Чрезвычайная следственная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками

Чрезвыча́йная сле́дственная коми́ссия для рассле́дования наруше́ний зако́нов и обы́чаев войны́ а́встро-венге́рскими и герма́нскими войска́ми (в официальных публикациях значилась сокращенно как Чрезвычайная Следственная Комиссия, также использовалось сокращение ЧСК) — чрезвычайный судебно-следственный орган, занимавшийся расследованием военных преступлений, совершенных противниками России в Первой мировой войне в отношении подданных Российской империи (затем граждан Российской республики) и российских военнопленных. Комиссия функционировала в 1915—1918 годах, опрашивая очевидцев военных преступлений, изучая публикации печати, проводя экспертизы и публикуя отчеты (носившие пропагандистский характер с целью воодушевления общества на продолжение участия России в войне). Подавляющее большинство случаев военных преступлений, выявленных комиссией, относилось к применению разрывных пуль.

Чрезвычайная Следственная Комиссия
Чрезвычайная следственная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками и войсками, действующими в союзе с Германией и Австро-Венгрией (с 9 ноября 1915 года)
Вид чрезвычайный суд
Инстанция суд высшей инстанции
Юрисдикция Российская империя, Российская республика
Дата основания 4 мая 1915 год
Дата роспуска 12 июня 1918 год
Языки делопроизводства русский
Состав Члены комиссии избирались от различных органов власти
Членов 8
Руководство
Первоприсутствующий А.Н. Кривцов
Зал заседаний
Местоположение  Российская империя, Петроград
Адрес Сенатская площадь, здание Сената и Синода

После Февральской революции комиссия продолжила работу пока не была была распущена советской властью.

Название

Комиссия официально называлась[1]:

  • С 4 мая по 9 ноября 1915 года — «Чрезвычайная следственная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками»;
  • С 9 ноября 1915 года — «Чрезвычайная следственная комиссия для расследования нарушений законов и обычаев войны австро-венгерскими и германскими войсками и войсками, действующими в союзе с Германией и Австро-Венгрией».

В официальных изданиях Комиссии использовалось обозначение — «Чрезвычайная Следственная Комиссия»[1]. Посол России во Франции С. Д. Сазонов называл комиссию «ЧСК»[2]. Историки (кандидат исторических наук А. Б. Асташов и кандидат исторических наук В. Б. Аксёнов) используют обозначение — «Чрезвычайная следственная комиссия».

Предыстория

Начавшаяся Первая мировая война привела к оккупации части территории Российской империи. Уже в 1914 году немецкими войсками была оккупирована часть Царства Польского, а османские войска захватили часть Закавказья. В 1915 году российские войска вытеснили турок из Российской империи, но немецко-австрийские войска оккупировали все Царство Польское, Курляндию, Литву и Западную Белоруссию. В результате боевых действий к концу 1915 года в руках противника оказались значительные территории Российской империи, а также сотни тысяч русских военнопленных. Первая мировая война привела к очень активному взаимодействию действующих армий и многочисленного гражданского населения. Доктор исторических наук Александр Асташов отметил, что в предыдущих маневренных войнах войска и службы обеспечения были самодостаточными и от населения мало зависели (кроме периодов затишья)[3]. Протяженность фронта только на западных границах России составляла 1400 км и еще 700 км был Кавказский фронт[3]. Только на западных окраинах России во время войны проживали более 28 млн человек[3].

Уже в первые недели войны в воюющих странах стали создавать специальные комиссии, которые документировали «зверства» противника. В Бельгии такая комиссия («Commission d’enquête, instituée par le gouvernement belge sur la violation des règles du droit des gens, des lois et des coutumes de la guerre») была образована 8 августа 1914 года[4]. Во Франции аналогичная комиссия («Commission instituée en vue de constater les actes commis par l’ennemi en violation du droit des gens») была создана 23 сентября 1914 года[4]. В Англии, не подвергшейся оккупации, такая Комиссия («The Committee on Alleged German Outrages» или «Bryce Committee») была образована 15 сентября 1914 года[5]. В Германии такая Комиссия («Militäruntersuchungsstelle für Kriegsrechtsverletzungen») была образована 19 октября 1914 года[4]. В комиссии включали видных юристов и известных общественных деятелей[4].

