Виганд, Арпад

В конце июля 1931 года оставил государственную службу и через несколько дней поступил в части усиления СС (№ 2999) в чине штурмфюрера и 17 августа был назначен адъютантом 20-го штандарта СС в Дюссельдорфе. 9 ноября 1932 года в звании штурмгауптфюрера (присвоено 11.09.1932 г.) был переведен в 11-й абшнит СС со штаб-квартирой в Мюнхене.

25 ноября 1933 года Виганд женился на пианистке Агнес Хёльфли. Высший руководитель СС и полиции оберабшнита «Юг» и полицай-президент Мюнхена, личный друг Виганда барон Фридрих Карл Фрайхерр фон Эберштайн выступал на ней в качестве свидетеля акта бракосочетания, а обергруппенфюрер СС Фридрих Вильгельм Крюгер — один из руководителей оккупационного режима в Польше — принимал участие в свадебных торжествах. У Виганда от брака с Агнес была одна дочь и два сына. Младший ребёнок, Берта Гэйнсбороу, родившаяся в 1943, живёт в США. Она рассказала, что её отец проводил работу по улучшению условий для жителей Варшавского гетто, но также и участвовал в геноциде. Дочь рассказала, что она живёт с чувством вины за своего отца.

В январе 1934 года прошёл подготовку офицера в школе рейхсфюрера СС там же в Мюнхене и уже через несколько дней после окончания (с 1 февраля по 20 июля 1934 года) возглавлял штаб 11-го абшнита СС в Висбадене. После прихода нацистов к власти быстро продвигался по карьерной лестнице — 11 июня 1933 года повышен до звания штурмбаннфюрер СС, а 14 мая 1934 года получил очередное звание оберштурмбаннфюрера .

С 22 февраля 1935 года возглавлял 3-й штурмбанн 1-го штандарта СС «Юлиус Шрек», базировавшегося в Мюнхене по адресу Бриеннер-штрассе, 45 в так называемом «Коричневом доме», где до этого (с 20 июля 1934 года) занимал должность чиновника по особым поручениям, а с 15 февраля служил офицером по особым поручениям при штабе оберабшнита «Юг».

20 марта сменил в своей должности Александра фон Вёдтке — командира 70-го штандарта, а 15 сентября того же года, в новой должности штандартенфюрера СС, Виганд окончательно приступил к обязанностям командира 70-го штандарта в Глогау (ныне город Глогув в Нижнесилезском воеводстве, Польша). 1 июля 1936 года был откомандирован в Польшу, в г. Бреслау (ныне город Вроцлав), где был назначен на аналогичную должность в 16-й штандарт «Унтерэльба». С 1 октября 1937 года переведен на службу в СД и сразу же был назначен руководителем SD в оберабшните «Восток». Одновременно с этим с сентября 1938 по сентябрь 1939 годов руководил оберабшнитом SD «Юго-Восток». 20 апреля 1938 года получил звание оберфюрера СС — промежуточное между званиями старших офицеров и генералов и с этого же момента становится инспектором полиции безопасности («Зипо») в Бреслау.

Именно в это время в управлении высшего руководителя СС и полиции во Вроцлаве, возглавляемом группенфюрером СС Эрихом фон дем Бахом-Залевским, зарождался проект создания в Освенциме концентрационного лагеря. Находившийся в его подчинении инспектор полиции безопасности и службы безопасности оберфюрер СС Арпад Виганд представил этот проект в конце 1939 года, когда участились донесения о переполнении тюрем в Верхней Силезии и Домбровском бассейне, что затрудняло террористическую и репрессивную деятельность полиции безопасности по отношению к польскому населению. Оберфюрер СС Виганд, приводя аргументы в пользу проекта, указал на то, что в Силезии и генерал-губернаторстве ширится движение Сопротивления и что это может повлечь за собой массовые аресты, а существующие концлагеря не в состоянии вместить всех задержанных.

