Горский, Витольд Людвигович

1 марта 1868 года купец И. С. Жемарин, живший с семейством в центре города Тамбова, возвратившись в 10 часов вечера домой, обнаружил, что входную дверь на заднем крыльце ему не открывают, несмотря на стук. В этот момент к дому подошли полицейские в сопровождении няни детей Жемарина и его кучера, которые раньше также безуспешно стучали в эту дверь и обратились в полицию. Все вместе они отправились к парадному крыльцу и обнаружили, что дверь его незаперта[3][6].

Войдя в комнаты, они увидели шесть трупов: матери и жены Жемарина, одиннадцатилетнего сына, горничной, беременной кухарки и дворника[3][7]. Четырёхлетний сын Жемарина был ещё жив, но находился без сознания с проломленной головой (позже и он скончался). Трупы жены, горничной и младшего сына были одеты в шубы, что свидетельствовало о том, что они были убиты сразу после возвращения домой. Мать Жемарина, жена, дворник и кухарка были застрелены. Горничная была убита ударами полена по голове, а 11-летний сын скончался от ударов железного песта, которым его череп был раздроблен в нескольких местах[3].

Все вещи, серебро и деньги оказались на месте, включая жемчужное ожерелье, которое находилось в незапертом ящике, несмотря на то, что, судя по следам, убийца долго находился в доме (он успел перенести со двора в дом труп кухарки, опускал шторы и т. п.)[3].

На столе, где Витольд Горский занимался с 11-летним сыном Жемарина, были найдены стружки от свинцовых пуль. Кроме того, кучер и няня показали, что Горский оставался в доме после ухода хозяина и хозяйки. Это дало полиции основания для задержания Горского. Позже появились дополнительные улики. Оказалось, что за несколько дней до убийства Горский показывал своим знакомым железный пест, найденный на месте преступления, и говорил, что специально заказывал его у кузнеца. Допрошенный кузнец подтвердил, что изготовил пест для Горского по его рисунку, который сказал, что пест ему нужен для занятий гимнастикой. Двое из товарищей Горского показали, что видели за два дня до преступления у него в кармане револьвер, а третий сообщил, что у него из кабинета пропал револьвер. Согласно показаниям слесаря, Горский обращался к нему с просьбой починить револьвер и зарядить его пятью пулями. На одежде и сапогах Горского были обнаружены следы крови. Тем не менее, несмотря на столь явные улики, Горский в преступлении не сознавался. Лишь на шестой день допроса, когда ему были предъявлены все улики, он признался в убийстве[3][8][9].

30 апреля 1868 года началось рассмотрение этого дела во временном военном суде Тамбова под председательством полковника Деконского и при прокуроре Московского-военного окружного суда Неелове; защищал подсудимого временный судебный следователь Дураков[1][4]. Дело рассматривалось военным судом, а не судом присяжных, так как Жемарин публично[10] обвинил Горского в причастности к польскому освободительному движению (обвинение в политических мотивах массового убийства было позже отвергнуто судом за полным отсутвием каких-либо доказательств подобного)[11].

На суде Горский признал все обвинения в убийстве и рассказал подробности. Мысль об убийстве с целью грабежа возникла у него ещё за месяц до совершения преступления, он тщательно обдумал и разработал план, а за неделю до убийства начал подготовку к нему[4]. Он достал револьвер, а также заказал у кузнеца железный пест в виде кистеня якобы для гимнастики[4]. Для того чтобы неожиданные выстрелы и сам вид пистолета не привлекли внимание и не произвели впечатления на членов семьи и прислугу, он подарил своему ученику игрушечный свинцовый пистолетик, громко стреляющий пороховыми пистонами[1].

1 марта 1868 года, когда Горский был на уроке, выяснилось, что Жемарин и жена его уходят из дому[4]. Тогда, дождавшись их ухода, он начал исполнять свой план[4]. Вначале он убил железным пестом 11-летнего сына Жемарина, нанеся ему несколько сильных ударов по голове сзади, когда тот занимался, решая арифметические задачи. Затем он позвал мать Жемарина, якобы у ребёнка началось носовое кровотечение, а когда она подошла, пропустил её вперёд по коридору и застрелил со спины. Затем он позвал дворника и застрелил его. Позвал кухарку, выстрелил в неё дважды, но она раненая попыталась бежать, выбежала во двор, но Горский поймал ей и затащил в дом, тогда она вырвалась и убежала в чайную, но, споткнувшись о труп дворника, упала и Горский добил её железным пестом[1]. Он перезарядил револьвер и в этот момент к дому подъехали вернувшиеся жена Жемарина с 4-летним сыном, горничная и кучер. Кучер остался распрягать лошадей, а остальные вошли в дом. Горский спрятался за дверью. Когда хозяева вошли в дом, он выстрелил и убил жену Жемарина. Затем направил револьвер на горничную, но оружие заклинило. Тогда он убил горничную поленом. Также он нанёс несколько ударов по голове поленом и 4-летнему сыну Жемарина[1][3]. Затем он вышел из дома так, что кучер его не заметил, и отправился к слесарю, который починил револьвер и зарядил его пятью пулями. Горский вернулся в дом, собираясь убить кучера.[3].