В 1914—1915 годах были опубликованы материалы, собранные комиссиями (бельгийской и французской) о немецких преступлениях на территории Бельгии и Франции[4]. При этом французский отчет был также опубликован (на русском языке) в Петрограде[4]. Результаты работы комиссий использовались пропагандой. Так, вторая после начала войны волна разоблачения «вражеских зверств» была проведена с целью нейтрализации пацифистских настроений периода рождественских братаний 1915 года[4].

В России в первые месяцы войны аналогичную комиссию не создавали, хотя власти стремились привлечь внимание к военным преступлениям в отношении подданных Российской империи. Уже 24 августа 1914 года вышло официальное сообщение правительства России о жестоком обращении в отношении русских в Германии[6]. Кроме того, местные власти регистрировали случаи жестокого обращения противника в прифронтовых районах и фиксировали материальные убытки от войны[6].

Кроме того, с конца 1914 года на Восточном фронте также начались братания. В декабре 1914 года на Северо-Западном фронте по инициативе немцев прошли братания с солдатами 249-го пехотного Дунайского и 235-го пехотного Белебеевского полков[7]. В ответ приказом по 1-й армии было предписано стрелять по участникам братания, «а равно расстреливать и тех, кто вздумает верить таким подвохам и будет выходить для разговоров с нашими врагами»[8]. На Пасху 1915 года братания заключались в выходе из окопов, христосовании, взаимном угощении папиросами и сигарами, а в одном случае (с участием офицеров) братующиеся устроили соревнованием хоров с обеих сторон и общие пляски под немецкую гитару[8]. Летом 1915 года братания шли на участке фронта против австрийцев[8].

Создание Комиссии

9 апреля 1915 года Николай II утвердил законопроект о создании специальной комиссии по изучению зверств противника[1]. 4 мая 1915 года Комиссия начала работать[1].

Состав Комиссии
Иван Щегловитов

Первый состав Комиссии лично подобрал министр юстиции И. Г. Щегловитов[1]. В Комиссию вошли 8 человек[1]:

  • Первоприсутствующий (председатель комиссии) — сенатор А. Н. Кривцов;
  • Член комиссии от Государственного совета по выборам — И. А. Шебеко;
  • Член комиссии от Государственной Думы Российской империи — Е. П. Ковалевский;
  • Члены комиссии от гражданского судебного ведомства — член Петроградской судебной палаты В. Д. Олышев и судебный следователь по особо важным делам Петроградского окружного суда Н. А. Машкевич;
  • Члены комиссии от военной юстиции — судья Одесского военно-окружного суда генерал-майор А. И. Семашко и постоянный член Главного военного суда генерал-лейтенант С. Ф. Креховецкий-Ющенко;
  • Член комиссии от министерства иностранных дел — прикомандированный к дипломатической канцелярии при штабе Верховного Главнокомандующего С. Д. Боткин.

Аппарат Комиссии

Комиссия включала три делопроизводства[9]:

  • 1-е делопроизводство (4 отдела) — расследование нарушений по отношению к военнослужащим русской армии:
    • отдел «А» — преступления против войск на поле боя (употребление разрывных пуль, зажигательных бомб, удушливых газов);
    • отдел «Б» — преступление против войск после боя (добивание раненных или неоказание им помощи, мародерство);
    • отдел «В» — «зверства» в отношении военнопленных;
    • отдел «Г» — преступления в зоне боевых действий (отравление колодцев, сбрасывание отравленных предметов).
  • 2-е делопроизводство расследовало нарушения Женевской конвенции 1906 года в отношении санитарных учреждений;
  • 3-е делопроизводство (2 отдела) занималось преступлениями против мирного населения:
    • отдел «А» — в отношении отдельных мирных жителей;
    • отдел «Б» — в отношении общественной безопасности (бомбежки, грабежи, оскорбление святынь).

Функции Комиссии

Комиссия выполняла следующие функции[9]:

  • Сбор и обнародование сведений о военных преступлениях, совершенных противниками России;
  • Опровержение ложных обвинений в военных преступлениях, которые противники России выдвигали в отношении Русской армии (с декабря 1915 года).

