Грабский, Тадеуш

Родом из Варшавы, в 1951 Тадеуш Грабский окончил Экономический университет в Познани. Отслужив в вооружённых силах ПНР, в ноябре 1956 вступил в ПОРП[1]. Партийный билет убеждённый сталинист Грабский получил в год XX съезда КПСС, польской десталинизации и массовых антикоммунистических волнений в Познани.

До начала 1970-х Тадеуш Грабский занимал различные должности в познанском хозяйственном аппарате. Был директором ремонтно-строительного предприятия, возглавлял в Познани промышленное объединение. С 1965 был членом Познанского воеводского комитета ПОРП, возглавлял промышленную комиссию. В 1971—1972 — секретарь комитета. С конца 1972 — председатель воеводского совета. Год спустя, в декабре 1973 назначен Познанским воеводой — главой воеводской администрации. В 1975 переведён из Познани в Конин и утверждён в должности первого секретаря Конинского воеводского комитета ПОРП[2].

Политически и идеологически Тадеуш Грабский стоял на позициях ортодоксального коммунизма и не одобрял «либеральных» черт в политике первого секретаря ЦК ПОРП Эдварда Герека. При этом он отличался прямолинейным характером. На пленуме ЦК 13 декабря 1978 Грабский выступил с резкой критикой социально-экономической политики Герека, безосновательной пропаганды отсутствующих «успехов», уступок диссидентским группам и католической церкви. Случай носил беспрецедентный для компартии характер, однако именно «излишний либерализм» Герека делал его возможным. Критика Грабского была единогласно признана «неконструктивной»[3], но серьёзным преследованиям он не подвергся.

В сентябре 1979 Тадеуш Грабский был снят с партийного поста в Конине. Он отказался возглавить отраслевое министерство в правительстве Эдварда Бабюха и вернулся в Познань. До лета 1980 Грабский был директором завода автоматических систем Mera[2]. В аппарате, однако, запомнили смелое поведение Грабского на пленуме и учитывали его способность резко выступать в сложных ситуациях, не просчитывая последствий.

Вершина партийно-правительственной карьеры Тадеуша Грабского пришлась на начало 1980-х и совпала с периодом социально-политического кризиса, завершившегося крахом ПОРП и концом ПНР. 24 августа 1980, на фоне массового забастовочного движения, Грабский был назначен заместителем председателя Совета министров ПНР Юзефа Пиньковского. Его выдвижение принял и Герек, рассчитывавший на твёрдость Грабского, полезную в новых обстоятельствах. Эту должность он занимал только до 8 октября, но уже 6 сентября, после отставки Герека, был назначен секретарём ЦК. 2 декабря 1980 Грабский был кооптирован в высший орган партийной власти — Политбюро ЦК ПОРП[1].

Тадеуш Грабский принадлежал к группе лидеров «партийного бетона» — ортодоксально-сталинистского крыла ПОРП[4]. Он выступал за силовое подавление Солидарности, максимальное ужесточение коммунистического режима и безоговорочное следование в фарватере СССР. Причислялся к т. н. «банде четырёх» — группе особо агрессивных ортодоксов, наряду со Стефаном Ольшовским, Анджеем Жабиньским и Здзиславом Куровским[5]. Пользовался поддержкой наиболее консервативных и догматических сил ПОРП.

Находясь в столице, Грабский сохранял связи и влияние в Познани, активно занимался делами региона. При его участии и покровительстве был создан Познанский форум коммунистов (PFK) — ортодоксальная организация типа Катовицкого партийного форума[6]. Во главе PFK стоял близкий сподвижник Грабского — директор завода Mera Ян Майерчак. Грабский активно содействовал Познанскому воеводе Станиславу Цозасю и воеводскому коменданту милиции Генрику Зашкевичу в аппаратной борьбе против первого секретаря воеводского комитета ПОРП Эдварда Скшипчака, ориентированного на диалог с «Солидарностью».

Весной 1981, во время Быдгощских событий и всепольской предупредительной забастовки, «партийный бетон» высказывался за немедленный переход к военному правлению с использованием механизмов Варшавского договора (на тот момент силовые действия были сочтены преждевременными). Председатель КГБ СССР Юрий Андропов называл Грабского первым в перечне самых надёжных союзников КПСС в Польше. Власти СССР, ГДР и ЧССР почти открыто давали понять, что желали бы видеть Грабского на посту первого секретаря ЦК ПОРП[7] вместо Станислава Кани.

