Экспедиция отряда Рукина

Экспедиция отряда Рукина (15 [27] марта — 24 марта [5 апреля] 1870 года) на полуострове Мангышлак (на территории нынешнего Западного Казахстана) была предпринята начальником Мангышлакского приставства подполковником Николаем Рукиным с целью внедрения новых административных реформ (Временное положение) среди адаевцев, изъявивших возмущение, вытекшее впоследствии в крупномасштабное восстание.

Экспедиция отряда Рукина
Основной конфликт: Адаевское восстание
Дата 15 (27) марта24 марта (5 апреля) 1870
Место Полуостров Мангышлак,
Российская империя
Причина Восстание
Итог Истребление русского отряда
Противники

 Российская империя

Адай

Командующие

Николай Рукин

Иса Тленбаев

Силы сторон

43 человека

до 5 тыс. чел.

Потери

весь отряд

неизвестно

    Экспедиция

    15 марта подполковник Рукин с конной уральской полусотней численностью в 38 казаков, 2 урядника, хорунжий и есаул, а также с провиантом на 45 дней (на 36 верблюдах) выступил из Александровского форта, чтобы усмирить взволновавшихся адаевцев и приступить к внедрению среди них Временного положения. Казаки были вооружены винтовками с боезапасом по 40 патронов на человека[1]. К тому времени ему было известно, что в Бузачи предводителями восстания Досаном Тажиевым и Исой Тленбаевым были собраны 200 человек с 30 ружьями и одним штуцером. По пути к отряду Рукина присоединились управляющий Верхней дистанцией зауряд-хорунжий бай-Мухаммед Маяев и несколько других почётных биев. Несмотря на заверения последних, в том, что мятеж уже охватил бо́льшую часть Мангышлака и «идти вперёд с такими ничтожными силами ― дело рискованное», Рукин в полной уверенности, что полусотни казаков вполне достаточно, чтобы «наказать мятежников», продолжил своё движение в глубь степи. Однако на пути следования отряда ему не встретилось ни одного кочевья адаевцев, и так как «„наказывать“ …было некого, а вести переговоры не с кем», Рукин, дойдя до Сарыташского залива, решил вернуться в форт. Вскоре на обратном пути отряд Рукина со всех сторон был окружён повстанцами численностью до 400[2][3] человек под руководством одного из адаевских сардаров Исы Тленбаева и батыра Кара-Мурата Жундыбаева. Бывшие при Рукине адаевцы постепенно стали покидать его отряд и в конечном итоге в нём из их числа остались только Маяев с двумя верными ему «джигитами» и почтарь Александровского форта престарелый Кусум Мурзабаев[4][5].

    23 марта, остановившись у колодца Усак, Рукин тайно отправил одного из нукеров Маяева в Александровский форт за подкреплением, а с Тленбаевым вступил в переговоры. Последний потребовал выдать ему Маяева, заявив, что только после этого он будет вести переговоры. Рукин отказался выдавать Маяева, после чего повстанцы открыли ружейный огонь по отряду. Перестрелка длилась всю ночь, в ходе которой погиб один какзак, а на следующий день отряд Рукина продолжил своё движение и, пройдя около 10 вёрст, подошёл к горному кряжу Актау. Адаевцы не рисковали атаковать русский отряд на открытой местности, но, чтобы отрезать ему путь к форту, поспешили занять узкое ущелье. Урядник Багайдин с 6 казаками тотчас вызвался опередить их, однако одновременно с казаками на место также успели прибыть и около 100 повстанцев. В «рукопашной свалке» погибли Багайдин, два казака и несколько повстанцев. Оставшиеся казаки безрезультатно вернулись в отряд[1][4].

    Тогда Рукин повёл свой отряд в обход, чтобы через горы выйти к морю. К вечеру 24 марта его отряд вышел к скалистым ущельям и, чтобы миновать их, Рукин приказал казакам бросить палатки, продовольствие, верблюдов и верховых лошадей и пробираться через горы налегке. Взобравшись на уступ горы, отряд расположился на ночлег, а адаевцы всю ночь кружили близ него. В то же время Маяев, пытавшийся вступить в переговоры с повстанцами, был застрелен одним из адаевцев его дистанции[6]. В тот же день к группе Тленбаева присоединилась большая партия восставших с полуострова Бузачи[7] и общая численность их уже составляла около 5 тысяч человек[8]. В полночь Рукин вызвал к себе Мурзабаева и обратился к нему[9]:

    …дела наши плохи. Вот тебе моё двухствольное ружьё, возьми его и спасайся, как знаешь. Мы ничего сделать больше не можем.

    Исторический вестник, 1900, Т. 81, № 7.