Сбор сведений о военных преступлениях противников России

Комиссия собирала сведения о военных преступлениях из следующих источников[10]:

  • От военных чинов, представителей военной и гражданской властей. В том числе опрашивали раненых, а также вернувшихся из плена (бежавших или отпущенных как инвалидов);
  • Из Министерства иностранных дел;
  • От персонала лечебных заведений;
  • От духовенства;
  • Из печатных СМИ (в том числе из обзоров иностранной печати, подготовленных в иностранном отделе Главного управления по делам печати министерства внутренних дел);
  • По личным заявлениям подданных;
  • От военнопленных вражеских армий — преимущественно славян;
  • Из трофейных документов.

На практике основным источником сведений о военных преступлениях стали печатные издания, которые в свою очередь получали данные из армейских официальных источников[9]. При этом фронтовые журналисты с самого начала войны находились в условиях военной цензуры и весьма ограниченного допуска в прифронтовую полосу.

Цензурные ограничения были еще до войны. Формально в 1905—1906 годах в Российской империи отменили предварительную цензуру печати, но практиковали давления на издателей за публикации: штрафы, изъятия тиражей и аресты как редакторов, так и издателей. В частности, за 1913 год в Российской империи были закрыты 20 газет[11]. С началом войны предварительная цензура была официально восстановлена. Уже 20 июля 1914 года было введено «Временное положение о военной цензуре», которое предусматривало[11]:

  • Предварительный просмотр всех произведений печати в местах военных действий;
  • Частичный просмотр всех печатных изданий вне мест военных действий.

«Временное положение о военной цензуре» возлагало цензурные обязанности на военные власти[11]. В марте 1916 года Государственная дума распространила цензуру на всю территорию Российской империи[12]. В результате, газеты часто выходили с белыми полосами[12]. Кроме того, многие газеты заводили рубрику «Слухи и вести»[12].

Помимо цензуры сбору информации журналистами мешали ограничения допуска корреспондентов во фронтовую полосу. «Положение о военных корреспондентах в военное время» (1912 года) и «Временное положение о военной цензуре» устанавливали следующее[13]:

  • В зону боевых действий допускаются лишь 20 корреспондентов (включая 10 иностранных), которым разрешено пользоваться фотокамерами. Кроме них фотографии на фронте имели право делать только 3 военных фотографа.

На практике военные власти стремились вовсе не пускать журналистов в действующую армию. Так, генерал Н. Н. Янушкевич после вступления в должность начальника Генерального штаба направил начальникам военных округов следующую телеграмму[14]:

Корреспонденты в армию допущены не будут

Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич первоначально отклонял просьбы издателей о разрешении их корреспондентам выехать на фронт[15]. Только 26 сентября 1914 года 12 корреспондентам (включая 6 иностранцев) разрешили отправиться на фронт на две недели[15]. Следующей группе журналистов разрешили выезд в армию только в июне 1915 года[15].

В результате, периодическая печать получала сведения о событиях на фронте от офицеров, среди которых было много фотолюбителей[15]. Схема была следующей. В армии были «полковые» фотографы, которые вели фотолетопись тех или иных войсковых подразделений[15]. Напечатанные фотографии офицеры высылали своим родным в письмах[15]. Родственники офицеров за деньги эти фотографии продавали иллюстрированным журналам[15]. Часто фотографии были постановочными, а то и просто инсценировками[16]. Кандидат исторических наук Владислав Аксенов приводит в качестве примера фото со спины немецких разведчиков в укрытии, сделанное с расстояния нескольких метров[16]. Это была явная инсценировка.

Фактически Комиссия расследовала достоверность сведений, полученных из печати[9]. Также часто опрашивались вернувшиеся из плена[17]. На 1 июля 1916 года было допрошено 6375 инвалидов и 1586 бежавших из плена[2].

Выявленных свидетелей опрашивали под присягой в присутствии священника, который получал за это 3 — 5 рублей[2]. К концу ноября 1915 года было допрошено 2494 свидетеля, которые оставили 6489 страниц протоколов[2].

Также направлялись запросы в Красный Крест — о фактах обстрелов медицинских учреждений[17]. Армейское командование не желало предоставлять Комиссии документы по причине секретности и недостаточного доверия Комиссии, которая порой изучала нарушения законов и обычаев ведения войны в том числе со стороны русской армии[9].

