Мурачёв, Афанасий Герасимович

По последним данным Афанасий Герасимович родился в 24 октября 1921 году в селе Каначак Турочакского района Алтайской губернии в верховьях реки Бии (ныне в пределах республики Алтай)[1]. Многодетная семья, в которой он родился, во время гражданской войны не эмигрировала в китайскую провинцию Синцзян, как сделали многие часовенные Алтая, а ушла вглубь тайги.

В 1928 году семья была раскулачена и лишь побег в тайгу спас родителей и самого Афанасия от ареста. Семья Мурачёвых поселяется в Нарымской тайге, в бассейне левых притоков Оби[2]. В начале 1930-х семья Мурачёвых вместе с другими часовенными жили в селе Большие Сушняки[3]^:380. В 1940 году Афанасий, вместе с семьёй родителей, переезжает в тайгу в окрестностях Ярцево Енисейского района Красноярского края[1]. По одним сведениям в 1942 году[1], по другим — в 1944-м Мурачёв познакомился со старцами знаменитых Дубчесских скитов и просился к ним послушником, но те, боясь обвинений в укрывательстве, приняли только в 1947 году[4].

В скиту Афанасий активно занимался самообразованием, и он всегда уходил последним от читального стола. Настоятель скита, отец Симеон, видя неуёмную тягу нового послушника к чтению, слегка его журил: «Ты, Афанасий, братию обидишь, один вечеруешь, братский труд лучину жгёшь». Афанасий отвечал: «Отче, я сам буду для себя лучину готовить»[4]. О своём учителе Мурачёв писал: «Я как будто родился и жил в подполье, а он меня вывел на електрический свет. Как я увидел его глубокое знание и начитанность, полностью отдался ему в научение, <…>, а он охотно занимался со мной, смотря на моё кипячее желание. За четыре года при его коленях я успел схватить самое важное и нужное для меня. Я был рад до глубины души, что он так ясно мне раскрыл пророчество о последних временах». А. Г. Мурачёв происходил из семьи старообрядцев, духовно понимающих антихриста, но под влиянием отца Симеона он стал чувственно понимающим: «Он <Симеон — ВП> мне раскрыл все эти тайники, плутовство и лукавство, с тех пор я стал чувственно понимающий о временах»[1].

28 марта 1951 года в 4 часа дня, как вспоминал Мурачёв, он увидел направляющуюся к скиту «толпу бежащих людей, похожее на татарский набег, с оружием в руках и с криком, друг друга переганяют, один другова подгоняют и от радости вскрикивают»[4]. Это был отряд МГБ, направленный для разгрома Дубчесских скитов. Старцев пытали, чтобы узнать местоположение других окрестных скитов, около 500 книг было сожжено. Старцы и послушники спасли единственную книгу первый том "Урало-сибирского патерика", их собственную историю, написанную в XX веке по настоянию отца Симеона[4].

Задержанных сплавляли на плотах к Дубчесу, и при первой же остановке Мурачёву удалось бежать: «Берег к соныцу, снегу не было, в лесу метров 6–7 была грядка снегу, а далее косогор весь был голый, покрытый лесом, и он меня взял в свои обятия. Чрез мало минут я был на верху горы с километр, только тогда похватался отряд, что Афанасий исчез: ухали, кричали во весь дух: Афанасий! Афанасий! А до меня только чуть доносилось, как волчей вой»[4].

После побега Афанасий опять скитался в тайге, но вскоре был принят в скит отца Ефрема в Кемеровской области. Вместе со своим новым наставником Мурачёв совершал поездки по Уралу, помогал отцу Ефрему в поисках древних книг. Однажды в Абакане его задержала милиция из-за того, что у него не было никаких документов. Десять дней его держали в камере, но в конец концов отпустили, выдав справку для устройства на жительство. А еще через некоторое время в одном из енисейских посёлков ему выдали и паспорт[4].

