Гаибов, Фаррух Ага

Юнкер Константиновского артиллерийского училища Гаибов

Мамед Керим Ага, отец Фарруха, в 1870-х годах служил юнкером в 4-м взводе мусульман (азербайджанцев) Лейб-гвардии Кавказского эскадрона Собственного Его Императорского Величества Конвоя. По завершении службы в конвое Высочайшим приказом от 27 июля 1877 года был произведен в прапорщики милиции. В последующие годы Мамед Керим Ага работал начальником суда в Казахском уезде, околоточным надзирателем при полицейском приставе в Джеванширском уезде Елизаветпольской губернии. 30 августа 1894 года за отличную службу Мамед Керим Ага был награждён орденом Святого Станислава 3-й степени[2].

Фаррух Ага Гаибов родился 2 октября 1891 в селе Гыраг-Салахлы Казахского уезда. Рано потерял отца. Его воспитывал дядя по отцу, видный просветитель и общественный деятель, Самед Ага Гаибов. В родном селе Фаррух окончил пять классов русско-азербайджанской школы, а затем по совету Али-Ага Шихлинского продолжил обучение в Тифлисском кадетском корпусе[3]. Окончив обучение 16 июня 1910 с отличной аттестацией, Гаибов поступил в Константиновское артиллерийское училище. Он отличался точным глазомером, храбростью, умелым ведением орудийной стрельбы. Там Фаррух Ага получил свою первую награду — золотые часы швейцарской фирмы «Павел Буре». Окончив Константиновское артиллерийское училище по первому разряду, 6 августа 1913 был произведен в подпоручики и направлен во 2-й дивизион 39-й артиллерийской бригады 1-го Кавказского армейского корпуса в урочище Джелаус, где был назначен младшим офицером 4-й батареи[4].

Фаррух Ага Гаибов встретил Первую мировую войну на Кавказском фронте. 31 августа 1915 года был произведен в поручики. 3 февраля 1916 года поручик Гаибов был направлен на Западный фронт и прикомандирован к эскадре воздушных кораблей. 21 мая он был назначен артиллерийским офицером воздушного корабля «Илья Муромец № 16», который был построен И. И. Сикорским в Петербурге на Русско-Балтийском заводе.

Накануне войны Россия располагала самым многочисленным воздушным флотом среди воюющих держав: 244 самолёта в составе 39 авиаотрядов[5]. К началу боевых действий в составе воздушного флота России насчитывался 221 лётчик: 170 офицеров, 35 нижних чинов и 16 вольноопределяющихся.

Начальный период войны выявил плохую организацию в снабжении авиационных отрядов и рот бензином, касторовым маслом, запчастями, палатками и другим авиационным имуществом. Самолёты и моторы быстро выходили из строя в суровых полевых условиях, особенно с наступлением ненастной осенней погоды, когда остро сказались нехватка палаток и переносных ангаров, использование для аэродромов малопригодных площадок. Уже после первых месяцев войны многие авиаотряды пришлось отвести в тыл для снабжения аэропланами новых систем и для переучивания лётчиков на них.

С началом наступления авиация развернула наблюдение за путями отхода и местами сосредоточения неприятельских войск. Гаибов в составе экипажа воздушного корабля «Илья Муромец № 16» неоднократно совершал боевые вылеты и наносил ущерб неприятельским лагерям, складам, сообщениям и станциям.

12 сентября 1916 по приказу начальника штаба Главнокомандующего армиями Западного фронта под командованием Генерального Штаба полковника Бранта был совершен налёт на тыл противника воздушной эскадрой в составе 2 воздушных кораблей типа «Илья Муромец» и 13 аппаратов. Целью налёта был выбран м. Борун[К 1] в 12 верстах в тылу расположения противника и ближайший его район, где, по имеющимся сведениям, расположены: штаб 89-й германской дивизии, узел узкоколейной железной дороги с артиллерийскими и интендантскими складами и аэродром[6].