Для проверки проводились экспертизы, в том числе силами лабораторий университетов. Зачастую эти экспертизы показывали недостоверность сведений о военных преступлениях. Так, экспертизы университетских лабораторий не обнаружили повреждений тел убитых, указывающих на издевательства над трупами[9]. «Баллоны с отравляющим газом» оказались начинены светильным газом для прожекторов[9]. Химическая, бактериологическая и экспериментальная (на животных) экспертизы «не обнаруживали действия вредных веществ» в предположительно отравленных конфетах и чеснок, сбрасывавшиеся самолетами противника[9]. Экспертизы проводили также местные органы власти (по запросу Комиссии), привлекая к ним врачей и фотографов[2]. За участие в экспертизах врачи и фотографы получали деньги[2].

Собранный материал по каждому эпизоду оформлялся в виде дела. Каждое дело обычно состояло из 2 — 5 листов[2]. Затем дело обсуждалось на заседании комиссии, где подвергалось «тщательному расследованию»[17]. За одно заседание Комиссия рассматривала 100—300 дел[17].

Распространение сведений о зверствах немцев и их союзников в России

Комиссия занималась распространением сведений о зверствах немцев и их союзников среди армии и населения России. Способы распространения были следующие[18]:

  • Музей при Комиссии;
  • Лекции. Их проводило для молодежной аудитории общество «Маяк»;
  • Проповеди служителей Русской православной церкви. Синод в марте 1916 года поручил епархиальным преосвященным «преподать благословение пастырям церкви, чтобы они в своих проповедях и собеседованиях с прихожанами и воинами рассказывали о тех исключительных тяжелых условиях, в коих находятся наши военнопленные» с использованием трудов Комиссии.

Комиссия вела переговоры с кинофирмой Б. С. Глаголина «Русская Лента» о производстве фильмов для «популяризации материалов» комиссии[18]. Пропаганда Комиссии встретила сопротивление в армии, командование которой предпочитало использовать материалы Комиссии, но не допускать ее представителей до чтения лекций военнослужащим. Лекции для военных Комиссия получила право провести только в апреле 1916 года и лишь в гвардейских частях Петроградского военного округа[18].

Количество рассмотренных дел

До 1 января 1916 года Комиссия расследовала 7413 случаев[2]. За период с 1 января по 1 июля 1916 года Комиссия расследовала 3894 случаев военных преступлений[2]. Всего по состоянию на 1 июля 1916 года Комиссия расследовала 11307 случаев[2]:

  • По 1-й группе — 8807 случаев;
  • По 2-й группе — 1114 случаев;
  • По 3-й группе — 1386 случаев.

Выявленные преступления немцев и их союзников

Согласно материалам Комиссии противник нарушил следующие международные документы[18]:

В материалах Комиссии были зафиксированы следующие преступления со стороны противника[19]:

  • По отношению к русской армии, совершенные на поле боя: применение разрывных, стеклянных, отравленных (иногда с разрывным эффектом) пуль; использование удушливого, машинного и слезоточивого газов (непосредственно или с помощью снарядов и пуль); применение пуль и снарядов, начиненных горючим веществом, серной или синильной кислотой, серных зажигательных шпилек, огнеметов, отравленных штыков; разбрасывание летчиками бомб, начиненных мелким рубленным железом, палочек и папирос, начиненных взрывчатыми веществами; распространение в зоне боевых действий напитков и маринованных фруктов, отравленных ядами, предметов и продуктов, зараженных холерой, сапом и сибирской язвой; отравление сена, колодцев, рек; злоупотребление белым флагом и флагами других государств (например Швеции); нанесение на немецкие самолеты русских опознавательных знаков, переодевание в форму русской армии, обстрел и взятие в плен парламентеров, выставление пленных для прикрытия атаки, после боя расстрел или добивание штыками, убийства, совершенные (в том числе санитарами) с помощью особых палиц сдающихся в плен и раненых, надругательство над трупами (выставление трупа на кол между проволочными заграждениями или головы на колу плетня), надругательство над пленными (выставление раздетыми донага перед окопами);
  • По отношению к пленным вне боевой обстановки: неоказание помощи раненым, побои (в том числе смертельные), избиения, расстрел, сожжение, утопление, зарывание в землю по пояс, погребение заживо, истязание, растерзание, изуродование, изувечение пальцев рук, ног, ушей, носа, щек, языка, губ, половых органов, ослепление, прижигание тела, вырезание горла, грудей, снятие скальпа, распятие;
  • В лагерях для военнопленных: жестокое обращение, расстрелы, сожжение, отравление, принуждение к военным работам, вербовка для службы в собственной армии или армиях союзников, унижение офицеров (срезание погон, принуждение к работам);
  • В отношении неприкосновенности санитарных организаций: обстрелы, избиения, изнасилования сестер милосердия;
  • В отношении мирных жителей: ограбление, взятие в плен и на военные работы, жестокое обращение (в том числе избиение женщин и детей), изнасилование женщин, бомбежки местности, осквернение церквей и религиозных святынь.

