Корабль 3 ранга (парусный)

Двухдечный 64-пушечный линейный корабль к началу Наполеоновских войн уступал позиции. Он ещё считался пригодным к эскадренному бою, и потому сохранил своё место в линии баталии, но все чаще оказывался на второстепенных ролях.

Силуэт 64-пушечного HMS Ardent (1773)

В отличие от более крупных линейных кораблей, он имел только 24-фунтовые пушки в качестве главного калибра, и потому был очевидным слабым местом линии, а значит, и вечной заботой командующих. Этот факт был признан в ходе Американской войны за независимость, и после неё ни Англия, ни Франция таких кораблей не строили. Благодаря большой программе, начатой в Англии в ходе той войны, в 1793 году в строю оставалось ещё 30 таких кораблей. Естественная убыль сокращала их число, но были захвачены многие призы: в основном у голландцев, но также три у датчан и даже два исходно построенных для Мальтийского ордена.

Очень немногие из них годились для крейсерства и те, что не были поставлены сразу на прикол, обычно оказывались в роли войсковых транспортов или плавучих складов. Тем не менее, потребности в кораблях росли так стремительно, что в 1796 году три строившихся на Темзе ост-индских корабля были приобретены флотом и превращены в 64-пушечные. Их порты были переделаны под двадцать шесть 24-фунтовых пушек, вместо задуманных по проекту двадцати восьми 18-фунтовых. Хотя и длиннее чем обычные проекты, они считались неадекватными, из-за плохого хода и неповоротливости — их пузатые корпуса предназначались для больших грузов. Среди моряков они получили презрительное прозвище «чайно-сахарных» (англ. Tea and sugar ships).

В 1809−1810 годах число 64-пушечных кораблей в активной службе резко пошло на спад. Одновременно стали входить в строй корабли т. н. сюрвейерского типа (74). В результате 64-пушечные взяли на себя роли флагманов на отдаленных станциях, конвойную службу, или перешли в разряд вспомогательных.

С начала XVIII века двухдечный линейный корабль в 70 пушек или около был хорошо представлен в каждой морской державе. Где-то к 1750 году число пушек выросло до 74. За этим не стояло никакой особенной логики, просто удлинение батарейных палуб позволило добавить по два порта на каждой, и довести число пушек до 28 на дек. Вооружение надстроек осталось 18 пушек.

Около 1755 года основные размерения нивелировались до стандарта 168 фт длины по батарейной палубе и 1650 т водоизмещения. Нижняя палуба имела 24-фунтовую батарею, верхняя 18-фунтовую. Их дополняли 9-фунтовые пушки на баке и шканцах. Эти корабли были в основном детищем Слейда, строителя HMS Victory, любимого мастера Ансона и одного из лучших корабельных мастеров в век паруса. Слейд с учениками экспериментировали с обводами, но основные размерения оставались неизменны до конца Американской войны за независимость, а в некоторых случаях и позже. Прозванные «общим» или «обычным» типом (англ. Common Class), эти корабли составляли основу линейного флота в 1793 году. Хотя их число постоянно падало в 1790-е годы, после Трафальгара они пережили новый подъём. Причина перемены тенденции двояка. С одной стороны, строительство «больших» 74-пушечных и пополнение флота призами компенсировало убыль «обычных». С другой, после 1800 года произошел возврат к более скромным размерам, так как новое строительство и расширение театра войны заставляли вводить в строй все, что может плавать.

Тип больших 74-пушечных кораблей (англ. Large Class) ведет начало от HMS Valiant и HMS Triumph, 1757 года. Оба были построены по образцу захваченного в 1747 французского L’Invincible. По сравнению со стандартными 74-пушечными их водоизмещение было больше — 1800 т, и 24-фунтовые батареи были на обеих палубах. Со временем, нижняя палуба получила 32-фунтовые пушки.

Они считались чрезмерно большими для своего типа, и до 1793 года последователей не имели. Следует напомнить, что численность флота во время Американской революционной войны стала куда важнее качеств отдельного корабля, в отличие от более ранних времен.

Относительный успех французов в том конфликте вызвал немалое уважение британцев, в том числе за размеры и возможности кораблей. Несколько больших 74-пушечных были заложены после войны, вначале с упором на удлинение ватерлинии. В 1790-е при дальновидном лорде Спенсере процесс набрал силу. Некоторые из кораблей имели 24-фунтовые пушки и на верхней палубе. К ним регулярно добавлялись французские призы, и численность быстро росла.

Несмотря на очевидные преимущества, в конце 1790-х большие двухдечные корабли вышли из милости лордов Адмиралтейства. Победы при Сент-Винсенте, Абукире и Трафальгаре были почти исключительно делом «обычных» 74-пушечных. Ресурсы — как вообще финансовые, так и кораблестроительные — были напряжены до предела, и обычный тип получил предпочтение.

Французский 80-пушечный Bucentaure (1803)

80-пушечный двухдечный тип был «подарком» британскому флоту от противников. Адмиралтейство не жаловало этот тип, и вероятно, предприняло постройку одного такого корабля, только чтобы на деле проверить его непрактичность для Англии. В остальном этот тип пополнялся за счет французских (иногда испанских) призов. Первым в британской службе был Foudrouyant, взятый у французов в 1758, затем бывший испанский Gibraltar в 1780.

