Бонвилл, Уильям, 1-й барон Бонвилл

После смерти деда в 1408 году Уильям унаследовал семейные владения[6]. На тот момент он ещё был несовершеннолетним, и король Генрих IV сделал его опекуном сначала сэра Джона Типтофта[7], потом своего кузена Эдуарда Норвичского, герцога Йоркского[5]. После вступления в права наследника Бонвилл смог расширить своё влияние за счёт двух браков. В 1414 году он женился на дочери Реджинальда де Грея, 3-го барона Грей из Ратина[1], и получил в качестве приданого 200 марок в день свадьбы, ещё 200 марок в рассрочку в течение четырёх лет, а также земли стоимостью в 100 фунтов в совместное с женой управление[6]. После смерти супруги Бонвилл женился на вдове Джона Харингтона, 4-го барона Харингтон, дочери 11-го графа Девон[8]. Благодаря этому браку он оказался в близком свойстве с лордами-соседями — 5-м бароном Харингтон (деверь жены по первому браку) и тринадцатым графом Девон (племянник)[6]. Старшего сына от первого брака Бонвилл женил примерно в 1443 году на дочери и наследнице Харингтона[9], двух дочерей выдал за представителей боковых ветвей рода Куртене, а третью — за сэра Уильяма Тэлбойса, влиятельного землевладельца из Мидленда[10]. Всё это обеспечило его разветвлёнными и полезными связями[6].

Владения Бонвиллов на 1414 год, когда Уильям достиг совершеннолетия[5], приносили доход примерно 900 фунтов в год. Большая их часть находилась в Девоншире и Сомерсете[3], но были владения и в ряде других графств Англии — в Дорсете и Уилтшире (земли Уильяма Бонвилла-старшего), в Лестершире, Восточном Мидленде, Кенте и Сассексе (наследие Фицроджеров)[6]. Исследователи констатируют, что по своему влиянию и размеру доходов Бонвиллы практически не уступали графам Девон[3]. Часть их земель на время перешла к двум вдовам — бабке и матери Уильяма; последняя к тому же вышла замуж во второй раз, за некоего Уильяма Стакли, и завещала ему часть своих владений в Девоншире и Уилтшире[11]. Бонвилл долго судился с отчимом и только к 1422 году добился подтверждения своих прав на эту часть наследства. В 1426 году он получил земли, принадлежавшие бабке, тётке и двоюродному брату; в итоге Уильям оказался одним из богатейших дворян в западной части Англии[6].

На королевскую службу Бонвилл впервые поступил в 1415 году. В свите брата короля, Томаса Кларенса, он принял участие в походе во Францию и в битве при Азенкуре; во время этой кампании его посвятили в рыцари[12]. В 1421 году сэр Уильям стал одним из душеприказчиков Кларенса, погибшего в битве при Боже[5]. В 1422 году Бонвилл уже находился в Англии, заседая в парламенте, а в 1423 году снова воевал на континенте, на этот раз под началом Хамфри Глостера, командуя отрядом в десять латников и тридцать лучников[6].

Последующие годы сэр Уильям провёл в Англии, управляя своими поместьями. В 1423 году он стал шерифом Девона[12], с 1431 года был мировым судьёй в Девоне, с 1435 года в Сомерсете, с 1438 — в Корнуолле. В те же годы Бонвилл заседал в ряде местных комиссий и занимался расследованиями, связанными с пиратством, контрабандой, сокрытием сокровищ, некромантией, дезертирством[13]. Особенно энергично сэр Уильям боролся с пиратами, грабившими корабли у побережья Корнуолла, и герцог Бургундский Филипп Добрый в 1454 году даже направил в Лондон официальную жалобу: по его мнению, действия Бонвилла создали угрозу для бургундской торговли[14]. Когда король Генрих VI достиг совершеннолетия (1437 год), сэр Уильям стал членом Королевского совета[6].

Время от времени возникали распри между сэром Уильямом и его соседями[12]. Так, в 1427 году Бонвилл поссорился с сэром Томасом Бруком[15], который огородил в свою пользу леса в Аксмуте и перекрыл дороги для арендаторов Бонвилла. Арбитром выступил аббат местного монастыря (крёстный отец сэра Уильяма), и Бруку пришлось уступить[6].

