Пан или пропал (телесериал)

Фильм распространяется в двух версиях — «режиссёрской», оригинальной, состоящей из 12 серий по 70 минут, и созданной ввиду появления жёсткого ТВ-формата, так называемой «телевизионной», состоящей уже из 16 коротких серий по 44 минуты. Режиссёрская версия длиннее телевизионной более чем на 2 часа.

Производство студии «Пеликан». Фильм начали снимать ещё в 1996 году, вместе с другой экранизацией Хмелевской — «Что сказал покойник»[1]. Оба фильма финансировались Правительством Москвы; в частности, на «Пан или пропал» было выделено 28,86 млн рублей[2]. Но по ряду причин съёмки были заморожены, и его удалось завершить только в 2003-м[3]. Такая пауза в съёмках создала трудности для артистов, которым спустя шесть лет было трудно вернуться к старым образам. Об этом, в частности, сообщала исполнившая роль Евы Марина Могилевская[4].

Фильм снимался в Копенгагене, Праге, городе Светлогорск (Калининградская область)[5], Выборге (сцена прыжка с парашютом), в Москве и на киностудии «Мосфильм». В Данию, в частности, актёры ездили 3 раза[3]. Торстон Джонсон стрелял по Алиции Хансен с водонапорной башни — символа города Светлогорска. «Кровавый домик Фру Хансен» также находится в Светлогорске. В сцене, где Веласкес и чин Интерпола прыгают с парашютом, последнего играл дублёр. Во время съёмок он раскрыл руки и случайно ударил Жигунова ладонью по носу. Тот даже подумал, что нос сломался, но всё обошлось[6].

Телевизионная премьера состоялась в марте — апреле 2004.

Режиссёр фильма Алексей Зернов определяет жанр фильма как иронический детектив. Также он относит фильм к «жанру трёпа» — большую часть времени персонажи разговаривают[7]. Сергей Жигунов позже говорил, что «мы были первыми, кто снял женский иронический детектив»[8].

В 2004 году последняя киноработа Виталия Соломина была посмертно отмечена премией «ТЭФИ» в категории «За лучшую мужскую роль в телевизионном фильме/сериале».

По словам создателей сериала Иоанна Хмелевская была потрясена (в хорошем смысле, как поясняет Алексей Зернов[7]) тем, как создатели фильма изменили сюжет исходного произведения. Во время просмотра она била Жигунова кулаком по спине и восклицала «Холера ясна!»[9].

В автобиографии Хмелевская, однако, пишет: «…русским пришла в голову одна дьявольская идея. В Москве решили снять фильм. Даже два. Точнее говоря, это должны были быть телесериалы. После долгих и сложных переговоров русские купили права на две книги: „Что сказал покойник“ и „Всё красное“. Из-за романа „Всё красное“ Марта (подруга Хмелевской режиссёр Марта Венгель) рыдала день и ночь, потому что больше жизни сама хотела снимать по этой книге фильм, особенно после того, как лично познакомилась с Алицией, но наши киношные начальники как-то презрительно покрутили носами, поэтому Россия выиграла. Съемки начались с бешеным размахом, сначала начали снимать „Что сказал покойник“ (…) Я получила известие, что оба фильма готовы и меня приглашают на премьеру. (…) Сидя в просмотровом зале, я с самого начала с бешеным интересом назойливо допытывалась, кого я вижу на экране и что в фильме вообще творится? Кто все эти люди, что происходит? (…) Очень быстро всё это стало мне абсолютно безразлично. О чём был фильм, я до сих пор не понимаю. (…) . От книги „Всё красное“ там ровным счетом ничего не осталось. То, что творилось на экране, заставило меня усомниться, что мы смотрим фильм по моему роману. (…) Видя мое замешательство, продюсер чуть позже и с некоторой неохотой раскрыл нам тайну чудовищного зрелища. В процесс съемок якобы вмешались вышестоящие лица, требуя от продюсера растянуть материал на шестнадцать серий. Продюсер согласился, почему бы и нет, только вот он решил создать собственное произведение, для которого роман „Всё красное“ подходил, как медведю саксофон. (…) Сняли картину — ну и молодцы, только что общего фильм имеет с моей книгой? Появилась проблема — если убрать из титров упоминание обо мне и моей книге, неизбежно придется отвечать за плагиат. Какие-то мелочи из романа в фильме остались, хотя мне их и не показали — это заняло бы слишком много времени. Тут-то и вылезло шило из мешка. Прекрасно отдавая себе отчет, что его творение с моим романом имеет весьма мало общего, продюсер испугался, что не может поставить мою фамилию и, соответственно, его заставят сменить название фильма. А если учесть, какие замечательные чувства питает ко мне русский читатель, потеряв меня, он теряет все шансы на успех своего творения… Я искренне считаю, что у этой кинокартины и так не могло быть никаких шансов на успех, даже если бы под ней подписались Пушкин, Алистер Маклин и Агата Кристи»[11]. При этом сериал «Что сказал покойник», где тоже было достаточно много отсебятины, писательнице понравился[11].

Рецензент «Российской газеты» писал: «фирменная ирония Хмелевской местами доведена до откровенного гротеска. Тот самый случай, когда хочется не только играть в угадайку со своими близкими по поводу потенциального душегуба, но и расшифровывать пародии на политические и киношные штампы, старые и новые заблуждения. И вместо камерной истории в двойном замкнутом пространстве виллы и старушки — Дании зритель получил самый настоящий боевик, который, однако, запомнится не прыжками с небоскреба и не стрельбой по телефонным будкам, а потрясшей Копенгаген слезной историей об отравлении кошки с пожизненным заключением для злодея. (…) Фильм вообще получился на удивление репризным. При том, что „Пан или пропал“ если и комедия, то, безусловно, „черная“»[3]. «Вечерняя Москва» хвалила сериал за преодоление камерности книги и репризы актёров[12].

• Продюсер: Сергей Жигунов
• Режиссёр: Алексей Зернов
• Сценарий: Алексей Зернов, Иван Попов
• Оператор: Виктор Шейнин
• Художник-постановщик: Леван Лазишвили
• Художник по костюмам: Лариса Лебедева
• Композитор: Гия Канчели

• Конева А. В. Столкновение социальных мифологий и метаморфозы идентичности: рецепция польского иронического детектива в российской экранизации // Мир русского слова. — 2012. — № 2.