    Мурзабаев тотчас покинул лагерь, но выбраться из окружения не смог и притаился за камнями[Комм. 1][9].

    С рассветом Рукин вступил в переговоры с Тлунбаевым и настаивал на том, чтобы тот беспрепятственно пропустил его отряд. Тлунбаев потребовал, чтобы казаки сложили оружие и только в этом случае он пропустит отряд, даже возвратив при этом лошадей и верблюдов. Казаки тщетно пытались отговорить Рукина от этого, заверяя его в коварных намерениях последних и предлагая самим пробиваться к форту. Не вняв уговорам казаков, Рукин всё-таки в приказном порядке настоял на исполнении требований Тлунбаева. Как только казаки сложили оружие, по условному сигналу Тлунбаева из засады «с диким рёвом» выскочили вооружённые адаевцы и накинулись на казаков. 17 или 18 казаков, сложив до того только шашечные ножны, а сами же клинки спрятав в шароварах, оказали отчаянное сопротивление, но были либо изрублены, либо с тяжёлыми ранами пленены. Все остальные были смяты «массой» повстанцев[9]. Подполковник Рукин выхватил свой шестиствольный револьвер и попытался выстрелить в устремившихся на него адаевцев, но после осечки, со второй попытки застрелился сам[10].

    Последствия

    Гибель отряда Рукина вдохновила адаевцев и послужила сильным толчком к стихийному восстанию[7]. С головы Рукина был снят скальп, который с его лошадью был отправлен к хивинскому хану Мухаммад-Рахиму с сопутствующей просьбой поддержать восстание против русских[10]. Также хивинскому хану были проданы в рабство взятые в плен хорунжий Ливнин и 5 казаков, которых Мухаммад-Рахим определил к себе в лакеи[11].

    В 1873 году после взятия Хивы они вместе с другими русскими, находившимися в рабстве, были освобождены. При этом 5 уральских казаков изъявили желание остаться в походном отряде[12].

    Параллель между экспедициями Рукина и Бековича-Черкасского

    Ряд исследователей проводит прямую параллель между действиями подполковника Рукина и Бековича-Черкасского, аналогичным образом погибшего со своим отрядом во время Хивинского похода 1717 года[13]. Так ещё по воспоминаниям участников того события, когда Рукин в жёсткой форме приказал казакам сложить оружие, урядник Неулыбин упомянул «должно быть, нам на роду написано погибнуть, „как с Бекачем“»[14]. Военный историк М. А. Терентьев писал, что[11]

    В миниатюре здесь повторена была от a до z вся трагедия Бековича Черкасского.М. А. Терентьев. Хивинские походы русской армии.

    Возглавлявший в 1880—1881 годах Ахал-текинскую экспедицию генерал-адъютант М. Д. Скобелев в наставлениях своим подчинённым в частности дал следующую рекомендацию[15]

    При всём том, как бы небосклон не представлялся безнадёжно радужным, тем крепче держите камень за пазухой. Помните князя Бековича-Черкаского, подполковника Рукина.Генерал-адъютант Скобелев — полковнику Арцишевскому. 22 января 1881, Асхабад.

    Память

    В память о походе уральских казаков с подполковником Рукиным была составлена песня казачьего творчества[16]:

    Примечания

    Комментарии
    1. В дальнейшем Мурзабаев стал очевидцем последующих событий[9].
    Источники
    1. Середа, 1892, с. 10—13.
    2. Юр—Ко—, 1873, с. 67.
    3. История Казахстана, 2011, с. 411.
    4. Потто, 1900, с. 122―123.
    5. Турсунова, 1977, с. 80—82.
    6. Юдин, 1894, с. 146.
    7. Турсунова, 1977, с. 82―83.
    8. Юдин, 1894, с. 149―150.
    9. Потто, 1900, с. 124—127.
    10. Юдин, 1894, с. 147.
    11. Терентьев, 2010, с. 167.
    12. Дубовиков, 2017, с. 86.
    13. Почекаев Р. Ю. Память об экспедиции А. Бековича-Черкасского в русско-хивинских отношениях XVIII—XIX вв // Новое прошлое / The New Past. Ростов н/Д.: ЮФУ, 2016. № 1. С. 136—137. ISSN 2500-3224.
    14. Потто, 1900, с. 126.
    15. Арцишевский А. Ф., Чанский И. А. Михаил Дмитриевич Скобелев. Очерк его деятельности во время Ахал-текинской экспедиции 1880—1881 гг // Русская старина. СПб.: Тип. В. С. Балашева, 1883. Т. 38, № 5. С. 413.
    16. Уральцы в походе у Адаевцев // Сборник Уральских казачьих песен / Собр. и изд. Н. Г. Мякушин. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1890. — С. 97—99.

    Литература

    This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.