Летняя сказка

На протяжении всей жизни Ромер вел записи, из которых впоследствии формировались сценарии и диалоги. В основе замысла фильма лежат юношеские воспоминания режиссёра, познакомившегося с тремя девушками, и так и не сумевшего сделать выбор. Реплики героев фильма 1996 года повторяют дневниковые записи, сделанные за 50 лет до этого[3].

По словам режиссёра, у него не было недостатка в исполнительницах женских ролей, поскольку многие молодые актрисы писали ему, предлагая свои услуги, и оставалось только выбирать. С мужскими персонажами было сложнее, поскольку молодые актеры не проявляли подобного энтузиазма[4].

В случае с исполнительницей главной женской роли режиссёр обошелся без кастинга, сразу пригласив Аманду Лангле, в 1983 году игравшую в «Полине на пляже». Она была утверждена первой, за год до начала съёмок[5].

Ромер предложил ей на выбор несколько имен для персонажа, и актриса выбрала имя Марго, что оказалось удачным совпадением, поскольку так зовут и героиню песни Santiano, звучащей в финале[6].

Обычный режиссёрский метод Ромера состоял в тщательной подготовке к съёмочному процессу, долгих беседах с актёрами, позволявших более точно выстроить экранный облик персонажей. В результате, по словам Аманды Лангле: «В период подготовки к фильму я была в близких отношениях с Марго, и я чувствовала, что в ситуациях, аналогичных с теми, где она находилась, я бы реагировала таким же образом»[7].

Орелья Нолен получила сценарий за четыре месяца до съёмок. Гвенаэль Симон в своё время написала Ромеру, приглашая посмотреть на неё в театре. Через год после первой встречи режиссёр с ней связался, поскольку требовалась актриса, умевшая петь[8].

Поиски актёра на главную роль затянулись, но благодаря Ариэль Домбаль Ромер познакомился с подававшим надежды Мельвилем Пупо. Умение юного дарования играть на гитаре побудило режиссёра изменить сценарий, добавив в сюжет сочинение песни[9].

Благодаря тщательной и долгой подготовке сами съёмки прошли быстро.

Персонажи фильма находятся в сложном движении, сопровождаемом диалогами, и исследователи творчества Ромера скрупулезно высчитали хронометраж и описали динамику каждой сцены[10], отметив сложность анализа композиции, поскольку Ромер намеренно разрушает классические принципы сценарной структуры — так называемую «голливудскую парадигму»[11].

Драматическая прогрессия фильма, лишь в нескольких пунктах скрепленная функциональными связями, содержит четыре момента повествовательной бифуркации, меняющих развитие сюжета, причем эти повороты вполне случайны, и не являются следствием поступков героя, который трижды оказывается в тупиковых ситуациях, запутывается к концу фильма окончательно, и лишь бегство из Бретани под благовидным предлогом позволяет ему выйти из положения без особого нравственного урона[12].

Мелодическая линия рассказа, выраженная в различном темпоритме сцен и особой манере движения для каждого из женских персонажей, исследуется отдельно[13][K 1], так же как и пространственная динамика, поскольку сцены в закрытом помещении у Гаспара происходят только с Солен, что, по мнению критиков, также имеет некое особое значение[14].

В фильмах Ромера география вообще всегда связана с сюжетной интригой[15], и в этой ленте «сторона Динара» у Марго, и «сторона Сен-Люнера» у Лены служат аллюзиями на прустовские направления «в сторону Свана» и «Германтов», а остров Уэссан, на котором никто из героев не был, оказывается местом недостижимой любовной утопии[16].

Критики усматривают некоторое сюжетное сходство этой картины с прежним шедевром Ромера «Моя ночь у Мод», а сцена, в которой Марго демонстрирует свою ногу, отсылает зрителя к фильму «Колено Клер», поскольку колено Аманды Лангле ничуть не хуже, чем у Лоранс де Монаган[2].