Дело «Михеев против России»

Дело «Михеев против России» — судебный процесс, инициированный жалобой Алексея Евгеньевича Михеева против Российской Федерации, поданной им в ЕСПЧ 16 ноября 2001 года. Это дело стало одной из первых значительных побед по делам о пытках в российской милиции, рассмотренных в ЕСПЧ.

Заявитель жаловался на то, что во время ареста сотрудники милиции подвергали его пыткам, принуждая дать признательные показания в изнасиловании и убийстве, которых он не совершал. А. Е. Михеев выпрыгнул в окно здания милиции и сломал позвоночник. Также в жалобе было указано, что расследование дела о применении к нему пыток было неэффективным.

Решение по этому делу было вынесено 26 января 2006 года. ЕСПЧ постановил, что по отношению к А. Е. Михееву было применено жестокое обращение, что является нарушением 3 статьи Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Также было установлено нарушение статьи 13 Конвенции по причине отсутствия эффективных средств правовой защиты по жалобе на бесчеловечное обращение. Суд постановил, что заявителю должна быть выплачена компенсация материального и морального вреда[1].

Обстоятельства дела

Вечером 8 сентября 1998 года двадцатидвухлетний нижегородец Алексей Михеев, работавший инспектором ГАИ, и его друг Илья Фролов познакомились в Богородске с двумя девушками — М. Савельевой и Ю. Крыловой[2]. Некоторое время они провели вместе, катаясь на автомобиле А. Михеева, после чего Ю. Крылову по её просьбе отвезли домой, а М. Савельева поехала с молодыми людьми в Нижний Новгород. В Нижнем Новгороде девушка попросила отвезти её обратно в Богородск. Алексей Михеев отказался, так как было уже позднее время и он чувствовал усталость. Алексей предложил девушке переночевать у него дома, сообщив при этом, что там же находятся его родители, но девушка отказалась и вышла у автобусной остановки, сказав, что отправится к знакомым[3].

10 сентября 1998 года мать М. Савельевой обратилась в Богородский городской отдел внутренних дел с заявлением об исчезновении её несовершеннолетней дочери, которая ушла из дома 8 сентября 1998 года и не вернулась[4]. В тот же день, по подозрению в причастности к исчезновению М. Савельевой, А. Михеев и И. Фролов были доставлены в Богородский ГОВД, где после допроса следователем Наумовым были помещены в камеру. Формально А. Михееву и И. Фролову не было предъявлено никаких обвинений[3].

11 сентября сотрудники Богородского ГОВД Дунаев, Наумов и Тюльченко незаконно провели обыски квартиры и машины Алексея Михеева, а также гаражей и дачи, принадлежавших деду Алексея. Обыск производился без присутствия понятых, протоколы при осмотре гаражей и дачи не составлялись, а обыски квартиры и машины были запротоколированы как «осмотр места происшествия». При обыске в машине сотрудники милиции якобы изъяли 3 пистолетных патрона. Понятые при осмотре автомобиля не присутствовали и были приглашены для подписания протокола уже после того, как были обнаружены патроны[2][3].

Сотрудники Богородского ГОВД сочли необходимым продолжить содержать А. Михеева и И. Фролова под стражей. Так как законных оснований для дальнейшего задержания не было, сотрудники ГОВД Дунаев, Наумов и Тюльченко решили их сфабриковать, сфальсифицировав рапорты о совершении А. Михеевым и И. Фроловым мелкого хулиганства. 12 сентября, на основании подложных рапортов, судья Богородского районного суда вынесла постановление о наложении на А. Михеева и И. Фролова административного ареста на 5 суток с 11 сентября 1998 года[3].

С 11 по 16 сентября сотрудники ГОВД допрашивали А. Михеева и И. Фролова, принуждая их сознаться в изнасиловании и убийстве Марии Савельвой и заставляя их написать явку с повинной.

16 сентября Илья Фролов был освобожден, а против Алексея Михеева возбудили уголовное дело за хранение боеприпасов. Основанием для возбуждения этого дела стал протокол незаконного обыска автомобиля Михеева[5]. Илью Фролова привлекли к этому делу уже в качестве свидетеля. 16 сентября он был вызван на допрос в Ленинский РУВД, где после допроса снова был незаконно задержан. После избиения и угроз со стороны заместителя начальника УВД Нижегородской области Петра Сибирева и заместителя прокурора Нижегородской области Владимира Муравьева он был вынужден оговорить себя и сознаться в том, что вместе с А. Михеевым изнасиловал и убил М. Савельеву. После признания И. Фролов указал вымышленное место, в котором они с другом закопали труп[2].