В апреле 1981 Грабский возглавил партийную комиссию по расследованию должностных злоупотреблений времён Герека[8]. Эти действия предпринимались с целью создать в обществе впечатление «энергичного обновления» и «борьбы с коррупцией». Однако они нисколько не способствовали росту доверия к компартии.

Грабский публично ставил под сомнение способность Кани справиться с ситуацией. На пленуме ЦК ПОРП 9—10 июня 1981 он — подобно своему же выступлению 1978 года — выступил с резкой критикой первого секретаря и фактически потребовал его отставки[2]. Грабского поддержал бывший начальник армейского политуправления генерал Влодзимеж Савчук. Однако, по ряду признаков, Грабского использовал Ольшовский, чтобы испытать на прочность позиции Кани. Когда Каня и его сторонники перешли в контрнаступление, Ольшовский поддержал первого секретаря. Аналогично поступил Жабиньский. Грабский оказался изолирован. В итоге «бунт бетона» был подавлен[9].

14—20 июля 1981 проходил IX чрезвычайный съезд ПОРП. Тадеуш Грабский выступал с докладом комиссии по расследованию злоупотреблений. Он занял примирительную позицию, предлагал снисходительно отнестись к Гереку и его сподвижникам, воздержаться от предания их суду и даже от исключения из партии. Это вызвало возмущение многих делегатов. «Товарищ Грабский, ваш отчёт настолько плох, что с ним даже не поспоришь!» — прокомментировал один из делегатов-рабочих[6].

При голосовании в ЦК Грабский потерпел поражение (менее 900 голосов из почти 2000 делегатов) и был выведен из Политбюро. Это вызвало недовольство в руководстве КПСС, но вопрос был оставлен на усмотрение Кани и Ярузельского[9].

После IX съезда Тадеуш Грабский не играл значимой политической роли[2]. Спустя три месяца Станислав Каня оставил пост первого секретаря, но его преемник генерал Войцех Ярузельский не считал целесообразным возвращение Грабского в руководство. Введение военного положения 13 декабря 1981 являлось реализацией установок Грабского, однако сам он уже не был востребован режимом. Ярузельский окружал себя либо руководящими силовиками, либо относительно гибкими политиками, способными как минимум имитировать диалог с обществом.

В 1982—1989 Грабский был полномочным советником торгового представительства ПНР в ГДР[1]. Сохраняя некоторое влияние в ЦК, выступал за жёсткие меры против оппозиционного подполья. Был председателем Ассоциации клубов «Реальность». В этой организации «партийного бетона», созданной известным журналистом Рышардом Гонтажем, консолидировались сторонники «твёрдого марксизма-ленинизма» и национал-коммунизма. Они считали курс Ярузельского идеологически неустойчивым и недостаточно решительным. Наблюдатели отмечали определённую харизму Грабского, сумевшего окружить себя лично преданными сторонниками. Активисты «бетона» воспринимали Грабского как «последнюю надежду социализма»[9].

Грабский попытался придать «Реальности» более прочный политический статус. Он предложил министру внутренних дел Чеславу Кищаку принять организацию под официальное шефство МВД. Однако генерал Кищак дистанцировался от «бетона». В окружении Ярузельского с большим подозрением отнеслись и к агрессивным идеологическим установкам «Реальности», и к личным амбициям Грабского. Политбюро ЦК ПОРП приняло постановление о «нецелесообразности существования объединений, нарушающих идеологическое, политическое и организационное единство партии». 30 января 1983 Ассоциация «Реальность» была распущена[10]. Политическая деятельность Тадеуша Грабского окончательно прекратилась.

В 1988—1989 в Польше произошла смена общественного строя. Никакого участия в этих событиях Тадеуш Грабский не принимал. Жил в Познани, где сохранял связи в хозяйственных и административных кругах. Поскольку он не был прямо причастен к расправам времён военного положения, к ответственности не привлекался. Смерть 68-летнего Грабского[2] прошла малозамеченной.

В глазах большинства поляков Тадеуш Грабский являл собой олицетворение «пана Шматяка»[6] — враждебного обществу номенклатурного функционера. Критика в адрес Герека и Кани не ставилась ему в заслугу, поскольку велась с позиций коммунистического догматизма. То, что Грабский не стал высшим руководителем партии и государства, воспринимается как большая историческая удача.

• Мирослав Милевский
• Станислав Кочёлек
• Альбин Сивак