Большое разнообразие выявленных нарушений не означало, что все они были массовыми. Подавляющее большинство нарушений — применения разрывных пуль и нарушения в отношении военнопленных. По данным кандидата исторических наук А. Б. Асташова, 64 % выявленных случаев — применение разрывных пуль (применение подтверждали фронтовые врачи)[2]. На втором месте по количеству были нарушения в отношении военнопленных[2].

Международное взаимодействие

Комиссия пыталась наладить контакты с аналогичными комиссиями и общественными деятелями нейтральных стран (например, с профессором Лозаннского университета Р. А. Рейссом, который расследовал нарушения австро-германцев на Сербском фронте), но эти попытки были отвергнуты[9].

Контакты с аналогичными комиссиями союзников России Комиссия поддерживала, а в июне 1917 года предложила организовать международное совещания комиссий союзников «на предмет согласования фактических данных и выработки окончательных выводов относительно характера и значения нарушений с точки зрения международного права»[18]. При поддержке Министерства иностранных дел Российской империи материалы в Комиссию поступали материалы от аналогичных союзнических комиссий[18].

Публикация печатных материалов Комиссии и их распространение

Публикация материалов Комиссии была главным направлением ее деятельности[2]. Публикацию торопили государственные чиновники. Посол России во Франции С. Д. Сазонов просил председателя А. Н. Кривцова как можно быстрее опубликовать сводку нарушений со стороны противника[2]:

…ибо в глазах нейтральных правительств и общественного мнения, документ, исходящий от ЧСК, несомненно, представлял бы несравненно больший вес и значение как обеспечивающий полное беспристрастие…

Комиссия начала публиковать материалы с весны 1916 года[2]. Публикации Комиссии включали[2]:

  • «Материалы» («труды», 45 выпусков с пропусками);
  • Тематические подборки «для армии и народа» («Из жизни наших героев воинов», 5 книжек по 300 тыс. экземпляров каждая);
  • «Обзоры» — официальных отчетов Комиссии (2 тома за период до июля 1916 года, изданные на начало 1917 года тиражом 3 млн экземпляров).

Материалы Комиссии рассылались в России[20]:

  • Правительственным учреждениям;
  • В армию — через штабы;
  • Населению — через газеты, начальство губерний и областей, земские управы, директоров народных училищ, учебные заведения, епархиальные училищные советы и православные приходы.

Все материалы Комиссии переводились на основные европейские языки[18]. При помощи Министерства иностранных дел издания Комиссии распространялись среди глав государств, членов парламентов, министров, глав местных администраций, ученых, общественных организаций, публицистов Европы, Северной и Южной Америки, Японии и Китая[18].

Комиссия признавала, что публикация преследует в том числе цель недопущения преждевременного прекращения войны. Во втором томе «Обзора» указывались цели публикации[2]:

  • «для правильного освещения войны»;
  • для «влияния на общественное мнение, укрепления сознания недопустимости преждевременного мира с Германией и ее союзниками»;
  • для разоблачения «обмана»;
  • для распространения информации в нейтральных странах, «слишком односторонне осведомленных».