Виганд назвал Освенцим подходящим местом под будущий концлагерь. Он считал, что в находящихся там казармах можно незамедлительно разместить заключённых. Однако высланная специально с инспекцией в район, указанный в отчете Виганда местности возле Освенцима комиссия высших чинов SS во главе с руководителем системы нацистских концентрационных лагерей Рихардом Глюксом рекомендовала создать здесь лишь так называемый промежуточный или карантинный лагерь для неподдающихся онемечиванию поляков до их последующего переселения в Рейх. Строительство первого из лагерей началось в 1940 году и продолжалось почти целый год в невероятно экстремальном темпе.

Виганд постоянно вступал в конфликт с Гансом Франком, требуя более энергичных и жестоких антипольских и антиеврейских мер. В конфликте с Франком пользовался поддержкой обергруппенфюрера Фридриха-Вильгельма Крюгера . В начале августа 1941 года противостояние разрешилось в пользу Виганда, который был направлен в генерал-губернаторство и 4 августа 1941 года назначен руководителем СС и полиции дистрикта Варшава, штаб-квартира которого до середины декабря 1944 года располагалась во Дворце Брюля (взорван немцами 18 декабря 1944 года при отступлении). С октября 1941 года возглавлял местный оперативный штаб по борьбе с партизанами.

Во время пребывания в Варшаве в подчинении данного оперативного штаба некоторое время находилась известная своими военными преступлениями так называемая бригада СС «Дирлевангер». Подразделения, возглавляемые Вигандом, совместно с этой бригадой участвовали в ряде операций против польских партизан и поддерживающего их местного населения. «Бойцы» зондербригады были уличены в бесчисленном количестве избиений, изнасилований, разбоях, грабежах, жестоких убийствах гражданских лиц, дискриминационных действиях, коррупционных скандалах и прочих преступлениях.

Участвовал в преследовании евреев на территории района. С октября 1941 по осень 1942 года Виганд совместно с председателем юденрата Адамом Черняковым и руководителем еврейской полиции в гетто Юзефом Шеринским руководил проведением широкомасштабных карательных акций против евреев в варшавском гетто.

По косвенному указанию Виганда в Варшавском гетто были созданы невыносимые условия, в результате чего многие евреи погибли от голода и эпидемий. 15 октября 1941 г., спустя год после создания гетто, Арпад Виганд доложил Гансу Франку, что «евреи настолько ослаблены голодом, что более не могут быть опасны».

15 мая 1942 года в связи с участившимся пьянством и за «аморальное поведение, порочащее звание офицера СС» Виганд был переведен из войск общих СС в Ваффен-СС, а в начале сентября того же года был направлен на службу в 7-ю добровольческую горную дивизию СС "Принц Ойген", где вплоть до декабря руководил взводом и параллельно занимался тренировкой частей дивизии.

18 января 1943 года при построении в Варшавском гетто члены одной из групп Еврейской боевой организации выхватывают револьверы и неожиданно открывают огонь по ошеломленным охранникам, затем в возникнувшем переполохе в мгновение ока исчезают. На следующий день генерал СС, исполняющий обязанности руководителя полиции безопасности дистрикта Фердинанд фон Заммерн-Франкенегг по приказу Гиммлера проводит со своими людьми «чудовищную облаву» в гетто, но виновников «не удается выловить». Для видимости он расстреливает из полевых гаубиц несколько древних домов, чтобы все-таки показать что-то Гиммлеру. Спустя несколько недель агенты Гиммлера доложили ему о том, что Глобочник и вся варшавская иерархия СС, включая Виганда, заинтересованы в многомиллионном бизнесе гетто. Также в ходе данного «расследования» выяснилось, что непосредственные подчиненные Виганда содействовали так называемой «Группе 13» — «Тринадцатке», занимавшейся вымогательством, шантажом, контрабандой; поддерживали еврея-коллаборациониста Абрама Ганцвайха, а также еврейских контрабандистов Морриса Кона и Зелига Геллера, собиравших взятки с ростовщиков и спекулянтов . Глобочника Гиммлер предпочитает не трогать, ведь Глобочник — человек Геринга, с которым даже Гиммлер не хочет ссориться, а вот благодаря проискам генерал-губернатора Ганса Франка, Виганд оказался в самом центре скандала, в результате чего в очередной раз потерял свой пост и 23 апреля 1943 года в чине оберштурмфюрер запаса (присвоено 24 февраля 1943) был окончательно сослан в 7-ю добровольческую горную дивизию СС «Принц Ойген». По этой же причине в начале ноября того же года в Западную Югославию был отправлен Фридрих-Вильгельм Крюгер. Данная дивизия получила печальную известность в связи с исключительной жестокостью, проявленной к гражданскому населению.