С 17 по 19 сентября А. Михеев подвергался интенсивным допросам. Несмотря на то что он был задержан за хранение боеприпасов, допрашивали его только по делу об исчезновении М. Савельевой.

19 сентября — после признания Фролова и безуспешных поисков трупа — к Алексею Михееву были применены пытки с применением электрического тока. Под воздействием пыток и угроз Алексей Михеев сознался в изнасиловании и убийстве М. Савельевой, после чего ему предложили сознаться в ещё нескольких нераскрытых убийствах, на что он также согласился. После получения признательных показаний, сотрудники милиции отошли от Михеева. Не отдавая себе отчета в своих действиях и, вероятно, находясь в реактивном состоянии после примененных к нему пыток, Алексей Михеев вскочил со стула, на котором его пытали, и выбросился из окна кабинета, разбив стекло головой. Упав на милицейский мотоцикл, стоявший во дворе РУВД, Михеев получил тяжелый компрессионный перелом позвоночника (L-I) с размозжением спинного мозга и ряд других травм[3].

В этот же день — 19 сентября 1998 года — Мария Савельева самостоятельно вернулась домой[4].

Общественное расследование

В июле 1999 года Алексей Михеев обратился в Нижегородское общество прав человека (НОПЧ) за помощью в восстановлении своих прав. После регистрации Региональной общественной организации «Комитет против пыток» материал был передан в КПП с присвоением ему регистрационного номера «01». Таким образом, дело Михеева стало первым делом, по которому нижегородские правозащитники провели комплекс мероприятий, получивших впоследствии название «общественное расследование пыток»[6].

Общественное расследование сопровождалось вскрытием целого пласта фабрикаций административных и уголовных дел в отношении Алексея. Основными линиями расследования стали уголовное дело № 68241 (по факту выпадения Михеева из окна здания Ленинского РУВД) и уголовное дело № 310503 (по факту составления подложных рапортов сотрудниками Богородского ГОВД в отношении Михеева).

Каляпин И. А., руководитель информационно-аналитического центра Нижегородского общества прав человека, действующий руководитель Комитета против пыток

Доказательства по делу собирались сотрудниками информационно-аналитического центра НОПЧ Игорем Каляпиным и Марией Смородиной совместно с комиссией по правам человека Нижегородской области и её тогдашним председателем Сергеем Шимоволосом. Были детально опрошены Михеев и Фролов, их родные и близкие, пациенты больницы, с которыми Михеев находился на лечении, изучены медицинские документы. Пациенты Матвеев С.Н и Белянин В. В. разрешили использовать свои показания в правоохранительных органах и суде, и сами просили о вызове их в качестве свидетелей. Были опрошены и понятые, присутствовавшие при обыске машины Михеева. Они показали, что патроны извлекались из автомобиля в их отсутствии. Кроме того, объяснения дала правозащитникам и Мария С., заявившая, что не имеет к Алексею Михееву никаких претензий. Руководителем ИАЦ НОПЧ Игорем Каляпиным был представлен предварительный отчет о проверке по заявлению Михеева[7].

Таким образом, после получения доказательств пыток, незаконного обыска и других грубых нарушений прав человека в отношении Михеева работа по делу велась правозащитниками сразу по нескольким направлениям. Во-первых, усилия сотрудников НОПЧ, а затем КПП были направлены на идентификацию и привлечение к ответственности лиц, организовавших и применявших пытки к Михееву в Ленинском РУВД города Нижнего Новгорода. Во-вторых, правозащитники добивались привлечения к ответственности милиционеров, сфабриковавших в отношении Михеева административный материал в Богородске. В третьих, имея на руках неопровержимые свидетельства невиновности Михеева в инкриминируемых ему преступлениях и осознавая, что его уголовное преследование ведется с единственной целью сломить его волю и заставить отказаться от показаний против своих мучителей, сотрудники КПП также подключились к защите Алексея от уголовного преследования. Для представления интересов и защиты Михееву был предоставлен адвокат Юрий Сидоров. Кроме того, представителем интересов жертвы стал и сам Игорь Каляпин[6].