Наиболее долгой и ожесточённой стала вражда между Бонвиллом и Томасом Куртене, 13-м графом Девон. Всё началось в 1437 году, когда сэр Уильям получил пожизненную должность управляющего графством Корнуолл с жалованьем в 40 марок ежегодно, которую до этого традиционно занимали графы Девон[13]. Это стало серьёзным ударом для Томаса[16], сузившим его влияние и уменьшившим его доходы (и без того довольно скромные)[17][3]. По мнению учёных, теперь ключевой политической силой в Девоне стала коалиция землевладельцев среднего уровня во главе с Бонвиллом[3][18][17]. Граф Томас стремился вернуть себе контроль над регионом, сэр Уильям увеличивал свою свиту за счёт вассалов Куртене[14]; это стало началом затяжной распри, которая время от времени перерастала в открытые вооружённые столкновения[19][20]. Первое такое обострение произошло в 1440 году из-за явной ошибки королевской администрации: Куртене получил должность управляющего герцогством Корнуолл, практически неотличимую от поста, который занимал Бонвилл[6][21]. Между вассалами двух феодалов начались стычки, и многие люди были ранены. В ноябре 1442 года Бонвилл и Куртене были вызваны на заседание Королевского совета, чтобы объясниться, но никаких последствий это не имело[22].

По-видимому, именно желание королевской администрации погасить конфликт стало причиной, по которой в 1443 году сэра Уильяма назначили сенешалем Гаскони[13]. Бонвилл должен был набрать 20 латников и 600 лучников[23] и с этими силами на пути в Бордо отбить у французов Авранш в Нормандии[24]; известно, что Генрих VI подарил ему 100 фунтов, чтобы покрыть часть расходов[23]. Нападение на Авранш не состоялось. Сэр Уильям попытался взять Ла-Рошель (французские источники называют его в связи с этими событиями пиратом)[25], но потерпел неудачу и был серьёзно ранен[6]. Историки констатируют, что его армия была слишком маленькой, чтобы решать серьёзные военные задачи[26], и что основную часть человеческих и денежных ресурсов Англии в те годы поглощал нормандский театр военных действий[27].

Бонвилл вернулся в Англию в апреле 1445 года. За два года его отсутствия Куртене укрепил свою власть в Девоне, так что вероятность нового обострения конфликта была высокой. Слабовольный король явно не мог навязать свою волю участникам распри; его всесильный фаворит Уильям де Ла Поль, 1-й герцог Саффолк, был заинтересован в союзе с Куртене[28], но в то же время был тесно связан с Тэлбойсом (зятем Бонвилла)[12][6][29], а потому старался не допускать открытых столкновений и делать шаги навстречу как графу, так и сэру Уильяму[30]. Последний ещё в 1444 году на время присоединился к свите Саффолка во Франции и сыграл центральную роль в церемонии обручения Генриха VI и Маргариты Анжуйской. 10 марта 1449 года Бонвилл получил баронский титул[31], и в дальнейшем его вызывали в каждый парламент как Willelmo Bonville domino Bonville et de Chuton[12].

Правление Саффолка закончилось в 1450 году: герцога подвергли импичменту в палате лордов, изгнали и убили по пути на континент. Бонвилл заседал в парламенте во время этих событий, но неизвестно, какую он занимал позицию[13]. Граф Девон заключил союз с Ричардом, герцогом Йоркским (самым влиятельным из врагов Саффолка), и, считая себя достаточно сильным, начал полноценную войну со старым врагом[32]. Он предпринял серию набегов на владения Бонвилла. Главная резиденция последнего, замок Тонтон, была осаждена пятитысячной армией[28]; хронист Уильям Вустерский описал это как «maxima perturbatio»[13]. Однако союз Куртене с Йорком был не так прочен, как думал граф: когда Ричард прибыл в Девон, чтобы восстановить порядок, он арестовал на месяц обоих лордов вместе со многими их вассалами[33]. Сэру Уильяму пришлось передать герцогу Тонтон[34] и пройти процедуру формального примирения с Куртене в Колкомбе в 1451 году. Эта процедура стала достаточно важным политическим событием, что подчёркивалось присутствием на ней представителя короля Ричарда Вудвилла, лорда Риверса, и его жены Жакетты Люксембургской[35].

