Монтгомери, Эдмунд

Родился в Эдинбурге, Шотландия 19 марта 1835 года, сын шотландского юриста Дункана МакНила (DuncanMcNeill) и Изабеллы Дэвидсон Монтгомери (Isabells Davidson Montgomery)[3]. Его родители, по всей видимости, не были женаты и разошлись вскоре после его рождения.

Начальное образование получил от частных учителей. Учился во многих лучших университетах Германии. В раннем возрасте познакомился с революционными идеями в Германии и в 13 лет принял участие в революции 1848 года. С 1852 по 1855 года изучает медицину в Гейдельберге. Здесь он присоединился к кружку Кристиана Каппа (Chrisian Kap) и перенимает материалистические взгляды Людвига Фейрбаха и Якова Моленшотта, которые стимулировали исследования на протяжении всей жизни философских проблем жизни и разума (mind) с помощью экспериментальных методов. Получил докторское звание в Вюрцбурге сдав государственные экзамены в 1858 году. Вследствие заболевания туберкулезом не смог продолжать работать врачом. Стал членом Королевского Колледжа Врачей Лондона. 7 ноября 1863 года женился на скульпторше Элизабет Ней (Elisabet Ney). В 1871 году Монтгомери, его жена и сын эмигрировали в Америку. Поселился в Лиендо Плантейшн (Liendo Plantation), около Хемпстеда (Hempstead). Здесь он создал уникальную лабораторию, и создавал философские произведения. С 1873 года Монтгомери посвятил себя научным исследованиям, размышлениям, фермерству и поднятию культуры своего района, участвовал в общественной жизни.

В июне 1907 года умерла Элизабет. Через два месяца после её смерти у Монтгомери произошел апоплексический удар, и он оставался инвалидом до конца жизни. В этот период он написал книгу «Откровение наличного опыта» (The Revelation of Present Experience) опубликованную в 1911 году. Умер 17 апреля 191(?) года в Диендо Плантейшн[4][5][6].

В своей первой монографии «Формирование так называемой клетки в живом теле»[7]. Монтгомери отказывается от объяснения феномена жизни в термина «витального принципа» и дает своё объяснение жизни в терминах «жизненное организации» (vital organization) химического результата живой субстанции, результата взаимодействия субстанции с её окружением. Это взаимодействие приводит к постоянно увеличивающейся сложности и трудности исследования (intricacy and complexity) структуры живого. В следующей работе «Теория познания Канта и эмпирические принципы»[7] он атакует теорию познания Канта базирующейся на абстракции и его ошибку в оценке роли физиологической структуры организма в мышлении (knowledge situation). В последующих работах (1878—1911) Монтгомери прорабатывает и защищает свой «принцип объяснения» (principle of explanation) различных философских проблем. В 1907 году суммирует свои основные научные взгляды в монографии, magnum opus[8] «Философские проблемы в свете жизненной организации»[6]

Для витализма имеют особое значение ряд сочинений Монтгомери[9][10][11] Более познавательно-критического и психологического характера, трактующие также о проблеме «я», и имеющие большое значение ряд статей[12][13][14][15][16]. В его «Жизненность и организация протоплазмы»[17] Монтгомери подвел итог своим биологическим воззрениям. Хотя здесь и выступает тенденция к более широкому пониманию понятия вещества, но все-таки живое вещество остается для него химическим понятием, правда, отличаясь при этом способностью к «реинтеграции». Зародыши в этом смысле «химические фрагменты или радикалы». Живое и безжизненное «одного и того же порядка»: одно не более мистично, чем другое.
В 1907 году вышло подводящее итоги сочинение Монтгомери [M10] "Философские проблемы в свете жизненной организации[18].

Монтгомери вопреки Канту и Беркли, убежденный критический метафизический реалист. Он ждет от своей метафизики соединения и разрешения двух проблем: проблемы «я» и индивидуальной организации. Чувственные восприятия не остаются для нас «mere mosaic of elements» (простой мозаикой фактов), но они «интегрируются» синтезом и превращаются в «сложную единицу» (complex unity). Человеческий организм есть, с одной стороны «неразделимое целое» (indescriptible whole), а не «разделимый агрегат» (divisible aggregate). Общее разрешение обеих проблем лежит в правильно сформулированном понятии субстанции. Монтгомери представляет себе в соответствии со своей реалистической метафизикой эту субстанцию, как специфическое химическое соединение, приблизительно в роде Рейля. Специфичность этого вещества влечет для Монтгомери за собой особенные, новые законы: это вещество, которое является «химической единицей», а никак не «простым агрегатом отдельных молекул», имеет «контролирующею силу» над организацией, подобно тому, как она совершает синтез многообразия в понятии «я»; она «identical, indivisible, perdurable and selfsustaining substance, of which the transient phenomena, arising in consciosness are but inherent affections», нераздельная, бесконечно длящаяся и самосохраняющаяся субстанция; преходящие же феномены, возникающие в сознании — это лишь присущие ей проявления)[18].

Первоначальное состояние организма, после нарушений его, восстанавливается именно жизненной субстанцией. При этом Монтгомери не имеет, однако, в виду какие-либо химические процессы обычного характера[18].

Ассимиляция представляется ему основным феноменом всего биологического, но она происходит на основании «внутренней конституированной автономии»[18].

«Если бы Монтгомери на место своей химической объединяющей субстанции поставил категориальное понятие субстанции без отношения к материи, мы бы могли почти всецело присоединиться к его взглядам». Г. Дриш[18]