Судебные разбирательства в России

21 сентября 1998 года мать пострадавшего, Людмила Николаевна Михеева, подала заявление в прокуратуру Ленинского района с требованием принять меры в отношении сотрудников милиции, применявших пытки к ее сыну. Было возбуждено уголовное дело № 68241 по признакам преступления, предусмотренного ст. 110 УК РФ («доведение до самоубийства») «по факту выпадения Михеева из окна»[3].

Кроме того, Людмила Михеева подала в прокуратуру города Богородска заявление с жалобой на превышение должностных полномочий сотрудниками РОВД при административном аресте Михеева, при обыске его квартиры и машины. Только спустя полтора года, в марте 2000, было возбуждено уголовное дело по ст. 292 УК РФ («должностной подлог»)[3].

В общей сложности расследование дела Михеева заняло 7 лет, в течение которых оно больше двадцати раз прекращалось и не меньше трех раз приостанавливалось[8].

По мнению правозащитников, и изматывающий характер следствия, и возобновляющиеся дела против Михеева были направлены на то, чтобы вынудить последнего отказаться от борьбы, как это в итоге сделал второй пострадавший — Фролов, который отказался от показаний и был принят на работу в органы МВД[9].

По делу о доведении до самоубийства 30 ноября 2005 года суд признал виновными Игоря Сомова и Николая Костерина и назначил наказание в виде четырех лет лишения свободы с лишением права занимать должности в правоохранительных органах сроком до трех лет с отбыванием наказания в колонии общего режима каждому. Осужденные были арестованы в зале суда[10]. Однако в возмещении морального вреда в размере 2 миллионов рублей год спустя Ленинский районный суд Нижнего Новгорода Михееву отказал[11]. В 2009 году было постановлено взыскать с бывших милиционеров, осужденных по делу Михеева, 8,5 миллионов рублей в пользу Российской Федерации. Ровно столько государство выплатило Михееву в связи с требованием, которое постановил выполнить Европейский суд по правам человека[12][13]

Жалоба в ЕСПЧ

Подача жалобы

После череды отказов в расследовании дела прокуратурой Нижнего Новгорода 16 ноября 2001 сотрудниками Комитета против пыток Юрием Сидоровым и Ольгой Шепелевой, действующими в качестве представителей Алексея Михеева, в Европейский суд по правам человека была направлена жалоба на нарушение Российской Федерацией статей 3, 5, 8 и 13 Европейской Конвенции по Правам человека (ЕКПЧ) в отношении их доверителя. 1 декабря 2001 года жалоба была зарегистрирована Судом. Параллельно этому продолжались безуспешные попытки добиться эффективного взаимодействия с прокуратурой Нижнего Новгорода[3].

26 февраля 2003 представитель Михеева подал в ЕСПЧ просьбу о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке, так как здоровье Михеева стабильно ухудшалось. К заявлению были приложены копия выписки из истории болезни Михеева, заключение лечащего врача, справка о доходах Михеева и прожиточном минимуме в Нижегородской области. 24 марта 2003 своим письмом в адрес Сидорова ЕСПЧ подтвердил получение документов. Учитывая доводы, приведенные в заявлении, дело обещали рассмотреть в течение 2003 года при первой возможности. Уведомление о том, что жалоба Михеева будет рассмотрена ЕСПЧ в кратчайшие сроки, было направлено прокурору Нижегородской области[3]. 17 декабря 2003 от уполномоченного Российской Федерации при ЕСПЧ Павла Лаптева в Суд поступил меморандум государства-ответчика. В нем выражалось мнение российских властей о преждевременности вопросов Суда о соблюдении в отношении Михеева статьи 3 Конвенции, так как уголовное дело о применении к Михееву пыток расследуется прокуратурой Ленинского района города Нижнего Новгорода[5].

