Костёл Марии Магдалины и монастырь бонифратров

В 1620—1630-х годах Балтазар Тишка был каноником Луцкой капитули. Он вёл активную деятельность по привлечению различных материальных ресурсов для своих благотворительных проектов. Одним из таких стало основание резиденции бонифратраского ордена в Луцке. Представители ордена были приглашены в город тогдашним луцким епископом Андреем Гембицким[1].

На пересечении центральных улиц Замковой и Троицкой, напротив ворот Окольного замка, ещё с XVI века находилась церковь Святого Николая. Это был главный храм луцких мещан, поскольку Святой Николай считался защитником города. В 1617 году во время татарского набега эта церковь сгорела. Сначала погост был передан в аренду мещанину Роману Тропци. Руины храма он использовал на строительство корчмы, а церковные захоронения выбрасывал на городской вал. Луцкий подкоморий Григорий Четвертинский за это подал судебную жалобу[2]. В 1639 году этот участок стараниями Балтазара Тишки перешёл в собственность луцкой капитули.

Балтазар Тишка

12 марта 1639 каноник сдал фонд в монастырь. Для этого был выделен и участок, где раньше стояла церковь Святого Николая[2]. Согласно другому мнению, в 1639 году под новый комплекс был отдан соседний участок. Также выделено 8000 злотых с ежегодным чиншем 600 злотых и дополнительно 5000 злотых с ежегодным чиншем 400 злотых от Михаила Мышки и его имения Мирков. Рядом с монастырем Тишкою был основан барочный[3] костёл Марии Магдалины, который подтвердила конституция 1647[4]. Монахи занимались госпиталем, который ранее был основан на соседней улице[5]. Члены этого ордена профессионально занимались медициной[6]. Каноник очень хотел помогать бедным и больным людям, что видно из текстов его фондов. Этим же он и объяснял основания монастыря именно ордена бонифратров, поскольку одной из главных задач ордена был уход за больными. Кроме госпиталя, монахи содержали дом сумасшедших. Для этого они по пятницам ездили по региону и собирали средства, а также делали это в городе. Вследствие того, что бонифратры были активно заняты уходом за этими учреждениями и людьми, которые в них находились, они не проводили мес. Эти обязанности возлагались только на приора и викария их ордена[4].

В последующие десятилетия в монастырь делались пожертвования от представителей волынской шляхты. Обычно их размер колебался в пределах нескольких сотен злотых[5]. После этих событий Хмельницкому монастырю были возвращены утраченные земельные владения под Луцком. Также монастырь был освобожден от уплаты налогов. Согласно конституции 1676 года, луцкий двор имел в собственности земли в селе Красное под Луцком. Настоятелем в то время был Серафим Кошевич[2], а в 1680 году — Стефан Кемпинский. В 1765 году участок земли в Красном уже был продан и застроен домами католиков и евреев. В 1773 году в монастыре было 5 монахов, а больных в госпитале 8-14. Прибыль от пожертвований со всей Речи Посполитой составляла 1364 злотых[1].

Костёл Святого Якуба

В 1781[2],[1] году во время городского пожара монастырь и костёл сгорели и не могли быть восстановлены. Чтобы обеспечить дальнейшее существование конвента, Луцкая кафедра решила передать ордену костёл Святого Якуба, расположенный в другой части города.

Таким образом, костёл Марии Магдалины перестал существовать, а монастырь был перенесен в другое место, где для этого было построено отдельное помещение. Рядом был и новый госпиталь. Монастырский комплекс состоял из костёла Святого Якуба и не менее трех хозяйственных зданий и погреба.

В 1845 году произошёл новый общегородская пожар, во время которого сгорело большинство монастырей и костёлов островной части Луцка. От огня сильно пострадал и бонифратровский комплекс. Это подорвало жизненную основу конвента. Полное уничтожение резиденции, произошло в результате преследований российской властью католических институтов[7],[8]. Все прежние бониратровские помещения начали использовать военные. Так, в монастыре устроили военный госпиталь.

Монастырское помещение перестроили под жилье. В нём ещё в 1890-х годах жили луцкие евреи. Костёл в 1858 году выкупил Юзеф Крашевский, а затем продал Гродецкому. Тот в свою очередь продал их руководителю городской школы[9], а последний — евреям. Они старую достопримечательность разобрали, чтобы достроить себе жилье на руинах монастыря[4]. В 1869 году руин костёла уже не было.