Уединённый домик на Васильевском

В Петербурге, на Васильевском острове живёт бедная вдова чиновника с двадцатилетней дочерью Верой. У них в доме бывает молодой чиновник Павел, который любит Веру как сестру. Павел дружит с таинственным богачом Варфоломеем, которого «никогда не видали в православной церкви». Варфоломей с помощью Павла тоже знакомится с Верой и её матерью и пытается войти к ним в доверие.

Варфоломей, говоря, что Павлу не хватает «навыка жить в свете», вводит своего друга в салон графини И. Павел, разочарованный салоном, хочет жениться на Вере, но узнаёт, что теперь она любит Варфоломея. После этой новости и ссоры с Варфоломеем Павел идёт на свидание к графине, и, преследуя на извозчике неожиданного соперника, видит, что на бляхе извозчика изображено число 666. Извозчик произносит ту же фразу, которую произнёс Варфоломей во время ссоры с Павлом: «Потише, молодой человек; ты не с своим братом связался». Несколько суток Павел болеет.

В это время умирает вдова, а Варфоломей требует от Веры любви, но не хочет венчаться в церкви. Вера отказывает ему, и в доме начинается пожар. После этого Варфоломей куда-то исчезает, а Вера умирает, успев примириться с Павлом. Павел живёт в деревне, показывая «признаки помешательства», и умирает молодым. Автор заканчивает повесть вопросом: «откуда у чертей эта охота вмешиваться в людские дела, когда никто не просит их?».

В 1828 году Пушкин в салоне у Карамзиных рассказал мистическую повесть. Присутствовавший на вечере Титов впоследствии записал её и с разрешения Пушкина опубликовал в альманахе «Северные цветы» в 1829 году. Об авторстве Пушкина Титов рассказал в письме от 29 августа 1879 года[1]:

В строгом историческом смысле это вовсе не продукт Космократова, а Александра Сергеевича Пушкина, мастерски рассказавшего всю эту чертовщину уединенного домика на Васильевском острове, поздно вечером, у Карамзиных, к тайному трепету всех дам… Апокалипсическое число 666, игроки-черти, метавшие на карту сотнями душ, с рогами, зачесанными под высокие парики, честь всех этих вымыслов и главной нити рассказа принадлежит Пушкину. Сидевший в той же комнате Космократов подслушал, воротясь домой, не мог заснуть всю ночь и несколько времени спустя положил с памяти на бумагу. Не желая, однако, быть ослушником ветхозаветной заповеди «Не укради», пошел с тетрадью к Пушкину в гостиницу Демут, убедил его прослушать от начала до конца, воспользовался многими, поныне очень памятными его поправками и потом, по настоятельному желанию Дельвига, отдал в «Северные цветы».

Сюжет «Уединённого домика» напоминает планы неосуществлённой повести Пушкина «Влюблённый бес», которые датируются 1821—1823 годами[2]:

Москва в 1811 году —

Старуха, две дочери, одна невинная, другая романическая — два приятеля к ним ходят. Один развратный; другой В.<любленный> б.<ес>. В.<любленный> б.<ес> любит меньшую и хочет погубить молодого человека — Он достает ему деньги, водит его повсюду — [бордель]. Наст.<асья> — вдова ч.<ертовка> <?> Ночь. Извозчик. Молод.<ой> челов.<ек>. Ссорится с ним — старшая дочь сходит с ума от любви к В.<любленному> б.<есу>.

Впервые под именем Пушкина повесть опубликована в 1912 году. Позднее публиковалась как под именем Пушкина (например, в Полном собрании сочинений 1977—1979 годов), так и под именем Титова. Много раз публиковалась в антологиях мистической и фантастической прозы русских писателей, например: «Русская и советская фантастика» (М.: Правда, 1989), «Русская романтическая новелла» (М.: Художественная литература, 1989), «Русская фантастическая проза эпохи романтизма» (Издательство Ленинградского университета, 1990), «Белое привидение. Русская готика» (СПб.: Азбука-классика, 2007).

«Уединённый домик на Васильевском» — типичный пример фантастической русской прозы 1820-х-1830-х годов, которая «погружала фантастику в психологию, нравы и быт современного человечества»[3]. Таинственная власть Варфоломея над другом и ряд иных мотивов свидетельствуют о «несомненном знакомстве» автора с новеллой Гофмана «Магнетизёр», переведённой в 1827 г. Веневитиновым[4].

В контексте творчества Пушкина повесть можно поставить в ряд с петербургскими повестями и поэмами «Домик в Коломне», «Пиковая дама», «Медный всадник»[1]. Возможно, «Уединённый домик» повлиял на сюжет неоконченной повести Николая Гоголя «Страшная рука», которая позднее была переработана в повесть «Невский проспект»[5].

• «Уединённый домик на Васильевском» в Фундаментальной электронной библиотеке «Русская литература и фольклор»

• Послесловие П. Е. Щёголева в кн.: Уединенный домик на Васильевском, рассказ А. С. Пушкина по записи В. П. Титова / Послесл. П. Е. Щеголева и Федора Сологуба. СПб., 1913
• Лернер Н. О. Забытая повесть Пушкина // Северные записки. 1913. № 1.
• Писная В. Н. Фабула «Уединенного домика на Васильевском» // Пушкин и его современники. Л., 1927. Вып. 31/32
• Цявловская Т. Г. «Влюбленный бес»: (Неосуществленный замысел Пушкина) // Пушкин: Исследования и материалы. М.; Л., 1960. Т. 3.
• Смирнов И. П. «Уединенный домик на Васильевском» и «Повесть о Савве Грудцыне» // Пушкин: Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1979. — Т. 9.
• Виноградов В. В. Сюжет о влюбленном бесе в творчестве Пушкина и в повести Тита Космократова (В. П. Титова) «Уединенный домик на Васильевском» // Пушкин: Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1982. — Т. 10.
• Лотман Ю. М. «Задумчивый вампир» и «Влюбленный бес» // Лотман Ю. М. Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки, 1960—1990; «Евгений Онегин»: Комментарий. — СПб.: Искусство-СПБ, 1995.
• Ефимов А.С. Тайны современного Петербурга В. П. Мещерского и Уединённый домик на Васильевском В. П. Титова и А. С. Пушкина // LITERA. — 2020. — Т. 1, № 1. — С. 124–134.