Ширан, Фрэнк

Фрэнк Ширан родился в Камдене (штат Нью-Джерси) в 1920 году, в семье ирландского эмигранта Томаса Фрэнсиса Ширана-младшего (1886—1968) и шведской эмигрантки Мэри Агнес Хансон.[1][2] Детство провёл в Дарби (Пенсильвания), небольшом рабочем городке рядом с Филадельфией.[4] Себя Фрэнк считал ирландцем-католиком. Ростом (1,93 м) он пошёл в шведскую родню по материнской линии. Шираны были бедны, и уже в раннем детстве Фрэнку приходилось воровать овощи у местных фермеров. В 7 лет он устроился на первую в своей жизни работу, выгребал золу. Отец Фрэнка был боксёром-любителем (второй полусредний вес) и занимался в католическом клубе «Шэнахэн», нередко используя бокс как наказание для сына. Некоторое время Фрэнк был алтарным служкой в церкви Скорбящей Божьей Матери, пока его не выгнали за распитие церковного вина. Окончил 8 классов школы Девы Марии и поступил в «Дарби хай скул», но вскоре бросил её. После школы Фрэнк работал в разных местах, в том числе в карнавальной группе «Риджент» и на лесозаготовках, пока не поступил учеником стекольщика в «Перлстейн глэсс компани».

В августе 1941 года Ширан поступил на службу в Армию США и, пройдя базовую подготовку под Билокси (Миссисипи), был назначен в военную полицию. После нападения на Перл-Харбор он добровольно вызвался в действующую армию и был направлен для обучения на парашютиста в Форт-Беннинг (штат Джорджия), но, вывихнув плечо после первого же прыжка с учебной парашютной вышки, был переведён в 45-ю пехотную дивизию, известную как «Дивизия Громовая Птица».[5] 14 июля 1943 года Ширан отплыл в Северную Африку, в Касабланку.

За время службы Ширан в общей сложности 50 суток провёл в самоволках[6] и 411 дней в боях,[7] при том что в среднем на одного солдата обычно приходилось около 100 боевых дней. Первый боевой опыт Фрэнк приобрёл во время Итальянской кампании; включая вторжение на Сицилию, высадку в Салерно, кампанию в Анцио и битву под Монте-Кассино.[8] Затем он участвовал в высадке на юге Франции,[9] боях на Арденнах и во вторжении в Германию.[10]

24 октября 1945 года Ширан был уволен из армии США. Позже он вспомнил, что «демобилизовали меня […] за день до 25-летия, но только по календарю».[11]

Позднее Ширан вспомнил свою военную службу как время, когда он впервые развил бессердечность по отношению к человеческим жертвам. Ширан утверждал, что был свидетелем или участником массовых убийств итальянских и немецких военнопленных, которые нарушали Гаагские конвенции 1899 и 1907 годов и Женевскую конвенцию о военнопленных 1929 года. В более поздних интервью с Чарльзом Брандтом он разделил такие убийства на следующие категории:

1. Месть в пылу битвы за смерть товарищей[9]
2. Приказы от командиров подразделений о ликвидации пленных[12]
3. Резня в Дахау и другие факты убийств охранников и надзирателей концентрационных лагерей[11]

В октябре 1945 года Фрэнк во французском Гавре, накануне отправки домой, случайно встретил младшего брата Тома, который также проходил службу в армии. Том, поприветствовав старшего брата, сказал: «Как ты изменился! Ты уже не тот мой брат, который был до войны».[13] Рассказывая об этом Брандту, Ширан размышлял:[13]

Я понял, что Том имел в виду. И все дело в этих 411 днях сражений — они отпечатались не только на лице, но засели в глазах […]

Я и сам понимал, что теперь уже не тот, что прежде. Меня теперь уже многое не трогало. Я прошел почти всю войну — чего и кого мне бояться? В Европе я ушел в себя и после этого уже больше не вышел. К смерти привыкаешь. Как и к тому, что приходится убивать других […]

Ночами напролет меня мучили кошмары, иногда я даже не мог понять, где я […]

Тебе пришлось увидеть массу ужасных вещей […]

Оказавшись дома, я все чаще и чаще задумывался о смерти. Все задумываются о ней. А потом вдруг спросил себя: а что ты, собственно, паришься? Ты не в силах повлиять на это. […] Так какого черта мучить себя? Будь что будет. С некоторых пор эти нехитрые истины и стали для меня девизом. Я войну прошел — что худшего может со мной приключиться? И постепенно перестал задумываться об этом. Будь что будет.

Покинув службу и вернувшись домой, Ширан вновь стал работать в «Перлстейн глэсс компани», но уже вскоре покинул эту компанию. Как он сам вспоминал об этом: «не мог я больше находиться на этой работе после той военной вольницы […] не мог я больше ходить в поднадзорных и пару месяцев спустя решил оттуда отвалить».[13] После этого Фрэнк сменил множество работ: развозил летом лёд, а зимой уголь, грузил мешки с цементом, работал на стройке, вышибалой, учителем танцев, чуть было не устроился в полицию с подачи сенатора штата Джимми Джаджема. Одновременно Ширан играл в американский футбол блокирующим полузащитником за команду католического клуба «Шэнахен».[13]

Женившись, Ширан стал искать постоянную работу. Вначале он устроился работать на «Бадд мэньюфекчуринг», которая изготавливала детали автомобильных корпусов, но вскоре ушёл оттуда из-за тяжёлых условий труда. В 1948 году он становится водителем грузовика компании «Свифт мит», развозя по магазинам Филадельфии мясо. Позже Ширан получил постоянную работу водителя грузовика в фирме «Фуд Фэйр» и вступил в профсоюз водителей «Международное братство перевозчиков». Одновременно Фрэнк подрабатывал вышибалой в баре «Никсон боллрум» и уроками танцев в дансинг-зале «Вагнер». В «Фуд Фэйр» он проработал 10 лет, пока не был вынужден уволиться из-за воровства перевозимых товаров.

Среди водителей «Фуд Фэйр» было много итальянцев, и вскоре Ширан, выучивший итальянский во время войны в Италии, обзавёлся многочисленными знакомыми в итальянских кварталах. Но самое важное в его жизни знакомство произошло в 1955 году, когда Фрэнк встретился с боссом мафии северо-восточной Пенсильвании Расселом Буфалино,[14][15] который стал его другом и наставником на всю оставшуюся жизнь.