Позиция государства-ответчика и решение ЕСПЧ

Европейский суд по правам человека после рассмотрения жалобы по делу «Михеев против России» по существу, 26 января 2006 года, установил, «что жестокое обращение в данной ситуации достигло уровня пытки по смыслу Статьи 3 Конвенции»[14]. Суд также постановил, что была нарушена и ст. 13 Конвенции, так как «Заявителю было отказано в достаточно эффективном расследовании и, соответственно, в доступе к остальным средствам правовой защиты, имевшимся в его распоряжении, включая право на компенсацию»[14]. В Европейском суде по правам человека формат судебных тяжб предполагает наличие, с одной стороны, индивидуальных заявителей и, с другой, — государства[15]. Как правило, для того, чтобы обратиться в ЕСПЧ, необходимо исчерпать все внутренние средства защиты (все судебные инстанции). Российские власти в процессе судопроизводства вносили возражения по поводу того, что сторона Заявителя не соблюла это требование, однако суд их отклонил, в качестве одного из оснований выдвинув тезис о том, что «приговор от 30 ноября 2005 года касался только факта жестокого обращения и не затрагивал предполагаемых изъянов в расследовании, которые являются одним из основных предметов жалобы Заявителя в данном деле. Следовательно, хотя указанный приговор должен рассматриваться как неотъемлемая часть следственного процесса, он, с учетом обстоятельств дела, не повлиял на статус заявителя как „жертвы“ по тем нарушениям, о которых он заявляет»[16]. Другими аргументами, которые повлияли на решение ЕСПЧ по данному делу, стали:

  1. Отказ со стороны России предоставить материалы уголовного дела;
  2. Выявленные Судом проблемы в досудебном расследовании;
  3. Наличие связи между лицами, которые были ответственны за проведение расследования и теми, кто предположительно участвовал в жестоком обращении с А. Михеевым (речь шла о заместителе прокурора области Муравьеве);
  4. Предвзятость в пользу сотрудников правоохранительных органов во время судебных процессов — к их показаниям выражалось полное доверие;
  5. Игнорирование во время судебного расследования фактора сфабрикованности протоколов, фигурировавших в деле[16].

Последствия

Основному пострадавшему в этом деле, А. Михееву, была присуждена, по решению ЕСПЧ, денежная компенсация в размере 250 тысяч евро[17]. Однако эти деньги не помогли ему вновь встать на ноги или изменить жилищные условия[9].

27 января 2006 г. судебная коллегия Нижегородского областного суда оставила без изменений приговор в отношении Игоря Сомова и Николая Костерина, признанных виновными в превышении должностных полномочий, которое было совершено с применением насилия и причинением тяжких последствий в отношении Алексея Михеева. Таким образом, кассационные жалобы стороны защиты и кассационное представление областной прокуратуры были оставлены без удовлетворения и вынесенный 30 ноября 2005 г. приговор в отношении сотрудников милиции вступил в законную силу. Областной суд особенно подчеркнул, что приговором суда первой инстанции «обосновано наличие прямой связи между действиями Сомова и Костерина, в том числе связанных с воздействием на потерпевешего электротока, и наступившими для Михеева тяжкими последствиями»[10].

Безнаказанным остался заместитель начальника ГУВД области Петр Сибирев. По словам Алексея Михеева, находясь в Ленинском РОВД, он не мог не знать, что к арестованному по громкому делу подозреваемому применяются пытки, однако ничего не предпринял, чтобы прекратить истязания. Определенный выводы сделали для себя сотрудники Ленинского РОВД — поставили на окна железные решетки[9].

Реакция международных организаций

В своем докладе о России в 1999 году организация Human Rights Watch отметила:

Пытки Алексея Михеева — это особенно вопиющий пример методов российской полиции.

Amnesty International заявила, что поддерживает осуждение двух полицейских, которые прямо участвовали в пытках Михеева, и выразила надежду, что все сопричастные будут привлечены к ответственности[19].

Французская организация ACAT (Action des chrétiens pour l’abolition de la torture) упоминает дело Михеева в своем докладе о пытках в России. Это дело, помимо других, позволило ACAT заключить:

В Российской Федерации пытки — это широко распространенное явление, которое глубоко укоренено в государственных учреждениях.

Общественный резонанс

Резонанс дела в первые годы в сравнении с последующими был не так велик из-за того, что доступ к информации широкой общественности предоставляли в основном телевидение и печатные СМИ.

