиотеки-музея.

В 1938 году свои двери для посетителей сначала распахнул читальный зал, а затем, в апреле, музейная часть с мемориальной и литературной экспозицией.

Квартира была восстановлена в том виде, в каком она была при жизни поэта — тот же диван, стол, письменный набор, корреспондентский номер «Комсомольской правды», на стене висел портрет В. И. Ленина. В музее была создана атмосфера присутствия поэта.

В музее посетители могли не только осмотреть кабинет поэта и столовую (эти две комнат были сохранены как мемориальные), но также узнать о его жизненном и творческом пути, услышать голос Маяковского и его стихи в исполнении лучших чтецов.

На первом этаже дома располагался отдел фондов, где бережно хранились 269 рукописей поэта, насчитывающих 1500 страниц, 68 записных книжек, письма Маяковского и к нему, книги с дарственными надписями, фотографии и др. Книжный фонд читального зала библиотеки насчитывал 165000 книг, журналов, газетных вырезок. В библиотеке были собраны прижизненные и другие издания Маяковского на русском языке, на иностранных языках, а также печатные материалы о нём.

В конце 1938 года обнаружилось, что некоторые места сруба поражены древесным грибком, в связи с чем дом пришлось закрыть на реставрационные и профилактические работы до 1940 года. В это время предметы из музея использовались на передвижной выставке в Сочи. Однако несмотря на закрытие музея, исследовательская деятельность и работа по пополнению фондов не прекращалась. Продолжалось благоустройство примузейной территории.

С начала войны музей был переведён на военное положение, начались ночные дежурства сотрудников, главной целью которых было недопущение возникновения пожаров из-за налётов и обстрелов Москвы немецкой авиацией. В материалах музея и сегодня можно найти график дежурства 30.06.1941 года, где расписаны дежурства тринадцати сотрудников, и в их числе — директора музея Езерской.

18 декабря 1941 года 23 ящика с музейными ценностями и книгами были эвакуированы в город Молотов (так называлась Пермь с 1940 по 1957 годы), а часть вещей для сохранности была закопана в землю примузейного сада — киноплёнки, записи голоса Маяковского, стекло (посуда из шкафа в столовой), два электрических чайника, настольные лампы, самовар, скульптура, мемориальная доска и другие вещи. Сотрудники музея создали своеобразную карту, на которой указали места, где были закопаны вещи. Сотрудники также проводили художественную фиксацию вещей, делали замеры, чтобы в случае утраты вещи можно было восстановить. Всю войну велись подробные дневники.

Музей не прекращал своей просветительской деятельности — шла работа с посетителями, читались лекции, отсылали книги Маяковского на фронт и т. д.

Семь сотрудников музея, особенно преданных своему делу, были награждены медалями за оборону Москвы.

Среди редких и ценных военных экспонатов музея можно было выделить письма, присланные в музей во время войны с фронта. В музее находилась фронтовая реликвия — поэма «Владимир Ильич Ленин». Бережно хранилась книга стихов Маяковского, пробитая осколком снаряда под Сталинградом.

После войны музей стал одним из самых посещаемых и популярных музеев Москвы. В музее активно читались лекции, звучал голос Маяковского, показывались фильмы с его участием.

Активно пополнялся библиотечный фонд, насчитывавший к тому времени уже около 70 тысяч томов, в том числе и уникальные прижизненные издания поэта и его современников.

В 1955 году перед домом, в тенистом саду, была установлена бронзовая скульптура В. В. Маяковского. Автор — молодой грузинский скульптор Гурам Кордзахия, архитектор Д. Н. Мордебадзе. Сейчас этой скульптуры уже нет.

Но особый интерес вызывали музейные выставки 1950—1960 годов — они были посвящены не только Владимиру Маяковскому, но художникам-авангардистам — современникам поэта, иллюстраторам его первых книг — художникам, о которых тогда практически ничего не говорилось. В организации подобных выставок сотрудникам музея помогал коллекционер Н. И. Харджиев. На выставках были представлены работы таких мастеров как Александр Родченко и Варвара СтепановаЕлена Гуро, Михаил Ларионов и Наталья Гончарова, Марк Шагал, Казимир Малевич, Владимир Татлин, Давид Бурлюк и др.

Библиотека-музей В. В. Маяковского в переулке Маяковского была закрыта в 1972 году в связи с решением перенести музей и создать новую экспозицию в мемориальном здании на Лубянке.

Решению о закрытии музея в переулке Маяковского предшествовали ожесточённые споры вокруг биографии поэта и судьбы музея. Боролись две стороны — «партийно-государственная» (сестра поэта Л. В. Маяковская, В. В. Воронцов) и «либеральная» (Л. Ю. Брик, К. М. Симонов).

24 октября 1967 года состоялось заседание ЦК КПСС, где был рассмотрен вопрос «О музее В. В. Маяковского». На заседании было решено:

Признать целесообразным перевод существующего ныне музея В. В. Маяковского из помещения в Гендриковом переулке в дом № 3/6 по проезду Серова, где поэт жил с 1919 по 1930 годы и где им созданы все основные произведения.

За 25 лет существования музея в нём побывало свыше полумиллиона человек.

После закрытия музея архив был перевезён в Лубянский проезд, но за музеем оставалась и квартира Маяковского-Бриков в Гендриковом переулке, где планировалось разместить библиотеку. В то время в квартире ещё оставалась мебель и личные вещи Маяковского, иногда там проводились съёмки, но юридически дом Управлению культуры не принадлежал

В 2003 г. дом с мемориальной квартирой был перестроен, все вещи перевезены на Лубянский проезд, от мемориального пространства квартиры практически ничего не осталось.

С 1990-х гг. здесь размещается Культурно-информационный центр Посольства Республики Корея.