В 1452 году герцог Йоркский начал борьбу с новым королевским фаворитом, герцогом Сомерсет, и двинул армию на Лондон. Куртене присоединился к нему, а Бонвилл поддержал короля[36]. После поражения Йорка сэр Уильям смог извлечь выгоду из сложившейся ситуации[37]: по мнению историка А. Полларда, он получил свободу действий в Девоне[38], а согласно Черри, стал доминирующей фигурой в этом графстве[39]. Бонвиллу поручили арестовать и подвергнуть суду людей Куртене, участвовавших в мятеже[40]. Сэр Уильям получил должности управляющего герцогством Корнуолл, сенешаля Гаскони, лейтенанта Аквитании[41], констебля Эксетерского замка[42], ряд поместий и феодальных привилегий[13]. Во Францию он на этот раз не отправился: последние английские владения на побережье Бискайского залива были потеряны в 1453 году[6]. Генрих VI в этот период демонстрировал своё доверие к Бонвиллу, остановившись в одном из его замков во время путешествия по юго-западу, подарив 50 фунтов и включив его в комиссию, которая выявляла сочувствующих Ричарду Йоркскому[43].

В августе 1453 года обострилась душевная болезнь Генриха VI. Это означало полный паралич ланкастерского режима и обострение внутриполитической борьбы[44]. Некоторое время ходили слухи, будто Бонвилл планирует объединить силы с баронами Бомонтом, Пойнингсом, Клиффордом и Эгремонтом, чтобы двинуть армию на Лондон, но такое объединение не произошло[45]. Палата лордов назначила герцога Йоркского «защитником королевства» на время недееспособности монарха. Куртене оставался формальным союзником Йорка, но никакой помощи от него не получал[46].

Чтобы противостоять Куртене, Бонвилл и его союзник Джеймс Батлер, 1-й граф Уилтшир, усиленно набирали рекрутов, обещая каждому добровольцу по шесть пенсов в день[47]. Граф Девон в конце апреля 1454 года организовал в городе Эксетер засаду с несколькими сотнями вооружённых людей, чтобы захватить своего врага. Этот план провалился, но сэр Уильям не смог из-за него выполнить важное поручение — собрать деньги для короля[6]. В июне 1455 года года и Бонвилл, и Куртене получили от Генриха VI приказ сохранять мир и выплатить в казну по 4000 фунтов, но, по-видимому, и после этого продолжались постоянные стычки. Граф Девон терроризировал всё графство и грабил поместья сэра Уильяма[6]. Кульминацией стали события 23 октября 1455 года, когда сын графа (тоже Томас) со своими людьми жестоко убил одного из ближайших советников Бонвилла, правоведа Николаса Рэдфорда[48].

С этого момента в Девоне шла открытая война[49]. Эдмунд Лейси, епископ Эксетера, жаловался, что его арендаторы не осмеливаются выходить в поле[50]. Бонвилл отомстил врагу за Рэдфорда, разграбив графское поместье Колкомб[6]; представители обеих противоборствующих сторон грабили деревни, угоняли скот[51]. Сэр Уильям, уверенный в своей правоте[52], 22 ноября 1455 года вызвал Куртене на поединок[53]. Возможно, его целью было выманить графа из Эксетера или отвлечь врага от осады замка Паудерем, которую Бонвилл уже дважды пытался снять[54]. Куртене принял вызов[52]. 15 декабря два лорда и их вассалы сошлись в битве близ Клист-Сент-Мэри, к востоку от Эксетера[55]. Бонвилл, по-видимому, проиграл, но смог спастись (по мнению историка Хикса, честь сэра Уильяма из-за этих событий пострадала)[56]. Два дня спустя граф Девон напал на резиденцию Бонвилла в Шуте, основательно разграбил её и захватил богатую добычу[6].

Ни одна из сторон не имела достаточного военного или политического веса, чтобы сокрушить врага. Конфликт не распространился за пределы Девона; при этом в масштабах всего королевства политическая ситуация становилась все более сложной, и вражда между Бонвиллом и Куртене оказалась одной из локальных распрей, подготовивших общеанглийскую гражданскую войну. Другим таким конфликтом стала частная война между Невиллами и домом Перси в северных графствах[57]. Граф Девон впоследствии был заключен в тюрьму (правда, ненадолго) и умер в 1458 году, когда в его вражде с Бонвиллом так и не обозначился победитель. Сэр Уильям в том же году стал кавалером ордена Подвязки[12].

