Орлеанский процесс 1022 года

Источники об Орлеанской ереси состоят из ранних — эпистолярных — и поздних — нарративных. Эпистолярные свидетельства представляют собой краткие сообщения о казни еретиков и характере их учения. Целостная картина ереси представлена в нарративных сочинениях Адемара Шабанского, Рауля Глабера, Андре из Флёри и Павла из Сэн-Пэр. Необходимо отметить, что информация об Орлеанской ереси из разных источников противоречива, и не существует сведений, что, прежде чем записать её, кто-то из авторов присутствовал на процессе 1022 года.

Все свидетельства едины в том, что разоблачение Орлеанских еретиков произошло неожиданно для современников. Лидеры ереси Стефан и Лизой пользовались влиянием в столице королевства — Париже. Лизой был знаком с королём Франции Робертом II Благочестивым, а Стефан являлся исповедником его жены Констанции Арльской. Все авторы сходятся в том, что обвинения в ереси противоречили репутации подсудимых, которые считались «образованнейшими и благочестивейшими во всем городе».

Некоторые современные исследователи предполагают, что высокая репутация Орлеанских клириков понижает вероятность того, что они исповедовали ересь.

Современные событиям писатели настаивали на обратном. По их словам, в королевстве были просто возмущены двуличием еретиков: королева Констанция выколола глаз своему исповеднику, а епископ Одальрик приказал выкопать тело одного из еретиков, считавшегося набожным католиком, и выбросить с христианского кладбища.

Орлеанских еретиков обвиняли в том, что они притворялись благочестивыми католиками. Согласно Павлу и Глаберу, еретики провели несколько лет, проповедуя в тайне, и приобрели сторонников в разных городах. Слухи о ереси достигли ушей герцога Нормандии Ричарда II, а тот сообщил своему сеньору, королю Франции Роберту Благочестивому.

Согласно Павлу из Сэн-Пэр, первым в Нормандии о ереси узнал рыцарь по имени Арефаст. Желая убедиться во всем лично и вывести на чистую воду тех, кого он считал врагами католичества, Арефаст предпринял путешествие в Орлеан и вошёл в доверие к Лизою и Стефану, а затем предал их. В результате морально двусмысленного поступка Арефаста еретики были с головой выданы королю Франции Роберту.

В большинстве источников утверждается, что король сделал всё от него зависевшее, чтобы вернуть еретиков к католической вере. Из уважения к аристократическому статусу заключённых процесс против них был объявлен закрытым. Местом проведения заседаний король выбрал собор святого Креста, священниками в котором являлись обвинённые в ереси. Роберт приказал запереть ворота собора, чтобы сдержать толпу, собравшуюся за ними, чтобы линчевать Лизоя и Стефана.

Еретики в начале заседания суда отрицали свою виновность, пока Арефаст не выступил как свидетель. Под давлением его показаний еретики вынуждены были признать, что отреклись от католицизма, а учение католиков стали критиковать, назвав «абсурдным» и «нелепым».

На процессе завязался спор между епископами и еретиками. Подтверждая свои слова об абсурдности католицизма, еретики выступили с опровержением доктрины непорочного зачатия. Еретики изложили две причины, почему эта идея нелепа. С одной стороны, по мнению еретиков, непорочное зачатие противоречило величию Бога, который не мог унизиться до материи. С другой стороны, «всё, что противоречит законам природы, находится вне гармонии с Богом», а, следовательно, вымышлено людьми. В ответ на теологические возражения епископов еретики заметили, что «не были в Галилее и не видели своими глазами то, что там произошло». Собор прелатов, возглавлявшийся королём Робертом Благочестивым, лишил их монашества, анафематствовал и приговорил к казни.

