Якимов, Василий Алексеевич

Василий Якимов родился в 1802 году[7] и происходил из духовного звания. По окончании курса в Белгородской духовной семинарии он в 1823 году поступил своекоштным студентом в Харьковский университет на словесный факультет, который окончил в 1826 году со званием кандидата и получил в то же время золотую медаль за сочинение. В 1827 году Якимов был определен учителем словесности в Харьковский институт благородных девиц, а в 1831 году ему поручено было преподавать словесность в университете. В следующем 1832 году он получил в Императорском Петербургском университете степень магистра словесных наук и был утвержден адъюнктом по этому предмету[8].

Якимов жил и работал в тяжелую для науки эпоху, при весьма печальных условиях личного воспитания и семейной обстановки. Академик М. И. Сухомлинов, слушавший в молодости его лекции, в своем отзыве о нем осторожно замечает о «крайне неблагоприятных условиях его воспитания и жизненной обстановки в годы молодости». Другой его слушатель, М. Ф. Де-Пуле, говорит, что Якимов «опустился от расстройства экономических и семейных дел. Он был человек добрый, но какой-то забитый или надломленный, а потому и делом своим занимался спустя рукава; случалось, что по приходе он тотчас уходил с лекции, сознаваясь, что не приготовился к чтению». Яснее выражается по этому поводу неизвестный его слушатель H. в воспоминаниях своих о харьковских профессорах 1830-х годов: «Первоначальное воспитание Я. в семинарии наложило на него неизгладимый тип своеобразных воззрений на жизнь и науку». Наконец, Д. П. Хрущов говорит: «Я. читал вяло, бесцветно, голосом медоточивым. Он был, что называется, ума твердого, но простого. Впрочем, он был добрый человек и его мы любили». Как бы, однако, ни были неблагоприятны условия первоначального воспитания, Якимов, по-видимому, не стремился наверстать указанные недочеты. Он не был совсем замкнут в харьковской провинциальной жизни: бывал в Санкт-Петербурге, входил в общение с некоторыми выдающимися учеными и писателями, например князем Владимиром Фёдоровичем Одоевским, однако заметного влияния на его ученые или литературные труды это не оказало[8].

Не ограничиваясь преподаванием в учебных заведениях и не довольствуясь содержанием пансионеров, Василий Яковлевич Якимов приобрел себе дом и открыл свой собственный пансион для детей купеческого сословия, нечто вроде коммерческого училища, с преподаванием предметов гимназического курса, но без древних языков. Потребности в такой школе в то время, по-видимому, совсем не было и пансион, ничего не принес Якимову, кроме убытков[8].

По отзывам Де Пуле, профессор Якимов «принадлежал к риторам старой школы, писал рассуждения в стихах и в прозе о красноречии, о красотах и изобилии русского языка и т. п. предметах… Он принадлежал к числу литераторов 20-х и 30-х годов; на тогдашнем миросозерцании он остановился и не пошел далее. Он писал для актов торжественные речи, был убежден в необходимости писать такие же стихотворения и даже песнопения, требовал от студентов того же, хотел, чтобы они изучали Россиаду, но, к счастью, требовал он и хотел всего этого как-то сонно и апатично. Я. читал студентам эстетику довольно сносно и историю русской литературы совсем уж плохо»[8].

В. Я. Якимов оставил после себя 10 сочинений, из которых, согласно «РБС», лишь одно, «и притом с большой натяжкой», может быть признано учёным исследованием: «О красноречии в России до Ломоносова» — докторская диссертация, которая, по отзыву академика Сухомлинова, «отличается бесцветностью содержания и наивностью критических приемов». Четыре других его произведения относятся к литературно-мистическим рассуждениям: «О бессмертии человека», «Об отношении просвещения к истинам откровения» и т. п[8].

Это было время, когда в Харьковском университете попечитель Е. В. Карнеев насаждал благочестие и когда здесь процветало «студенческое библейское сотоварищество», в котором, Якимов изощрялся в благочестивых рассуждениях и в истолкованиях псалмов, описывая в виршах сотворение мира, появление первого человека и прочее. Схожи по содержанию и другие рассуждения автора на темы патриотические и панегирики сильным мира. Якимову принадлежит рассуждение «Дар слова», произнесенное в торжественном собрании университета в 1831 году, являющееся ярким выражением тогдашнего риторического педантизма. Эта речь была напечатана в университетском издании отдельно[8].

В заслугу Якимову следует поставить его любовь к Уильяму Шекспиру. В 1830-х годах им были изданы переводы «Король Лир» и «Венецианский купец»; в рукописи же при жизни автора остались: «Отелло», «Цимбалин», «Сон в летнюю ночь» и «Что вам угодно?». Академик Сухомлинов по поводу этих переводов замечает: «С настойчивым, упорным трудолюбием Я. изучил Шекспира и решился перевести на русский язык с буквальной точностью, сохраняя все особенности слога и способа выражения подлинника… Нельзя не отдать справедливости трудолюбию Я., который при всех неблагоприятных условиях его жизни основательно изучил несколько иностранных языков, в том числе английский». Пунктуальность перевода, однако, порой оказывалась вредной; выходившие одновременно переводы Полевого и Кронберга по легкости и ясности оставили позади себя тяжелые переводы Якимова. Русский литературовед Н. Ф. Сумцов, не стесняясь в выражениях, написал на страницах «ЭСБЕ», что переводы Якимова «отличаются буквальной точностью, но совершенно бездарны»[9]. Тем не менее Якимов дорожил своими переводами из Шекспира, читал их в Санкт-Петербурге у князя В. Ф. Одоевского, причем последний для пригласил даже князя П. А. Вяземского и А. С. Пушкина[10][8].

В 1839 году, помимо желания Якимова, к нему был приставлен помощник, а в 1852 году он был забаллотирован и вынужден был выйти в отставку[8].

Василий Алексеевич Якимов умер в 1853 году.

• Багалей Д. И.. «Опыт истории Харьковского университета», т. II, стр. 203, 249, 252, 300, 340, 357, 492, 576, 584, 593, 594, 601—603, 666, 667, 698, 731, 732, 819, 871.
• Сумцов Н. Ф. «Профессор В. А. Якимов» («Южный Край», 1903 г., № 7948).