Офицер Гаибов

Эскадра, прорвавшись к Крево сквозь заградительный огонь противника и оттеснив его авиацию, сбросила 78 бомб общим весом до 100 пудов. Из представления полковника Бранта:

В голове шёл 16-й корабль с двумя «Моран-Парсолями» и одним «Вуазеном», затем Киевский корабль, вместе с которым на фронте до 3—4 вёрст перелетело позицию до 6 малых аппаратов; а остальные 5 аппаратов перелетели позиции противника в разновременно на широком фронте от 10 до 15 вёрст к северу и югу от Крево. 16-й корабль, командир поручик Макшеев, помощник командира поручик Рахлин, артиллерийский офицер поручик Гаибов и наблюдатель поручик Карпов, следуя в авангарде эскадры, был у Крево встречен сильным артиллерийским огнём противника и вступил в ожесточенный и неравный бой с превосходящими силами противника, состоящими из 4 хорошо вооружённых и более быстрых аппаратов; оставшись один против четырёх противников, 16-й корабль, отбиваясь, продолжал движение в тыл противника к Борунам.

В последующие минуты неравного боя, под сильным артиллерийским огнём, 16-му кораблю удалось отбить атаку 3 вражеских самолётов, которые снизились, уклонившись от боя, не только с 16-м кораблём, а с остальными силами эскадры, следовавшими сзади. Четвёртый же немецкий самолёт держался над 16-м кораблём и, находясь, видимо, в мёртвом пространстве, обстреливал его с пулемёта. Когда корабль под огнём противника уже достиг Боруны, он, видимо, был повреждён артиллерийским огнём, а быть может часть экипажа была выведена из строя ружейным огнём самолётов противника, и аппарат упал, разбившись при ударе о землю, причём все летчики погибли. Вслед за падением корабля снизился и 4-й германский самолёт.

Мужество и решимость экипажа 16-го корабля дали возможность главным силам эскадры в составе Киевского корабля и 10 малых аппаратов прорваться в расположение противника к Борунам без сопротивления со стороны авиации противника, четыре аппарата коего были выведены из строя. Таким образом, 16-й корабль в решительный момент боя произвёл сильное расстройство в неприятельской авиации, что и повлияло на успех всей операции.

Значок военной авиации, принадлежавший Фаррух Ага Гаибову. Музей истории Азербайджана, Баку

18 сентября 1916 газета «Петроградские известия» писала: «Из штаба Верховного главнокомандования сообщают, что на Западном фронте наш аэроплан в районе Боруны-Крево вторгся в тыл вражеских войск. Точными бомбовыми ударами были взорваны различные пункты, вызваны пожары на вражеском складе. Кроме того, разбомблены транспортные средства, железнодорожные станции, автомобили. Во время полета поручик Фаррух Ага Гаибов со своим составом вступил в схватку с силами противника и сбил четыре германских аэроплана. После того, как они подожгли и два аэроплана „Альбатросов“, они упали на вражескую территорию и погибли». Согласно принятой среди летчиков традиции, из немецкого аэроплана была сброшена записка, в которой сообщалось, что немцы похоронили экипаж самолёта с воинскими почестями[7][8].

Недавно могила экипажа сбитого самолёта была обнаружена на восстановленном уже в наше время немецком кладбище у деревни Боруны. Судя по всему, российские авиаторы были перезахоронены на этом кладбище в 1930-е годы, когда польские власти при участии германской стороны проводили упорядочение немецких военных погребений. На могильном кресте написано по-польски: «4 NIEZNANYCH ROS.LOTN.25.16», что в переводе означает «4 неизвестных русских летчика захоронены 25.16». Дата по европейскому календарю. Месяц погребения в надписи отсутствует, но его нет и на некоторых других крестах этого кладбища. Там покоятся герои-авиаторы:

 — поручик Макшеев Дмитрий Дмитриевич

 — поручик Рахлин Митрофан Алексеевич

 — поручик Гаибов Фаррух

 — поручик Карпов Олег Сергеевич