Будучи длиннее, 80-пушечный имел больше пушек на палубу, чем любой двухдечный, и калибр пушек верхней батареи был с самого начала больше. Собственно, французский 80-пушечный имел больший вес залпа, чем британский 98-пушечный. Далее, большая длина ватерлинии делала их быстрее, а имея только два дека, они ходили гораздо острее. Их длинные ряды пушечных портов создавали впечатление внушительных размеров. Многие моряки считали их лучше любого корабля на свете, и не без основания.[8] И все же, несмотря на очевидные преимущества, с 1793 по 1815 год только два 80-пушечных британской постройки служили в Королевском флоте.[8] Кажущуюся нелогичность можно отнести к трем причинам.

Важнее всего было отсутствие ясно обозначенной роли — по крайней мере, в первое десятилетие войны — для такого дорогостоящего корабля. У них не было ни кают, способных удовлетворить адмирала с его штабом, ни внушительного вида трехдечных. Так что англичане решительно предпочитали 98-пушечный трехдечный.

Вторая причина тоньше, и часто ускользала от внимания исследователя. Исключительно большое удлинение делало их уязвимыми для перегиба (англ. hogging) — искривления корпуса от неравномерного проседания оконечностей. Меньшая плавучесть оконечностей по сравнению с широкой средней частью вела к их «обвисанию»: со временем палуба приобретала заметный горб. До введения Робертом Сеппингсом диагональной конструкции трудно было создать корпус свыше 180 футов длины с достаточной, по британским требованиям, жесткостью. Французские и испанские корабли делали только краткие вылазки, но когда 80-пушечные подвергались трудностям практически непрерывной службы в море, содержать их в порядке было крайне дорого.

Третьей и последней причиной было то, что значительное число брали в бою у противника. Из перечисленных в таблице кораблей все, кроме двух, — призы. Для столь малочисленного типа трудно делать обобщения об их использовании. Но, как и остальные первоклассные корабли, они имели тенденцию оказываться в Канале или на Средиземном море. Некоторые более амбициозные флагманы открыли для себя преимущества 80-пушечных, и переносили флаг на них, особенно для зимних походов или ближней блокады: вице-адмирал Корнуоллис держал флаг на HMS Caesar (80), пока не получил корабль 1 ранга.

Бой при Кампердауне

Типичной для 64-пушечного корабля была роль флагмана конвоя при защите торговли, особенно в Северном море и на Балтике, либо флагмана на незначительных колониальных станциях. Он вполне мог оказаться в линии против эскадры противника, как при Пондишерри, но и тогда обычно шел концевым.[5] Из-за слабого залпа 64-пушечные старались держать подальше от главных флотов, где только возможно. Даже в 1794 году, когда не хватало кораблей любого типа, лорд Хау в Канале не имел ни одного, а в период ближней блокады их редко использовали в этой роли. Будучи первой линией защиты Англии, Флот Канала был первым в очереди при распределении лучших кораблей, но 64-пушечные исчезали и из других стратегически важных эскадр. Средиземноморский флот Сент-Винсента имел тогда только один, да и тот, что характерно, обычно отряжался для конвоирования. Больше всего их было в эскадре Северного моря адмирала Дункана: 10 — половина его номинальной линии. Следующей шла Ост-Индская станция контр-адмирала Реньера: шесть 64-пушечных (при четырёх 74-пушечных и четырёх 50-пушечных). Ожидалось, что их противником будут голландцы, а не французы. При Кампердауне, в октябре 1797 года, было по шесть 64-пушечных с каждой стороны.

Если 100-пушечный корабль представлял собой опорный пункт линии баталии, то 74-пушечный был её основой и становым хребтом. Он составлял большинство линии во всех основных сражениях века паруса. Он же был оптимальным кораблем для отдельных экспедиций и роли флагмана для удаленных командований (станций), где не оправдано было присутствие трехдечных. Если эти роли порой доставались другим кораблям, то скорее из-за хронической нехватки 74-пушечных.

Большие 1850—1900-тонные корабли (74—80-пушечные) в истории связаны с политикой дальней блокады Хау и Бридпорта. Предполагалось, что главные силы будут проводить бо́льшую часть времени в закрытых водах дома, не подвергаясь слишком большому риску у французских берегов. Наблюдение за гаванями противника поручалось прибрежным эскадрам. По их сигналу флот должен был выходить и преследовать противника, при попытках прорыва. Для этого предположительно требовались быстрые — а значит более длинные — корабли. Если такова действительно была логика Адмиралтейства, надо признать её далеко не блестящей. Скорость эскадры, очевидно, зависит от самого медленного её корабля. Вряд ли кто-нибудь собирался бросать позади медленные трехдечные флагманы. Скорее можно отнести эту тенденцию на счет общего желания улучшить флот, так как Адмиралтейство при Спенсере и при Чатеме вкладывало также средства в постройку больших шлюпов.

Настоящим тактическим преимуществом «больших» 74-пушечных было то, что они могли составлять быстроходный дивизион флота. В этом качестве они были способны отрезать замыкающие корабли противника в преследовании, или сковать боем его главные силы до подхода своих. Такой дивизион назывался просто «быстрый двухдечный», и мог включать хороших ходоков из «обычных» 74-пушечных, но «больших», несомненно, было большинство. В сочетании с трофейными 80-пушечными они составляли идеальный летучий отряд.

Победа Дакворта при Сан-Доминго, безусловно, плод усилий больших двухдечных кораблей, при содействии одного «обычного», плюс знаменитого своим ходом HMS Agamemnon (64).

По мере совершенствования блокадной тактики, большие 74-пушечные корабли находили все больше применения, особенно вблизи берегов. Так, сэр Ричард Стрэчен при Рошфор командовал однородным отрядом из семи больших двухдечных кораблей, держа свой флаг на HMS Caesar (80).[7]