Девинтер, Филипп

Его отец изучал медицину в университете Лёвена в годы Второй мировой войны, когда он был вынужден скрываться, так как существовала угроза депортации. Он был все-таки арестован и уже после нескольких месяцев заключения в Брюгге, был депортирован в Германию, чтобы работать на фабрике боеприпасов. После войны, он вернулся больным и изможденным и был не в состоянии приступить к продолжению своих исследований.

Дед Девинтера по материнской линии был участником Сопротивления, в составе Белой Бригады в Бланкенберже[1][2][3].

6 ноября 1988 года, Филипп Девинтер посетил кладбище города Ломмеля, где похоронены около 40 000 солдат Вермахта. Он и остальные члены его партии, в частности, неонацист Берт Эриксон, хотели оказать уважение и вложить цветы на могилы 38 фламандских членов СС, которые воевали за нацистскую Германию. Бельгийская полиция блокировала этот небольшой митинг; и только гражданам Германии было разрешено войти на кладбище[4][5].

Во время дебатов в 1992 году в университете Антверпена, Филипп Девинтер упомянул о некоторых лицах в качестве своих товарищей. Большинство из этих лиц были в рядах нацистов, антисемитов и прочих фашистов, как Берт Эрикссон[5], Стаф Де Клер или других людей, осужденных за государственную измену, как Сирил Версхаве или Август Бормс[4].

Филипп Девинтер был приглашенным докладчиком на собрании бывших сотрудников СС-Синт-Маартенсфондца, который состоялся 1 декабря 2001 года. В тот вечер Филипп Девинтер открыл свою речь словами: «Моя честь зовётся „верность“», которые были официальной присягой немецких солдат СС[4].

В декабре 2005 года, во время интервью американо-еврейскому еженедельнику Jewish Week, Девинтеру был задан вопрос: «должны ли евреи голосовать за партию, которая поддерживает ксенофобию». Девинтер в ответ заявил: «Ксенофобия не то слово, которое я хотел бы использовать. Если обязательно должна быть „фобия“, то пусть это будет „исламофобия“»[6].

Девинтер также дал интервью израильской газете Га-Арец. О коллаборационизме фламандских националистов во время Второй мировой войны он сказал:

Многие фламандские националисты сотрудничали с нацистами во время войны, потому что они думали, — и теперь ясно, что они были неправы — что это поможет им в достижении независимости Фландрии. Это целая история. Подавляющее большинство из них не были нацистами. Они сотрудничали в целях достижения независимости и потому, что Церковь призывала их выйти и бороться с коммунистами — то же самое, что Западная Европа продолжала делать на протяжении 50 лет. Теперь, в 2005 году, легко сказать: «Сотрудничество было ошибкой». Сотрудничество с нацистами не помогло нашей стране вообще, мы просто стали вассальным государством Германии. В то время это было логично, как для Церкви, так и для коммунизма. Но это не имеет никакого отношения к нацизму.

Кроме того, как отметил Институт Стивена Рота, Девинтер дал интервью американской радио-передаче «The Political Cesspool», которая одно время поддерживала идеи неонацизма, превосходства белых и отрицания Холокоста[7].

Об участии членов партии на церемонии по случаю годовщины смерти Стафа Де Клера Девинтер ответил:

Он является одним из исторических лидеров партии. Это часть истории фламандского национального движения, и это невозможно отрицать. Мы потомки этого движения. Некоторые из членов партии участвуют в этом мероприятии, потому что они хотят почтить наследие фламандского движения. Это не значит, что они согласны с нацизмом. Вовсе нет. Я понимаю, что это трудно понять евреям. Я понимаю, что евреи имеют проблемы с этим. Но евреи также должны понимать, что это не так просто, как кажется. Не все нацистские сотрудники хотели убивать евреев в Европе. У большинства сотрудников были и другие мотивы. Я думаю, что если бы они жили сегодня, большинству из них было бы стыдно за то, что случилось с евреями. Единственное, что я могу сделать сегодня, это сказать, что я понимаю страдания еврейского народа, и выразить своё сочувствие и соболезнование к тому, что произошло, и попытаться отдалиться подальше от этого. Но еврейский народ должен понять, что не каждый нацистский сотрудник обязательно был антисемитом[8].

29 сентября 2011 года Филипп Девинтер и пресс-секретарь исламского движения «Sharia4Belgium» Абу Имран, в присутствии около 300 своих сторонников, устроили дебаты на тему «Ислам во Фландрии: друг или враг?». В начале дискуссии Имран сразу заявил, что одним из условий дебатов должна быть недопустимость оскорблений в адрес «Пророка, Аллаха и Корана», иначе он не будет нести ответственность за безопасность людей, произнёсших хулу. Представитель «Sharia4Belgium» заявил, что «Бельгию нужно обратить в исламское государство. У нас найдётся немало судей, учителей и лидеров, которые смогли бы стать халифами. Мы — группа молодых мусульман, которые хотят ввести чистейшую форму ислама. Мы выступаем за добро и осуждаем любое зло. Филипп Девинтер прав, это начало исламизации Антверпена. И всем неверным остаётся либо приспосабливаться, либо уйти». Помимо этого, он рассказал о взглядах движения на демократию: «Вы можете быть или мусульманином, или демократом, но не можете быть тем и другим одновременно. Мне нет дела до неверных. Моё дело угождать Аллаху, а не неверным. Закон создаётся не парламентом и не министрами, закон установил Аллах. Не может быть иудео-христианина или исламо-иудея, и также не может быть мусульманина демократа. Мусульманин не может исповедовать демократию как идеологию». В ответ на это Девинтер сказал, что по всей Европе и Бельгии подобная чушь должна приниматься толерантно, и в этом заключается главная проблема. «Я не боюсь показаться нетолерантным, говоря, что это должно быть запрещено. В этом наша большая проблема и наша слабость. Если Запад настолько плох и пришёл в упадок, а арабский мир такой великий, что вы тогда тут делаете? Езжайте обратно и оставайтесь там!» «Почему в исламских странах нет ни одного Нобелевского лауреата? Почему там такая слабая экономика? Почему куча социальных проблем? Причина всего этого зла одна — это Коран», — сказал Девинтер[9][10].

Ранее, 15 июня 2010 года, Абу Имран сказал:

Мы не успокоимся, пока Европа не станет исламским государством. И тогда мы начнём поход на Белый дом и Ватикан. Мы выполним обещание нашего Пророка. Мирным путём, мы будем продолжать наступать, пока Аллах не дарует нам победу[11].