Якопетти, Гуалтьеро

Одним из первых негативную критику работам Якопетти дал американский киновед Роджер Эберт. Начав с фильма «Прощай, дядя Том», он назвал его самым отвратным и презрительным оскорблением документального кино, которое злорадствует над человеческой деградацией. Если первой картине постановщика «Собачий мир» удалось ввести в заблуждение нескольких критиков из наиболее бездарных, неспособных отличить постановочных сцен от хроникальных, то вторая — «Женщина в мире…», снята лишь для тех, «кому нравятся эпизоды женской борьбы в грязи под вопли пьяных нацистов»[6]. Фильм «Прощай, Африка» назван критиком жестоким, нечестным и откровенно расистским[7]. Гуалтьеро Якопетти в ряде интервью отвечал позже на эти комментарии, что Роджер Эберт видел лишь копию фильма, которая была перемонтирована для американской аудитории, а это было произведено без согласия итальянских кинематографистов (например, оригинальное название изменено на «Africa: Blood and Guts» (≈ «Африка: Кровь и Кишки»). Кроме того, неудачный перевод на английский, пренебрежение к оттенкам итальянского языка привели, по мнению Якопетти, к полному извращению первоначальной идеи картин[8].

Крайне негативной оценки всех лент Гуалтьеро Якопетти придерживается российский критик Михаил Трофименков[1]. Он считает их пасквилем на несостоявшийся «документальный жанр» итальянского кино. Рассматривая попытку других критиков оценить «Собачий мир» и «Прощай, дядя Том» как антибуржуазное, нигилистическое кино, он вспоминает, что даже официальные деятели культуры СССР, когда шла речь о «революционности» фильмов Якопетти, делали оговорку, что последний — лишь «коммерческая эксплуатация бунтарских настроений».

Киновед Александр Дерябин, рассуждая об этике в кинематографе, называет Якопетти жупелом документалистики, отрицаемым как прогрессивной, так и реакционной общественностью[4]. Журналист Татьяна Алёшичева, называя итальянского постановщика «занудой и моралистом», что его анти-заслуга не в том, что он первым осознанно принял шок и эпатаж главными приёмами документального кино, а в том, что последовательно проповедует идею бесконечности регресса, цинизма и демагогии цивилизации[2].

Режиссура Гуалтьеро Якопетти, являясь спорной и противоречивой, в чём-то обогнала своё время. При этом позиция постановщика-провокатора, цинизм в подборе материала, чрезмерная жесткость, граничащая с аморальностью, — неотъемлемые черты его лент[9].

Появившийся в середине 1970-х годов жанр Снафф очевидно является субжанром Мондо, с отличием в том, что кинематографисты перестали «ловить» реальность, а создавали её сами. Первым представителем направления стал фильм «Снафф» («Snuff»), снятый в Аргентине в 1971 Майклом и Робе́ртой Финдли[2].

Анти-эстетика социального вызова, жёсткость, иногда жестокость происходящего на экране позволили кинокритикам неоднократно сопоставлять работы Гуалтьеро Якопетти и более современного австрийского режиссёра Михаэля Главоггера. Однако сам Главоггер заявлял, что совершенно не знаком с творчеством итальянского документалиста и не видел ни одного его фильма[10].

Упоминавшийся выше российский критик Михаил Трофименков считает, что «Собачьи миры» стали основой для идеологических программ телевидения СССР. Сознательно или нет, но произошло это весьма органично: монтаж Якопетти — это типичный монтаж телепередачи, составленной из не связанных историй. Ещё более современным наследником приёмов Якопетти киновед называет программы Discovery Channel. Итальянский режиссёр провокационно демонстрирует условное тихоокеанское племя, где у каждого жителя в результате встречи с акулами нет тех или иных конечностей. Ещё более циничен и эпатажен, по мнению Михаила Трофименкова, современный сюжет Discovery о сёрферах без руки или без ноги, остающихся в любимом спорте[1].

• Гуалтьеро Якопетти (англ.) на сайте Internet Movie Database