Майорат (повесть)

Главный герой повести — осыпающийся замок Росситтен[1] на берегу Куршского залива. На протяжении веков он служил резиденцией баронского семейства фон Р. и теперь клонится к упадку вместе с ним. В середине XVIII века барон Родерих фон Р., желая упрочить могущество своего семейства и предупредить губительные разделы семейного имущества, провозглашает родовую усадьбу майоратом, который будет наследовать только старший из его потомков.

Однажды при загадочных обстоятельствах обвалилась башня, в которой барон-чернокнижник предавался оккультным изысканиям. После его смерти поместье становится ареной ссоры его сыновей — алчного Вильгельма и кутилы Губерта. Через какое-то время после отъезда Губерта из поместья его старшего брата находят под злосчастной башней старого барона с размозжённой головой. Судейские чиновники приходят к выводу, что в поместье произошёл несчастный случай.

Молодой Губерт, вступив в права владельца майората, чуждается дедовского замка и предпочитает жить в своих курляндских поместьях. Расследование, проведённое после его смерти юстициарием Ф., позволяет выявить истинного виновника гибели барона Вильгельма. Это дворецкий старого барона, Даниель, преступная совесть которого выдаёт себя в припадках сомнамбулизма. И после смерти его призрак продолжает являться в замок.

К изумлению сына барона Губерта, отец в своём завещании передаёт майорат молодому швейцарцу Родериху. Суд в Кёнигсберге, проведя расследование, констатирует, что этот швейцарец — сын его старшего брата Вильгельма от тайного брака. Вся первая часть повести — рассказ внучатого племянника Ф. о посещении замка в компании своего престарелого родственника, о его столкновении с призраком Даниеля и о влюблённости в молодую баронессу Серафину — дочь Губерта и жену Родериха-младшего.

Решение старого барона обездолить младшего сына через введение майората не только перессорило его потомков, но и стало проклятием для его фамильного гнезда. Лишь много лет спустя рассказчик узнает о трагическом финале семейной саги баронов фон Р. Проезжая вдоль Куршского залива, он видит новый маяк, выстроенный рядом с руинами старого замка, и предаётся ностальгическим воспоминаниям:

Р…ситтен!.. Едва почтальон вымолвил это имя, как память моя с ослепительной живостью представила мне те роковые осенние дни, что я провел там. Я видел барона, видел Серафину, и старых диковинных тетушек, и себя самого, с пышущим здоровьем лицом, искусно причесанного и напудренного, в нежном небесно-голубом камзоле, — да, себя самого, влюбленного, что, как печь, вздыхает, со скорбной песнью об очах любимой. В глубокой тоске, что объяла меня, словно шутихи всех цветов, вспыхивали солёные шутки старого стряпчего, которые теперь забавляли меня больше, чем тогда.

Кёнигсберг во времена Гофмана

Новелла основана на юношеских впечатлениях Гофмана, который, будучи студентом-юристом Альбертины, сопровождал своего двоюродного деда, советника юстиции Фётери, в служебных поездках по Восточной Пруссии. Тогда ему стало известно о фамильных тяжбах по поводу наследования приморской усадьбы Росситтен[2]. Старый Фётери был поверенным в делах графских семейств наподобие Кейзерлингов и Корфов, чьи владения лежали на землях как прусской, так и российской короны (в Курляндии). Одно из таких семейств и описано в повести.

В жанровом отношении повесть неоднородна. Начало напоминает рассказ о привидениях, затем следует сентиментальная повесть в духе Жан Поля, вторая половина сочетает стандартные элементы семейной хроники и готического романа. Любовь рассказчика к баронессе — эхо юношеской связи Гофмана с замужней Дорой Хатт. О том, как ведут себя лунатики, Гофман узнал из труда Г. Нудова «Опыт теории сна» (Кенигсберг, 1791)[2]. Сомнамбулические состояния, описанные во множестве готических романов, были в то время предметом особого интереса последователей доктора Месмера, которые пытались вызывать эти состояния путём магнетического воздействия.

Повесть «Майорат» и роман «Эликсиры дьявола» ближе других произведений Гофмана к традициям готической литературы, столь популярной в Британии начала XIX века[3]. Возможно, по этой причине «Майорат» стал первым произведением Гофмана, покорившим англосаксонскую публику. Познакомил её с творчеством Гофмана сэр Вальтер Скотт в статье «О сверхъестественном в беллетристических сочинениях» (1827). Вместе с подробным пересказом «Майората» он приводит обширные выдержки из повести. Считается, что Эдгар По вдохновлялся этим пересказом при создании «Метценгерштейна» (одного из первых своих рассказов) и хрестоматийного «Падения дома Ашеров»[4][5][6].

С 1857 года звучат предположения о том, что готическая атмосфера ненастного взморья у Гофмана повлияла на знаменитую хронику распада йоркширского семейства, «Грозовой перевал»[7][8][9][10], хотя знакомство Эмили Бронте с сочинениями Гофмана до сих пор не доказано[11]. Ещё в XIX веке было подмечено сходство между «Майоратом» и романом Н. Готорна «Дом о семи фронтонах» (1851)[12] — одной из любимых книг Г. Ф. Лавкрафта.

Первый русский перевод «Майората» появился в «Московском телеграфе» в 1830 году. Возможно, эта повесть «подсказала Пушкину мысль о скупом-бароне, мощном владельце, строящем фантастические планы»[13], материализовавшуюся в драме «Скупой рыцарь». Русский гофманист В. Ф. Одоевский признавал, что его увлечение Гофманом началось именно с «Майората»[14].

• Замок Росситтен и новелла «Майорат» на сайте Калининградской областной библиотеки
• Места действия новеллы «Майорат» на Google Maps