11 сентября 1943 Виганд был назначен адъютантом 13-го горнострелкового полка СС «Артур Флепс», 30 января 1944 года получил звание гауптштурмфюрер запаса Ваффен СС, а в начале февраля 1945 года назначен командиром 3-го батальона 13-го горнострелкового полка СС «Артур Флепс», сменяя на этом посту своего предшественника Рудольфа Бахмана (будущий президент Баварской Райффайзен ассоциации, а также председатель Консультативного совета баварского.

20 апреля 1943 года «за боевые действия, проявленную инициативу, самоотверженность и умелое руководство, приведшие к значительному успеху в борьбе с врагом» указом Анте Павелича Виганд был представлен к высшей военной награде Независимого Государства Хорватия — Военный орден Железного трилистника 4-го класса, а 15 июля 1944 года был награждён Железным трилистником 3-го класса.

25 апреля 1945 года был тяжело ранен (завален обломками ратуши) во время массированного налёта британской авиации на город Карловац, помещен в военный госпиталь, где и был арестован 26 мая солдатами из состава английского оккупационного корпуса и переведен в лагерь для военнопленных в Клинча-Села.

4 сентября 1946 года был передан польским властям. На процессе, который происходил с 15 мая по 21 июня 1950 года во Вроцлаве (бывшем Бреслау), Виганд был обвинён в «массовых убийствах лиц из числа польской интеллигенции и лиц еврейского происхождения, в преследованиях и жестоком обращении с польским населением, присвоении польского общественного и частного имущества». 21 июня 1950 года приговорен Высшим польским народным судом во Вроцлаве к 15 годам заключения. По ходатайствам, которые Виганд подавал в суд, президенту Польши Беруту и известным личностям Западной Европы, ответа не было и все его просьбы о досрочном освобождении не увенчались успехом. В конце концов, благодаря адвокату Рудольфу Ашенауэру в ходе расследования, в связи с неправомерными действиями (пытки, лжесвидетельства) обвинения иммиграционное ведомство Польши объявило о контакте с западногерманским правительством по депортации Виганда в ФРГ.

Далее расписаны итоги хода расследования, представленные в ключе дела адвокатов Виганда. После того, как Арпад Якоб Валентин был схвачен в мае 1945 года, его привезли в Клинча-Села, где английские солдаты привязали его к стулу и избили до бесчувствия. При последующих повторных избиениях он потерял два зуба. Затем его перевезли в лагерь для интернированных членов СС, функционеров НСДАП и нацистских лидеров английской оккупационной зоны в Минден-на-Везере, где англо-американские военные следователи интенсивно обрабатывали его в течение полугода на допросах, длившихся часами. Всего таких допросов было около семидесяти. В течение всего этого периода у него не было доступа ни к адвокату, ни к какой другой помощи. Его так и ни в чём официально не обвинили, даже точно ему не сказали, почему его допрашивают.