Адемар из Шабана, Рауль Глабер и Павел из Сэн-Пэр оставили описание казни еретиков. В сочинениях этих авторов утверждается, что еретики говорили о презрении к смерти. Адемар считал, что за еретиками стояла дьявольская сила: они смеялись прямо посреди пламени и очень скоро обратились в пепел. Современники были напуганы, когда в прахе еретиков не нашли их костей. Глабер привёл более реалистичную версию: еретики, когда огонь охватил их тела, закричали, что готовы покаяться, но было поздно. Павел упоминает мужество еретиков, не приводя каких-либо подробностей.

Движение Орлеанских еретиков было резко антиклерикальным. Сторонники Стефана и Лизоя не считали церковные таинства обязательными. Не было разницы для верующего, освящать брак или нет, по мнению орлеанцев.

Стефан и Лизой иронически относились к культу святых — «насмехались» над ним. Еретики сомневались в необходимости исповедоваться, поскольку считали, что Церковь не обладает духовной силой, позволяющей разрешить человека от греха. Логическим последствием успеха Орлеанского движения стало бы резкое сокращение социальных функций клира и падение значения Церкви.

Ряд исследователей, таких, как Р. Мур и Р. Морган, акцентируют в учении еретиков только рационалистическую критику Церкви. Вместе с тем, имеются свидетельства о мистической направленности Орлеанского учения. Еретики выдвигали своё собственное священнодействие — возложение рук, суть которого заключалась в том, чтобы передать адепту дар Святого Духа. Исследователи не раз обращали внимание на сходство этого ритуала с практиками катаров и богомилов. С другой стороны, возложение рук многократно описано в Евангелии и могло быть усвоено Орлеанскими еретиками непосредственно из священных текстов.

В работах Ш. Шмидта, Б. Рассела и ряда других исследователей проводятся параллели между Орлеанской ересью 1022 года и современным ей инаковерческим движением из замка Монфорте в Северной Италии.

Возможно, что пренебрежительное отношение Орлеанских еретиков к христианской обрядности повлекло за собой обвинение в оскорблении Иисуса. Адемар из Шабана утверждал, что еретики втайне отреклись от Христа, за что дьявол обещал им деньги. Исполняя своё обещание, враг рода человеческого каждый день являлся к еретикам и приносил золото. Под влиянием дьявола еретики обратились к колдовству. По мнению ортодоксальных писателей, убивая детей, еретики готовили порошок из их пепла, который использовали как зелье, чтобы привлечь адептов в свою секту.

Павел из Сэн-Пэр утверждал, что еретики занимались групповым сексом, при котором присутствовал сам дьявол. Дети, зачинавшиеся от такого соития, умервщлялись сразу после рождения. Именно из их трупов делался дьявольский порошок, который использовался как причастие среди сторонников ереси. Согласно Павлу, еретики усердно молились дьяволу, и в ходе их бдений демон спускался к ним, приняв образ «маленького животного». Исследователи, в частности Б. Рассел, видят в этом описании намёк на образ дьявола в виде кота, популярный в ходе ведовских процессов XV—XVII веков. Необходимо отметить, что папа Григорий IX (XIII век) в своей булле «Голос в Раме» в значительной степени повторил описание Павлом бдений еретиков, при этом «маленькое животное», спускавшееся во время оргии с потолка, названо у Григория котом.

В 1975 году французский историк Р. А. Ботье опубликовал статью «Орлеанская ересь и интеллектуальное движение в начале XI века», в которой призвал отказаться от интерпретации Орлеанских событий, близкой средневековым хронистам. Страх перед распространением ереси не был причиной процесса над Лизоем и Стефаном. Согласно Ботье, ход событий на суде был продиктован борьбой короля Роберта Благочестивого с графом Блуа Эдом II. Эд оспаривал у Роберта Орлеанское епископство, пытаясь провести на его кафедру своего родственника, Одальрика. Внезапное и скандальное разоблачение Орлеанских еретиков бросило тень на правившего архиерея Орлеана Теодориха, ставленника Роберта, и скомпрометированный Теодорих вынужден был уйти. Эд торжествовал победу, а Роберт в попытке защититься от обвинений в связях с ересью отмежевался от Стефана суровым образом, что предопределило казнь осуждённых на костре.