Критика со стороны современников
Статья Мирского «Фабрика ангелов»

Подробные описания зверств со стороны противника вызвали появление сатирических отзывов со стороны читателей-современников. Б. Мирский (Б. С. Миркин-Гецевич) в журнале «Новый Сатирикон» в апреле 1916 года опубликовал памфлет «Фабрика ангелов», в котором перечислил ужасы из изданий Комиссии (в частности, отрезание кончика языка) и сравнил подачу материала в изданиях Комиссии с приемами продавца, «без устали торгующего в лавке и потешающего покупателей веселыми прибаутками»[21]:

Что прикажете? Все, сударь, в нашем торговом доме имеется. Отрезанного язычка не желаете?… Самый свежий, последнего присыла… Вот, пожалуйте: пехотинцы за шеи повешены, на поясах болтаются — лица страшенные, черные, языки повысунуты. У одного солдата нос отрезан, у другого ухо, а у третьего глаза выколоты и в одном глазу германский штык торчит…

Ответ редакции «Нового Сатирикона» на письмо председателя Чрезвычайной следственной комиссии А. Кривцова в связи со статьей Б. Мирского

Статья Мирского была охарактеризована Комиссией как «глумление», «издевательство» над действиями Комиссии «с явной целью подорвать доверие к ее изданиям», как «покушение не только на правительство, но и на само государство»[21]. Редакция «Нового Сатирикона» утверждала, что в статье Мирского высмеивались только беллетристические приемы неизвестного автора, «подошедшего… не с той стороны к такой серьезной, трагической и ответственной теме, как жестокие издевательства немцев над нашими солдатами»[21]. Впрочем, 7 июня 1916 года Б. Мирский был выслан из Петрограда[21].

Деятельность Комиссии после свержения монархии

Февральская революция привела к тому, что Комиссия стала расследовать преступления также внутренних врагов[22]:

  • «зверства ленинцев» (якобы у них были отравленные пули);
  • «зверства буржуазии», ввергнувшей страну в «империалистическую войну».

Кроме того, после Февральской революции появились новые органы, расследовавшие деятельность царских властей. В частности, была создана Чрезвычайная следственная комиссия Временного правительства. В эти органы писали жалобы о «зверствах» войны бывшие военнопленные, солдаты с фронта[22]. Всероссийское общество помощи военнопленным в качестве «жертв войны» поставило вопрос сначала об уплотнении, а затем о выселении Комиссии из здания Сената[22].

Ликвидация Комиссии

По декрету Совета народных комиссаров «О суде» Комиссия была формально закрыта, но фактически продолжила работу[22]. Последнее заседание Комиссия провела 12 июня 1918 года[22].

Восприятие деятельности Комиссии в российской армии

Несмотря на публикации Комиссии о «зверствах» противника братания на фронте с немцами и австрийцами в 1915—1916 годах не только продолжались, но и становились все более массовыми. Кандидат исторических наук Александр Асташов отмечал, что «с осени 1915 г, с началом позиционной войны, братания происходили уже во многих пехотных частях»[8]. В декабре 1915 года было дело форта Франц в 55-м пехотном Сибирском полку на Западной Двине, где стрелки 4-го батальона условились с германцами «жить в дружбе», без предупреждения никогда не тревожить друг друга, не стрелять и не брать пленных[23]. Стрелки полка (с участием офицеров и ведома командира батальона) ходили днем ходили к немцам, получали от них гостинцы[23]. В ходе разведки применяли практику «бескровного захвата»: обменивались военнопленными[23]. На Пасху 1916 года (она совпала с вражеским праздником, отмечавшимся 10 апреля) в братаниях участвовали десятки полков, артиллерийских батарей и железнодорожных батальонов Северного и Юго-Западного фронтов[23].

Список изданий Комиссии
  • Обзор действий Чрезвычайной Следственной Комиссии. С 29 апреля 1915 г. по 1 января 1916 г.. — Петроград: Сенатская типография, 1916. — Т. 1. — С. 25.
  • Жизнь русских воинов в плену. — Петроград, 1916. — 18 с.
  • Погожев Е.Н. В аду немецкого плена. Из жизни наших героев воинов : Описан. здесь случаи нем. зверств взяты из подлин. дел Чрезв. следств. комис.. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • В борьбе с немцем; Горе пленным. Из жизни наших героев воинов : Описан. здесь случаи нем. зверств взяты из подлин. дел Чрезв. следств. комис.. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • В лапах у немца; Ефрейтор Самарцев в немецком плену; Подвиг русского солдата. Из жизни наших героев воинов : Описан. здесь случаи нем. зверств взяты из подлин. дел Чрезв. следств. комис.. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • Как я стал инвалидом; Злом за добро; Бог покарал, бог и помиловал; Рассказ про солдата Пуговкина. Из жизни наших героев воинов : Описан. здесь случаи нем. зверств взяты из подлин. дел Чрезв. следств. комис.. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • О позоре плена и о муках в германской неволе. Из жизни наших героев воинов : Описан. здесь случаи нем. зверств взяты из подлин. дел Чрезв. следств. комис.. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • Истязания и убийства русских раненых воинов. — Петроград, 1916. — 27 с.
  • Наши военнопленные в Германии и Австро-Венгрии. — Петроград: Сенатская типография, 1917. — 49 с.
  • Об уничтожении госпитального судна-парохода «Портюгаль». — Петроград, 1916. — 32 с.
  • Осквернение икон и святынь. — Петроград, 1916. — 20 с.
  • Потопление госпитального судна «Вперед». — Петроград, 1916. — 21 с.
  • Русские в плену у австрийцев. — Петроград, 1916. — 32 с.
  • Русские в плену у германцев. Приложение к журналу «Церковные ведомости». 1916. № 26. — Петроград, 1916. — 24 с.