Подойдя к дому, он встретил кучера и няню, которые стучали в запертую заднюю дверь. Он задал им вопрос: «Не случилось ли чего особенного?» и предложил им вместо того, чтобы стучать, пойти всем вместе в конюшню погреться. Это предложение принято не было, после чего Горский ушёл со двора[6]. Хотя Горский мог убить кучера и няню, но он не сделал этого, так как, по его словам, «рука не поднялась»[3][6]. По пути к дому, его мучили угрызения совести[6]. Вернувшись домой, он попил чай, а потом отправился на чердак, где вложил в рот дуло револьвера, желая лишить себя жизни[6]. Однако «непреодолимая привязанность к жизни и к родным» удержала его от самоубийства[6].

Горский сообщил суду, что семья Жемарина хорошо к нему относилась, однако избежать убийства он не мог. На вопрос судьи почему же он, совершив преступление, не взял из дома никаких ценностей, Горский ответить не смог, сказав, что он не помнит («это мне представляется не ясно, как бы в тумане»)[3]. Горский, хотя и признал убийство, но не раскаялся в нём и даже оправдывал его тем, что, по его словам, «желание улучшить материальное положение [своего] семейства, не только не является безнравственным, но его можно даже назвать благородным чувством»[3][3].

Прокурор Неелов, выступая с заключительной речью, сообщил суду, что, изучив все материалы дела, он пришёл к заключению, что Горский заранее хладнокровно обдумал преступление и не завершил грабёж лишь благодаря обстоятельствам, которые от него не зависели. У него заклинило револьвер и он вынужден был срочно отправиться к слесарю починить его, собираясь потом вернуться и завершить начатое. Лишь тот факт, что кучер и няня, которых он встретил у дома, отказались идти с ним на конюшню «погреться», спасло им жизнь и не дало Горскому завершить грабёж. Также следствие показало, что Горский практически ежедневно проводил вечера в трактире «Золотой Якорь», где регулярно играл в бильярд на деньги и часто проигрывал. Именно нужда денег из-за проигрышей в бильярд, по мнению прокурора, и стала причиной того, что Горский захотел ограбить Жемарина.[1]

Затем на суде выступил адвокат Дураков, чья заключительная речь стала широко известной и много критиковалась в газетах. В частности, Дураков сказал[4][12][13]:

Выступление защитника не смягчило участь Горского. 1 мая 1868 года военный суд приговорил его к смертной казни через повешение[14][15].

4 мая 1868 года Горский подал кассационную жалобу в Главный военный суд Русской императорской армии, в которой просил либо отменить решение военного суда и даровать ему жизнь, либо, по крайней мере, изменить вид назначенной ему смертной казни[16][17]. В жалобе он объяснил, что хотя он совершил убийство с целью грабежа, но, тем не менее, не воспользовался ничем из собственности Жемарина «под влиянием чувства раскаяния и сожаления к жертвам преступления»[16][17]. Кроме того, Горский в своей жалобе написал, что он решился на убийство, «желая пособить своему семейству находящемуся в крайней бедности», и что эту причину он «не только не считает безнравственной, но и признаёт благородной»[16][17]. Также в жалобе Горский обратил внимание, что суд не принял во внимание его чистосердечное раскаяние и его несовершеннолетие[16]. 16 мая 1868 года Главный военный суд, рассмотрев жалобу Горского, принял решение оставить её без удовлетворения[16][17].

Тем не менее, император Александр II 6 июня 1868 года заменил Горскому смертную казнь бессрочной каторгой на рудниках[1][3]. Как писали «Московские ведомости» 1 августа 1868 года[4][18]: «Так как по высочайшему соизволению смертный приговор заменён каторжной работой на бессрочное время, то по исполнению над ним установленного для присужденных к виселице обряда, немедленно сняли с него белый саван, снова одели в арестантскую одежду и, посадив в простую телегу, отвезли обратно в тюремный замок». Дальнейшая судьба Горского неизвестна.