Несмотря на это, у Нижегородского общества прав человека имелся (и по-прежнему функционирует) сайт, где можно найти «Предварительный отчёт по проверке заявлений гр. Михеева А. Е., Фролова И. С.» за авторством Игоря Каляпина (1999) — одного из будущих учредителей Комитета против пыток[21]. В разделе «Новости» есть информация о том, как боролись с применением пыток в Нижнем Новгороде[22].

Пиком общественного резонанса по делу можно считать 2005—2006 годы. В ноябре 2005 года сотрудников МВД Сомова и Костерина приговорили к реальным срокам заключения, а в январе 2006 года ЕСПЧ присудил компенсацию Михееву в размере 250 000 евро (суммарно) по делу «Михеев против России». В эти годы дело Алексея Михеева освещали печатные СМИ, интернет-издания и телевидение.

В 2004 году Алексей Михеев проходил реабилитацию в Норвегии. Его лечение было оплачено норвежским фондом полицейских в отставке и норвежским журналистом, который снял об Алексее сюжет для одного из местных телеканалов[5][23].

См. также

Примечания
  1. CASE OF MIKHEYEV v. RUSSIA (Application no. 77617/01). HUDOC European Court of Human Rights (26 января 2006).
  2. Впервые в Страсбургском суде рассматривается дело о пытках в российской милиции. Новая газета (16 декабря 2004).
  3. Пытки. Преступления без наказания. Комитет против пыток (Россия). Дата обращения: 19/02/2019.
  4. Наргиз Асадова. Европейский суд — это не средство для обогащения. Коммерсант (17.04.2006).
  5. Роман Кириллов. Алексей Михеев против России. Известия (22.01.2004).
  6. Комитет против пыток в защиту прав Алексея Михеева. Комитет против пыток. Дата обращения: 21 января 2019.
  7. Предварительный отчет по проверке заявлений гр. Михеева А. Е., Фролова И. С.. Комитет против пыток (9 ноября 1999). Дата обращения: 21 января 2019.
  8. Это дело — для всей России неожиданность. Новая газета (16.02.2006).
  9. Наталья Чернова. После пыток. Новая газета (31.07.2008).
  10. Суд по делу Алексея Михеева в России. Общественный Вердикт (21 декабря 2010). Дата обращения: 10 декабря 2018.
  11. Юлия Сухонина. Суд отказался платить за пытки // Коммерсантъ. — 2006. — 9 ноября (№ 209).
  12. Беспрецедентный судебный вердикт вынесен в Нижнем Новгороде. Первый канал (25 февраля 2009). Дата обращения: 10 декабря 2018.
  13. С экс-милиционеров взыскали 8 500 000 рублей. Комсомольская правда (27 января 2009).
  14. ДЕЛО «МИХЕЕВ ПРОТИВ РОССИИ» (Жалоба № 77617/01). HUDOC European Court of Human Rights (26.01.2006).
  15. Европейский суд по правам человека. РосЕвроСуд: Подача жалоб в ЕСПЧ.
  16. С.М. Дмитриевский, Д.А. Казаков, И.А. Каляпин, А.И. Рыжов, О.А. Садовская, О.И. Хабибрахманов. Общественное расследование пыток и других нарушений фундаментальных прав человека. — Издание второе, исправленное и дополненное. — Нижний Новгород: Нижегородская Радиолаборатория, 2015. — С. 182. — 256 с.
  17. Артем Скоропадский, Рамзан Гуциев. Страсбургский расчет: Россия проиграла пять процессов в Европейском суде по правам человека. Европейская Конвенция о защите прав человека (15 ноября 2007).
  18. Russian Federation: Human Rights Developments. Human Rights Watch (1999).
  19. Amnesty International. Russian Federation: Police officers convicted of torturing man in detention (англ.). — 2005.
  20. ACAT France. The Multiple Faces of Torture: A Study of the Phenomenon of Torture in Russia (англ.). — 2013.
  21. Игорь Каляпин. Предварительный отчёт по делу Михеева. Центр правовой помощи Нижегородского общества прав человека (2 декабря 1999).
  22. Пытки в Нижнем Новгороде теперь... не спонсируются. Центр правовой помощи Нижегородского общества прав человека. Дата обращения: 19 февраля 2019.
  23. Марина Булгакова. Россиянину присудили четверть миллиона евро. Комсомольская Правда. Комсомольская правда (28 января 2006).

Ссылки
Видео
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.