После того, как он был приговорен Высшим польским народным судом (дело № 5 «Варшавское гетто») во Вроцлаве к 15 годам заключения, Виганд написал заявление, в котором он описал, как с ним обращались. Он сообщил, что хотя в целом в Миндене с ним физически обращались не так плохо, как в Клинча-Села, его, тем не менее, подвергали менее заметным, но, как он выразился, «в своем роде гораздо более жестоким психическим пыткам». Американские и польские следователи (большинство из которых были евреи) обвинили Виганда в убийстве 700 тысяч человек и в обречении на смерть 3 миллионов человек. Виганд заявил, что следователи прекрасно знали, что все эти обвинения были лживыми, и имели целью сломить его сопротивление. «Поскольку эмоционально я не толстокож, то это дьявольское запугивание было не безуспешным, и следователи достигли того, чего они хотели: не правды, а заявления, служившего их потребностям», — написал он. Арпада Виганда заставили подписать фальшивые и самоинкриминирующие письменные показания под присягой, написанные для него следователями, и которые позже использовались против него на его собственном суде. Как он вспоминал: «Всякий раз, когда подлинные документы не соответствовали тому, что хотело обвинение или были недостаточны для обвинительного приговора, то использовались эти „письменные показания под присягой“. Самой поразительной чертой этих примечательных документов было то, что в них обвиняемые часто сами себе выносили обвинительный приговор. Это понятно только тем, кто сам прошел через методы получения подобных „письменных показаний под присягой“».

Он и другие обвиняемые были «уничтожены» этими письменными показаниями под присягой, «содержавшими доказуемые ошибки фактов в отношении существенных моментов», вспоминал Виганд. Одно из ложных заявлений, подписанных Вигандом, обвиняло в преступлении бывшего комиссара по еврейским жилым районам Варшавского гетто Хайнца Ауэрсвальда, однако который все-таки сумел избежать наказания и после войны работал юристом в Дюссельдорфе. Американские официальные лица также использовали лжесвидетелей. Виганд писал: «Когда эти произведения [письменные показания под присягой] не давали нужные для прокуроров обвинения результаты, то они выводили своих так называемых „главных свидетелей“, или вернее, платных свидетелей. Целая череда этих сомнительных, презренных персонажей сыграла свою гнусную роль в Нюрнберге. Они включали в себя высокопоставленных правительственных чиновников, генералов и интеллектуалов, а также заключенных, умственно дефективных и откровенных уголовников-рецидивистов. Во время суда в качестве „главного свидетеля“ предстал некий Карстен из психической лечебницы. Его предыдущий образ жизни являлся типичным для любого закоренелого уголовника. То же самое верно в отношении свидетеля обвинения Вегманна, представившего в суде под присягой самые впечатляющие сказочные повествования, которым, естественно, верили».

Виганд также протестовал, что адвокатам защиты не разрешался свободный доступ и использование немецких документов военного времени, которые сумело раздобыть обвинение. В течение почти двух лет прокуроры обвинения могли использовать по своему усмотрению огромное количество ящиков с конфискованными документами и архивными материалами, находившихся в их распоряжении. Однако, несмотря на неоднократные обращения, немецкие обвиняемые были лишены права доступа к тем же самым документам. Это означало колоссальные препятствия или даже полный паралич защиты подсудимых, поскольку эти ящики с документами также содержали материалы, доказывающие невиновность обвиняемых, и которые прокуроры обвинения были в состоянии не допустить для предъявления в суде. И это называется «надлежащей» процедурой.

Поскольку Виганд имел высшее офицерское звание в немецких вооруженных силах, то, как с ним обращались англичане и американцы, было незаконным согласно международным соглашениям об обращении с военнопленными. «В результате зверского со мной обращения в Клинча-Села и жестокого обращения в Миндене, психологически я был сломленным человеком», писал он. «Мне было 39 лет. 13 лет я честно служил своей стране и не осознавал за собой никаких преступлений». Виганд подытожил характер послевоенных судов над немецкими лидерами: «Во время судебного процесса во Вроцлаве — а также это безошибочно проявилось и лишь плохо маскировалось во время Нюрнбергского процесса, — было совершенно очевидно, что обвинители, среди которых преобладали евреи, руководствовались слепой ненавистью и явной жаждой мести. Целью являлось не поиск истины, а уничтожение как можно большего числа противника». В апреле 1956 года Комитет Сената США по вооружённым силам признал, что расследование борьбы с польскими партизанами проводилось с грубыми нарушениями и использованием в отношении обвиняемых незаконных методов воздействия, в связи с чем обвинения, назначенные осуждённым, были впоследствии сняты.