А. Г. Мурачёв стал наставником в одной из старообрядческих деревень на притоке Малого Каса[4]. Позднее был духовником многих соборных в селах Индыгино, Ворогово, Никулино, Шадрино, Андрюшкино и Сандакчеса Красноярского края. В этих сёлах он жил месяцами, обучал молодёжь чтению священных книг и пению, наставлял в ведении службы; до сих пор службы ведут по тетрадям и рукописным требникам, написанным по его наставлению. Обучал он и сохранению старопечатных и рукописных книг: копированию и переплетному делу, предоставляя древнерусские образцы и прориси[1]. На протяжении многих лет Мурачёв переписывал и переплетал книги в кожу, которую самостоятельно выделывал для этой цели. Ему был известен рецепт обработки бересты для письма[4].

Одну из строк его знаменитой берестяной книги "Стихосложение" 1991 года создания: "меня плотьские страсти услаждают" комментаторы объясняют тем, что "Автор после восстановления разоренной обители не вернулся обратно, выбрав путь супружества"[5].

Исследователи считают, что именно А. Г. Мурачёв способствовал возобновлению обучения старообрядческой молодежи Среднего и Нижнего Енисея музыкальной крюковой грамоте[6].

Последние годы жил в деревне Безымянка Енисейского района Красноярского края на реке Безымянка, притоке р. Малого Каса. Похоронен в селе Индыгино (Захребетном) Туруханского района Красноярского края[1].

Берестяная книга "Стихосложение" А. Г. Мурачёва, 1991

В многолетней полемике часовенных старообрядцев о природе Антихриста, когда одни считали её духовной (иносказательной, сокровенной), а другие — чувственной (то есть буквальной, данной нам в чувствах). Мурачёв вслед за своим наставником о. Симеоном принадлежал к чувственникам и выделялся среди них остротой своих сочинений[7].

В 1991 году в журнале "Новый мир" Н. Н. Покровским опубликован рассказ Мурачёва о разгроме Дубчесских скитов в 1951 году. Рассказ опубликован под именем Афанасия Герасимова.

А. Г. Мурачёва считают важным автором эсхатологических произведений, в его назидательных, религиозных и полемических текстах отражено отношение часовенных ко многим важным социальным вопросам, таким как пенсионное обеспечение, декретные дотации матерям и многое другое[8].

По мнению Н. Д. Зольниковой, унаследовав от средневековья подозрительное отношение к науке, современные писатели-старообрядцы, и в частности А. Г. Мурачёв, неожиданно угодили в «главную болевую точку постиндустриальной цивилизации: глобальное разрушительное влияние на всю земную экосистему неконтролируемого развития науки и техники»[9].

По мнению исследователя старообрядчества Д. Рыговского, А. Мурачёв — единственный пример попытки остановить распространение конспирологических теорий среди одноверцев. В частности он писал: "В 1995 г. у нас християнство опять сколыхнулось. Началось со скитов, как появился штрих-код в торговле, а его баптисты и другие еретики стали называть начертанием, о котором пишет Апокалипсис. И вот пошли еретические статьи в газетах и журналах, совершенно несогласно с Божественным Писанием ихнее мудрование. Но скитяне по своей безграмотности уверовали в это еретическое учение и стали внушать людем фантастическую близость, кончину века". Несмотря на огромное уважение к Мурачёву, знавшие его единоверцы на Енисее до сих пор ему ставят в вину, что он «не завинял штрих-код»[10].

• Таежный доброписец. О жизни и творчестве старовера Афанасия Герасимовича Мурачёва
• Алексей Гудков. Тайнозритель с берегов Енисея: эсхатологические рукописи Афанасия Мурачева
• О кончине мира старец из Тайги
• Дубченский старообрядческий беспоповский скит, история и современное состояние. Часть II
• Сотрудники. Зольникова Наталья Дмитриевна
• Зольникова Н. Д. Советская социальная защита в оценках енисейских староверов (1960-е — 1980-е гг.) 14.03.1999
• Прение о вере. Пример ко лжедуховномудренникам
• Урало-Сибирский патерик. Книга 1 (Том 1-2)
• Зольникова Н. Д. Судьбы сибирских староверов
• Быкова Е. В., Стороженко А. А., Пригарин А. А. "Светильник ХХ столетия, наставник и учитель слову Божию": Памяти Мурачёва Афанасия Герасимовича (24 октября 1921 — 12 сентября 2008). // IV Центральноазиатские исторические чтения. Пространства культур: через призму единства и многообразия. Тувинский государственный университет. 2018. С. 146-151