Дофинноугорский субстрат

Примеры слов северносаамского языка, не имеющих уральской/финно-угорской или какой-либо другой убедительной этимологии (по А. Айкио):[9]

К слою этой субстратной лексики относятся преимущественно жизненно важные понятия (названия из окружающей природы, животного мира, частей человеческого тела), при этом в нем совсем нет слов, отражающих семейные и социальные отношения, что говорит о довольно примитивном уровне общественно-экономического развития носителей этих субстратных языков[10].

Эстонский учёный Э. Эрнитс находит в этой лексике параллели с тунгусо-маньчжурскими языками[11]. Сторонник урало-алтайской гипотезы М. Рясянен также считает, что для некоторых из этих субстратных слов (в том числе топонима «Имандра») можно найти соответствия в западных диалектах эвенкийского языка.[12]

Эти теории, впрочем, не находят серьёзного научного отклика, и большинство исследователей (в частности, Я. Саарикиви и В. В. Напольских) продолжают считать, что эта лексика не имеет доказанных соответствий ни в одной из известных языковых семей. Я. Саарикиви также отмечает наличие аналогичной субстратной лексики в прибалтийско-финских языках (но в значительно меньших объемах).[13] Предпринимались также попытки связать этот субстрат с гипотетическим неиндоевропейским «пиктским» субстратом в кельтских языках.[14]

Подробный анализ этой субстратной лексики и топонимии был также представлен саамским лингвистом А. Айкио, который также пришел к выводу о ее происхождении из исчезнувшего языка с неизвестными генетическими связями, основываясь при этом на данных не только лингвистики, но и археологии, и популяционной генетики. Сколько-нибудь точную реконструкцию этого языка он считает невозможной, но тем не менее приводит попытку реконструкции корня *ku(u)kka(s) со значением «длинный». По его мнению, носители финно-угорских языков впервые появились в Лапландии около 650 г. до н. э. и полностью ассимилировали палеоевропейское население этих территорий к середине I тыс. н. э.[15]

Из гипотез возможного происхождения этой субстратной лексики Айкио упоминает только устаревшую гипотезу о ее родстве с самодийскими языками, на данный момент отвергнутую. Достаточно часто высказывается предположение о ее происхождении из языков древнейшего палеоевропейского населения севера Европы, появившегося там еще в раннем мезолите (культуры Комса и Фосна-Хенсбака)[16] Происхождение этих культур неизвестно — они могли прийти на север Фенноскандии как с запада, так и с востока по берегу океана[17], но наиболее вероятным представляется их «западное» происхождение (от аренсбургской культуры финального палеолита).[18] Высказывались также предположения, что в популяционной генетике этому субстрату могут соответствовать Y-хромосомная гаплогруппа I и митохондриальные гаплогруппы H1 и U5b1b, широко представленные у саамов, но отсутствующие у обско-угорских и самодийских популяций[16] — но в европейском мезолите на данный момент найдены только Y-гаплогруппы I*, I2 и I2a1b*[19], а Y-гаплогруппа I1a* появилась у саамов, возможно, только в XIV веке.[20]

Также указывается и другой возможный источник этого субстрата — от доисторического населения северо-востока Европы, происходящего от свидерской культуры финального палеолита.[16] В частности, некоторые субстратные топонимы этого региона с языками «палеоевропейских» популяций связывает В. В. Напольских в своей работе «К реконструкции лингвистической карты Центра Европейской России в раннем железном веке», где также затрагивается и тема досаамского субстрата. Там же упоминается и предположение П. Схрейвера о неком «языке геминат», благодаря субстратному влиянию которого в некоторых западных финно-угорских языках могло появиться чередование ступеней согласных. Основная предполагаемая особенность этого языка — обилие удвоенных согласных (что также характерно для языка предполагамых «пиктских» надписей — см. выше гипотезу о докельтском субстрате).

Можно отметить, что Напольских предпринимал попытки связать субстратные слова в саамских языках с (сино-)кавказскими корнями, но эта попытка не нашла понимания даже у такого энтузиаста глубинной компаративистики, как С. А. Старостин, и он был вынужден признать, что эти слова не похожи вообще ни на что.[21] Позднее он охарактеризовал саамские языки как единственные среди уральских, в которых присутствует «очевидный неуральский (и, насколько можно судить, неностратический) субстрат».[22]. Этот субстрат также не обнаруживает особого сходства и с предполагаемым догерманским субстратом, за исключением противопоставления периферийной и центральной акцентуации.[23]

• Доиндоевропейский субстрат

• Itkonen T. 1984. Suomen lappalaiset vuoteen 1945. Osa 1. Porvoo.
• Ariste, Paul 1971. Die ältesten Substrate in den ostseefinnischen Sprachen // Советское финно-угроведение. № 7. С. 251—258.
• Lehtiranta J. 1989. Yhteissaamelainen sanasto // JSFOu. 200.
• De Smit M. Insular Etymologies: Indo-European and substrate coastal terminology in Finnic and Saami // Finnisch-Ugrische Mitteilungen 41, 2018. P. 104-129.
• Керт Г. М. 1971. Саамский язык (кильдинский диалект). Ленинград.
• Керт Г. М. 2003. Этногенез саамов // Прибалтийско-финские народы России. Москва. С. 43-48.
• Напольских В. В. К реконструкции лингвистической карты Центра Европейской России в раннем железном веке
• Напольских В. В. 1990. Палеоевропейский субстрат в составе западных финно-угров // Uralo-Indogermanica: Балто-славянские языки и проблема урало-индоевропейских связей. Ч. II. Москва. С. 128—134.
• Напольских В. В. 1997а. Введение в историческую уралистику. Ижевск.
• Напольских В. В. 1997б. Происхождение субстратных палеоевропейских компонентов в составе западных финно-угров // Балто-славянские исследования 1988—1996. Москва. С. 198—208.
• Хелимский Е. А. Уральцы и их предшественники: Белые пятна на этноисторической карте Северной Евразии и уральские языки.  (недоступная ссылка)
• Эрнитс Э. 1977. Предварительные данные о связях между саамским и тунгусо-маньчжурским языками // СФУ. Тарту, 1977. № 13. С. 20-24.