Документы Комиссии

Документы Чрезвычайной следственной комиссии хранятся в Российском государственном военно-историческом архиве (фонд № 13156).

Использование материалов Чрезвычайной следственной комиссии советской пропагандой в годы Великой Отечественной войны
Сборник документах о немецких зверствах Первой мировой войны, в который включены документы Чрезвычайной следственной комиссии. Издан Управлением архивами НКВД СССР в 1942 году

В годы Великой Отечественной войны материалы, собранные Чрезвычайной следственной комиссией, приобрели актуальность. В 1942 году Управление государственными архивами НКВД СССР опубликовало тиражом 35 тысяч экземпляров сборник «Документы о немецких зверствах в 1914—1918 гг.», куда вошли в том числе документы (отчеты, записи показаний свидетелей), собранные Чрезвычайной следственной комиссией. Во введении к сборнику сообщалось о важности публикации этих документов в связи с теми преступлениями, которые немецкие оккупанты совершили на советской земле в 1941—1942 годах[24]:

Когда сейчас, в тревожные и суровые дни Великой отечественной войны, перелистываешь документы прошлых лет, с пожелтевших страниц встает жуткий, окровавленный облик немецкого солдата — прообраз современного фашистского бандита… Не было такой войны, в которой германская армия не проявила бы себя как армия насильников и убийц, лишенная каких-либо признаков воинской чести и благородства… Зверства немецкой армии как в войне 1914—1918 гг., так и в дни Великой освободительной войны советского народа против фашистской Германии- явления не случайные. Они продиктованы самой сущностью германского империализма, агрессивной и разбойничьей природой его…

См. также

Примечания
  1. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 38.
  2. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 41.
  3. Асташов А. Б. Русская армия и гражданское население в годы Первой мировой войны: концептуальные проблемы взаимодействия // Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века. — М., 2021.
  4. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 36.
  5. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 35.
  6. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 37.
  7. Асташов А.Б. Братания на Русском фронте Первой мировой войны Архивная копия от 24 октября 2021 на Wayback Machine // Новый исторический вестник. - 2011. - С. 30.
  8. Асташов А.Б. Братания на Русском фронте Первой мировой войны Архивная копия от 24 октября 2021 на Wayback Machine // Новый исторический вестник. - 2011. - С. 31.
  9. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 39.
  10. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 39 — 40.
  11. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 359.
  12. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 360.
  13. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 487.
  14. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 487—488.
  15. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 488.
  16. Аксенов В. Б. Общественные настроения в России в годы Первой мировой войны и революции (1914—1917). Дисс… доктора исторических наук. — М.: Б.и., 2020. — С. 489.
  17. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 40.
  18. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 42.
  19. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 42 — 43.
  20. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 41 — 42.
  21. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 44.
  22. Асташов А. Б. Нарушение законов и обычаев войны на русском фронте Первой мировой (по материалам российской Чрезвычайной следственной комиссии) // Новая и новейшая история. — 2014. — № 2. — С. 46.
  23. Асташов А. Б. Братания на Русском фронте Первой мировой войны Архивная копия от 24 октября 2021 на Wayback Machine // Новый исторический вестник. — 2011. — С. 32.
  24. Документы о немецких зверствах в 1914—1918 гг. / Упр. гос. архивами НКВД СССР; предисл. П. Софинов. — М.: ОГИЗ; Госполитиздат, 1942. — С. 3, 6.
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.