Арпад Якоб Валентин Виганд, содержавшийся под охраной американцев в Ландсбергской тюрьме, по решению совместной комиссии по апелляциям и Главным судом по денацификации (Мюнхен) (квалифицировал Виганда как «незначительно виновный» (III категория) и приговорён к конфискации 30 % его имущества, а 29 мая 1956 года в окончательном решении был отнесён к IV категории как «попутчик») 24 июля 1956 года был негласно освобождён от отбывания наказания по причине резкого ухудшения здоровья и в связи с прогрессирующим диабетом. Также часть срока суд посчитал отбытым в период плена. Ещё одним аргументом в пользу освобождения нацистского палача суд счел его публичное раскаяние. Еврейские организации Польши и всего мира встретили это известие с возмущением, поскольку имели все основания сомневаться в искренности раскаяния Виганда и считали его лишь лазейкой для сокращения тюремного срока.

В первые годы после освобождения из плена Виганд жил в Гамбурге и работал в порту, жил в весьма стеснённых материальных условиях (его жена зарабатывала вышиванием). Затем вместе со своей семьёй занимался распространением по почте книг. Тесно сотрудничал с бывшим командующим дивизии СС «Викинг» группенфюрером Гербертом Отто Гилле по части издания и распространения журнала Общества взаимопомощи членов СС (ХИАГ) (Гилле являлся основателем и до 1958 года главным редактором данного информационного издания).

В 1961 году Визенталь сообщил газете «Die Welt», что Виганд, возможно, так и не сменил фамилии и проживает в Гамбурге. Отыскать «герра Виганда» поручили Ингольфу Ройссу, тогда ещё молодому репортёру. В марте 1961 года был арестован германской полицией (его имя всплыло во время процесса А. Эйхмана в Израиле) и передан властям для суда по обвинению в уничтожении евреев в Варшаве.

В 1961 году в Гамбурге начался новый процесс против Виганда, в котором были предъявлены архивные материалы, убедившие суд, что Виганд во время Второй мировой войны принимал соучастие в геноциде и преступлениях против человечности во время занимаемой им должности руководителя СС и полиции района Варшава. Виганд не смог предъявить этому правдоподобное опровержение. На данном судебном процессе против Виганда свидетельствовал другой нацистский преступник — некогда коллега самого Виганда по службе в SD — Людвиг Хан.

Считаются доказанными обвинения гамбургской прокуратуры в соучастии в убийстве около 2300 евреев за 1941—1943 гг. в рамках проведения так называемой акции «Рейнхард».

13 февраля 1961 года земельный суд Гамбурга приговорил Виганда к тюремному заключению сроком в 12 лет. Суд счёл доказанным, что Виганд все-таки принимал участие в геноциде евреев на территории Польши в период 1941—1943 годов. Исходя из большого количества жертв в этот период и ограниченного числа немецких работников в гетто, суд оценил вероятность прямого участия Виганда как достаточно высокую, чтобы признать его виновным. Председатель высшего суда земли Гамбург Вальтер Клаузен (в нацистские времена он сам занимал пост советника военного суда), ведший процесс, заявил что «Виганд являлся частью нацистского аппарата и сознательно принимал участие в уничтожении евреев».

В 1969 году Виганд был досрочно освобождён по причине слабого здоровья, усугублённого перенесённым в тюрьме Фульсбюттель инфарктом миокарда. Адвокаты указывали на состояние здоровья Виганда, который якобы был прикован к инвалидному креслу. Однако в 1970 году была сделана фотосъёмка скрытой камерой, на которой Виганд делает покупки, садится за руль и едет домой.

После апелляции Виганд проживал с семьей в своем доме в пригороде Гамбурга — Бланкенезе. В 1971 году стал членом земельного правления «Союза лишенных родины и прав» федеральной земли Гамбург, пытался избираться членом в местный ландтаг (дело в том, что в ФРГ не было закона, запрещающего амнистированному нацисту участвовать в политической борьбе), но безуспешно — раскаявшийся кандидат ХДС Арпад Виганд так и не был выбран в земельный парламент. Он не сменил ни имени, ни адреса, по которому жил в Гамбурге после первого освобождения. Поскольку закон ФРГ запрещал повторное привлечение к ответственности за одно и то же преступление, Виганд мог чувствовать себя спокойно.