В то время, когда Бонвилл воевал с Куртене, внутриполитическая борьба, шедшая по всей Англии, окончательно переросла в гражданскую войну, известную как Война роз. В начале 1455 года Генрих VI внезапно пришел в себя, Ричард Йоркский тут же был снят со всех постов и уехал в свои поместья; позже он собрал войско, 22 мая внезапно напал на короля у города Сент-Олбанс и захватил его в плен. Томас Куртене сражался при Сент-Олбансе на стороне Генриха VI[58]. Бонвилл, возможно, тоже симпатизировал Генриху VI, но не пришёл к нему на помощь[6] (историк М. Хикс предположил, что барона общеанглийские дела просто не интересовали — в отличие от событий в Девоне[59]). Сэр Уильям принял участие в работе йоркистского парламента в сентябре 1455 года и проголосовал за назначение герцога Йоркского протектором, то есть фактическим правителем королевства[60]. Позже он вошёл в парламентский комитет, созданный для улучшения военно-морской обороны[6]. В ноябре того же года барон получил от новой власти полное помилование[61].

После прихода к власти Ричарда Йоркского положение в стране не стабилизировалось. Жена Генриха VI Маргарита Анжуйская оставалась непримиримым врагом Йорков и могла рассчитывать на поддержку многих лордов — в частности, Томаса Куртене[5]. Последний женил своего старшего сына Томаса, унаследовавшего в 1458 году графский титул, на кузине королевы, Марии де Мэн[62]; со своей стороны Бонвилл в 1458 году женил своего внука на Кэтрин Невилл, дочери Ричарда Невилла, 5-го графа Солсбери и самого влиятельного из союзников Ричарда[63]. Историки Роскелл и Вудгер полагают, что в течение 1455—1459 годов сэру Уильяму удавалось скрывать свои симпатии к герцогу Йоркскому и оставаться внешне лояльным королю[6]. Исследователь Ч. Росс описывает Бонвилла в этот период как «опытного слугу дома Ланкастеров, который был произведен в пэры королем Генрихом VI [и который] цеплялся за двор, где он всегда служил»[64]. Барон поклялся защищать права юного Эдуарда, принца Уэльского (сына Генриха VI)[5], и в начале 1460 года, когда между королём и герцогом Ричардом произошёл очередной открытый разрыв, Бонвиллу поручили собрать в юго-западных графствах армию для войны с Йорками[6].

В это время, по словам Роскелла и Вудгера, сэр Уильям «показал своё истинное лицо»[6]: он примкнул к йоркистам и на их стороне принял участие в битве при Нортгемптоне 10 июля 1460 года. Герцог Ричард снова одержал победу и захватил Генриха VI в плен, причём охранять короля поручили Бонвиллу[58]. В ноябре того же года барон присутствовал на заседании парламента, провозгласившего Ричарда Йоркского наследником престола. Маргарита Анжуйская и её сторонники отступили на север, где начали грабить поместья лордов-йоркистов; герцог Йоркский и граф Солсбери вскоре тоже двинулись на север, а Бонвилл уехал на юго-запад, собирать подкрепления. 30 декабря 1460 года в битве при Уэйкфилде Ланкастеры одержали победу, причём в схватке погибли и герцог Ричард, и единственный сын Бонвилла[3].

Теперь Ланкастеры двинулись на Лондон. Бонвилл, узнав об Уэйкфилде, вернулся в столицу, объединил свои силы с графом Уорик и 12 февраля 1461 года выступил на север, чтобы встретить армию королевы вдали от городских стен[65]. 17 февраля произошла вторая битва при Сент-Олбансе. Во время схватки сэр Уильям вместе с сэром Томасом Кириеллом охранял короля, которого йоркисты привезли с собой в качестве номинального главы своей армии[66]; это, по мнению историка Росса, может указывать на то, что даже на поздней стадии войны Бонвилл руководствовался главным образом желанием защитить монарха, которому он служил с юности[64]. Ланкастеры одержали полную победу. Уорик бежал, а Бонвилл и Кириелл попали в плен. На следующий день их привели к королеве и принцу Эдуарду. Возможно, король обещал обоим помилование[12][58], но королева приказала (возможно, из-за позиции присутствовавшего графа Девон[67]) судить обоих за измену. От имени семилетнего принца Эдуарда пленникам был вынесен смертный приговор[68]. И Бонвилла, и Кириелла обезглавили в тот же день[69][70][71]; казнь была встречена, по словам историка Д. Груммитта, «всеобщим осуждением»[72].