Чайковский, Андрей Яковлевич

Андрей Чайковский родился 15 мая 1857 года в семье мелкого шляхтича-служащего в городе Самборе, что входило в Королевство Галиции и Лодомерии в составе Австрийской империи. В раннем возрасте утратил родителей, поэтому маленького Андрея забрала бабушка в село Гордыня в Самборском уезде[2][3].

Андрей научился читать по-польски, так как украинского букваря не было. Вместо начальной школы учился дома. В 1869—1877 годах учился в Самборской гимназии, где впервые прочитал «Кобзаря» Шевченко. В 1873—1877 годах был членом подпольного общества «Студенческая община». После окончания обучения в гимназии поступил на философский факультет Львовского университета[2][3].

В 1881 году стал соучредителем «Кружка юристов». Начал работать за небольшую зарплату в обществе «Просвита».

«До этого времени я ещё ногою не ступал за земли Галичины, а теперь мне пришлось идти в край далекий, откуда путь назад очень смутно видно», — такие малооптимистические строки постелились на бумагу в повести «Воспоминания через десять лет» 1892 года, касающиеся конца января 1882 года. В этом году Андрея Чайковского, как и тысячи других украинцев, мобилизовали в австрийскую армию и отправили подавлять боснийско-герцеговинское освободительное движение против австрийской власти.

Мемуары Андрея получили положительную оценку Ивана Франко. Так же благосклонно высказался о воспоминаниях писатель Осип Маковей. С тех пор Чайковский уже не переставал писать и до самой смерти не выпускал из рук пера.

С философского факультета Андрей Чайковский перешел на юридический факультет того же Львовского университета[2]. Во время обучения на юриспруденции возглавлял студенческое общество «Дружный ростовщик». В 1884 году Андрей прошел судебный экзамен и в течение 1884—1886 годах практиковал в Самборе, после переехал в город Бережаны Тернопольской области, где в 1890 году открыл собственную адвокатскую канцелярию. Там же активно популяризирует идеи народовецкого просветительского движения среди москвофилов, доказывая своим примером, что родным языком надо вести дела в судах и учреждениях.

В 1914 году Андрей снова переезжает в город Самбор. Даже в мирное время не все было в порядке со свободой человека на оккупированных Россией территориях так называемой Малопольши, другие порядки настали в период Первой мировой войны — преследования и аресты во время оккупации родного города Чайковского Самбора и Восточной Галиции в целом. Там, по доносу единоверных сожителей, которые по идеологическим соображениям симпатизировали завоевателям, на украинофиле замкнули наручники и повели к печально известной львовской тюрьме «Бригидки». Как заложника его держали чуть больше двух недель, и не найдя компромата, выпустили под протекцию Владимира Дудикевича.

Вспышка надежды на собственную государственность, ознаменовал 1918-й год, когда 1 ноября этнические жители Западной Украины взяли власть в свои руки. Ещё до того, как его должны были официально избрать на руководство Самборским уездом, люди уже полностью доверяли ему. Вокруг него сплотились все слои населения. В 1918—1919 годах Чайковский стал уездным комиссаром Самборского уезда, и принципиально работал на основе гуманности и справедливости.

И основная беда закрадывалась в близости фронта, провокациях, и самое главное профессиональной некомпетентности властных горе-патриотов. Отголоском событий того времени являются пропитанные его болью, истинно «Черные строки» (1930), где на фоне страшного уныния лидеров, приносятся в жертвы простые стрелки.

В середине мая 1919 Коломыя была «под румынским лаптем». Ангелом-хранителем семьи Чайковских стал недавний старшина УСС и зять Владимир Бемко.

Семья Чайковских в истории Коломыи оставила заметный след. В частности, жена Андрея Чайковского Наталья возглавляла общество «Союз Украинок». Дочь писателя Мария Ставнича редактировала журналы «Женская судьба», «Мир молодежи», «Женская воля». Журнал «Женская судьба» издавался под редакцией экс-сенатора Кисилевской Елены с которой дружили Чайковские. В 1926—1927 годах возглавлял ячейку «Родной школы».

21 декабря 1928 во Львове состоялось торжество по случаю празднования 40-летней общественно-политической и литературной деятельности Андрея Чайковского, а 2 марта следующего года эстафету Львова переняла Коломыя.

На 21 сентября 1934 года пришлась золотая дата венчания, ведь полвека назад судьба начинающего юриста Андрея Чайковского свела с учительницей Натальей Гладилович. Однако осенние пейзажи за окном внушали депрессию, связанную с прогрессирующей, неизлечимой болезнью писателя.

Ухудшалось здоровье, и ничем не мог помочь умирающему Чайковскому врач Владимир Ганкивский. А на Рождество, вообще расплакался, как ребёнок, потому жизнелюбом был, который вдруг остро предчувствовал свой близкий конец. Перед Пасхальными праздниками Чайковский пожелал исповедаться. Святые Таинства принимал лежа, потому что не мог сидеть, но и от этого печального эпизода не обошелся без смеха, сказав: «Теперь у меня уже паспорт в другой мир».

2 июня 1935 года, в 9 часов «душа его покинула изможденное тело», так написал Варшавское издание «Наша культура».

Невиданной до сих пор такого количества населения «… со всей галицкой волости» собралось тогда под стенами Народного дома, балконы которого завешаны чёрной материей. Траурная процессия с тринадцатью священниками, двинулась на старое кладбище «Монастирок» возле церкви Благовещения. Это были действительно «княжеские похороны», как написали впоследствии участники тех событий[3].