Однако в 70-х и начале 80-х годов Центром по раскрытию преступлений нацистов в Людвигсбурге, а также властями Польши повторно были инкриминированы соучастие в геноциде и «пособничестве убийству» в нескольких тысяч случаях, возобновлялись аресты, но ввиду недееспособности самого Виганда, его ухудшающегося самочувствия, а также виртуозной работы адвокатов судебные разбирательства все время откладывались на неопределенное время. Земельный суд Гамбурга вынес решение, что состав суда, который освободил Виганда в 1969 году, был некомпетентен и протесту был дан ход. Среди прочего рассматривался вопрос, почему дело не было рассмотрено ранее, в ходе Нюрнбергского процесса, где было вынесено решение о персональной ответственности за совершённые преступления. По утверждению Виганда, он мог быть казнён сам, если бы не подчинялся приказам, однако в протесте это оправдание не было принято во внимание, как безосновательное. Кассационный суд аннулировал оправдательный приговор и инициировал новый суд над Вигандом. Защитником Виганда выступал адвокат, заместитель председателя Национал-демократической партии Германии Юрген Ригер, нанятый специально для Виганда при поддержке организации-сети «ODESSA».

Параллельно уголовному делу о преступлениях Виганда в варшавском гетто, прокуратурой города Загреб (Хорватия) было начато предварительное расследование в отношении причастности Виганда к гибели нескольких тысяч мирных жителей на территории нынешних Сербии и Хорватии, инициированное Симоном Визенталем. Прокуратура Загреба приступила к расследованию по заявлению участников гамбургского процесса над Вигандом — следственного судьи Гебберта Турнау и представителя интересов соистца Миховила Шамирича.

В мае 1981 года, после двух месяцев задержек, федеральный президент Германии Карл Карстенс пообещал Симону Визенталю среди прочего, что дело будет вскоре улажено и к концу месяца Виганд будет переправлен в СФРЮ. Вопреки этому обещанию Федеральный суд юстиции Германии принял решение, что дело должно быть передано местному суду в Загребе, где оно было возбуждено. Это дало возможность месяцами задерживать рассмотрение дела с помощью различных апелляций и требований, в то время как Виганд мог жить у себя дома. Адвокат Юрген Ригер выдвигал как аргумент также то, что с момента убийства прошло более 15 лет. В сентябре того же года федеральный судья Германии признал хорватское требование об экстрадиции на основании того, что военные преступления и преступления против человечности не имеют срока давности. Также экстрадиция Виганда несколько раз откладывалась по той причине, что Юрген Ригер использовал такую тактику, как затребование перевода всех югославских документов на немецкий язык, что могло бы потребовать двух лет. Германский суд в итоге отклонил это требование, однако само рассмотрение требования, последовавшие за этим новые апелляции, требования отмены этого решения и другие проволочки вызвали бессрочную задержку экстрадиции.

Из Польши в качестве наблюдателей специально прибыли на процесс двое важных гостей: профессор Казимеж Конкол, председатель государственной комиссии по расследованию нацистских преступлений, и доктор Яцек Вильчиор, юрист и историк, один из главных экспертов этой комиссии.

7 декабря 1981 года за пособничество и подстрекательству к убийству Виганд все-таки был приговорен земельным судом Гамбурга к 12,5 годам тюремного заключения. Тем самым суд почти полностью удовлетворив требование прокурора Хельги Гравиц, однако из-за своего возраста Виганд должен был содержаться под домашним арестом.

За год до смерти, в июне 1982 года власти все-таки позволили ему переехать в дом престарелых курортного местечка близ города Моншау, земля Северный Рейн-Вестфалия, где Виганд умер 26 июля 1983 года от инсульта.