Кандалинцовы

В Общем гербовнике дворянских родов Всероссийской империи записано: [1]

Дворянство было пожаловано Фёдору Никитичу Крандалинцову за разработку проекта (1795) и введение единой откупной системы для всей империи, по которому откупщики кроме выручки от продаж питей брали в свою пользу и выручку от продаж в питейных домах харчевых припасов, отдавая государству за своё владение и деятельность твёрдый годовой процент налоговых пошлин[2].

Герб рода Кандалинцовых внесен в Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи, часть 2, стр. 150:[1]

Род внесён в часть I родословных книг Костромской, Симбирской, Оренбургской и Казанской губерний[3].

Портрет Елены Фёдоровны Рюминой, ур. Кандалинцевой, работы Петра Соколова, 1846 г.

У Федора Никитовича Кандалинцева в браке с Кандалинцевой Прасковьей Петровной были два сына и три дочери.

• Иван Федорович Кандалинцев (07.12.1782-01.04.1802)[4]
• Николай Федорович Кандалинцев, (г/р 1798) — в браке с Лидией Александровной Михайловской-Данилевской (1821 — ), дочерью историка А. И. Михайловского-Данилевского.
  • Лидия Николаевна Абациева
  • Анна Николаевна Кандалинцева
  • Александр Николаевич Кандалинцев
• Елена Федоровна Рюмина (1800–1874)[5] — жена тайного советника Н. Г. Рюмина
• Любовь Федоровна Яхонтова
• Екатерина Федоровна Попкова

В первой четверти XIX века Федору Кандалинцову совместно с женой Прасковьей Петровной принадлежали деревни Грязовецкого уезда Борятино, Захарово, Кулдино и Ходырево.[6]

Имение Дубицы Войсковицкой мызы (1838-1856) принадлежало надворной советнице Кандалинцевой и по ревизии (1838) у ней крепостных крестьян 13 человек мужского пола и 13 женского, а также род числился в списке владельцев помещичьих имений в 100 душ и выше[7].

Исторический анекдот об основателе рода приводится в «Семейной хронике князей Протазановых», повести Николая Лескова, описывающей реалии рубежа XVIII—XIX веков.

Один из таких [откупщиков], по фамилии Кандолинцев, не пропускал ни одного случая втираться в светские дома и решился для этого, как говорили, «на героические подлости». Благодаря своим компанейщикам он однажды ценою немалых жертв добился того, что его пригласили участвовать в любительском спектакле с настоящими светскими людьми; но в самом этом великодушии крылась новая обида: Кандолинцеву дали самую ничтожную, выходную роль, лакея без слов.

Это, конечно, было не очень деликатно, однако искательный светский неофит от своей роли не уклонился и показывал, что он этим не обижается. Он только со всеми зашучивал, говоря, что он не знает, как ему держать себя, чтобы более походить на лакея?

— Ах, вы всего менее затрудняйтесь этим, — отвечал ему кто-то, кому он надоел с своею игривостью, — держитесь как вы есть, и вы будете совершенно то, что должны представить.

Прибыльщик обиделся и отказался от пьесы. Тогда кто-то предложил ему роль в пьесе, которая шла в тот же спектакль на французском языке.

— Нет, — отвечал обиженный, — я не хочу: я по-французски очень хорошо знаю, но только эти ле, ля, ли пред словами не люблю.

С тех пор он так и прозывался «Кандолинцев ле, ля, ли».[8]

• Дело Герольдмейстерской конторы: О даче надворному советнику Федору Кандалинцову на дворянское достоинство диплома, 1797 РГАДА, ф.286, оп.2, д.66, стр.79 (кн.66, д.9) (неопр.). Дата обращения: 19 декабря 2012. Архивировано 19 января 2013 года.