Бодиско, Борис Андреевич

Потомок в пятом колене русской ветви древнего европейского рода Бодиско. Родился в 1800 году в семье тульского помещика, директора Московской конторы ассигнационного банка Андрея Андреевича (Андрея Генриха Морица) Бодиско (30.05.1753 — 22.08.1819) и Анны Ивановны (урождённая баронесса Юлия Анна-Мария Гаргона де Сен-Поль)[1].

1 июня 1809 года определён на учёбу в Морской кадетский корпус. С 10 июня 1814 года — гардемарин. Судоходную практику в 1814—1815 годах проходил в плаваниях под командованием лейтенанта П. И. Харламова на учебном бриге Морского кадетского корпуса «Симеон и Анна». В 1816 году ходил в плавание по Балтийскому морю на флагманском корабле эскадры вице-адмирала Р. В. Кроуна.

Выпущен из корпуса 1 марта 1817 года и произведён из унтер-офицеров в мичманы[2][~ 1].

9 декабря 1817 года зачислен в Морской Гвардейский экипаж. В 1818 году под командованием лейтенанта М. Н. Чихачёва служил на приписанной к Гвардейскому экипажу придворной яхте «Церера»[3].

В июне — сентябре 1819 года в качестве вахтенного командира под началом лейтенанта Н. Г. Казина участвовал в заграничном плавании на бриге «Олимп» в Данию, Англию, Францию и Пруссию.

В 1820—1822 годах командовал голландским буером, который использовался непосредственно для поездок Александра I или для сопровождения императорского катера. 22 марта 1822 года был произведён в лейтенанты.

В 1823 году Бодиско получил «монаршее благоволение» за участие в плавании на фрегате «Проворный» под командованием капитан-лейтенанта А. Е. Титова до берегов Исландии[~ 2][4].

В 1824 году Б. А. Бодиско был назначен на шлюп «Смирный» под командой капитан-лейтенанта П. А. Дохтурова для участия в кругосветном плавании с грузом и для защиты в Тихом океане интересов Российско-Американской компании. 3 ноября при прохождении северной оконечности полуострова Ютландия шлюп попал в сильный шторм. Вахтенный офицер Б. А. Бодиско был смыт на ют и едва не унесён волнами за борт. Получивший значительные повреждения «Смирный» был вынужден зайти для ремонта в ближайший норвежский порт Арендаль и 17 мая 1825 года вернулся в Кронштадт[~ 3].

Входил в круг общества либерально настроенных морских офицеров Гвардейского экипажа, в центре которого оказались жившие с ним в одной квартире на Фонтанке у Калинкина моста мичманы братья А. П. Беляев и П. П. Беляев, В. А. Дивов, младший брат М. А. Бодиско, а также их частый гость лейтенант А. П. Арбузов, принятый в декабре 1825 года в члены Северного общества. Квартира моряков находилась недалеко от Морских казарм, в которых с 1819 года размещались подразделения гвардейского экипажа[5].

Накануне восстания А. П. Арбузов призвал офицеров убеждать своих подчинённых упорствовать в верности уже принесённой присяге Константину Павловичу, требовать «оригинальное отречение его императорского высочества Константина Павловича» и отказаться от намеченной на 14 декабря присяги Николаю I.

Утром 14 декабря командир 6-й роты Гвардейского экипажа Б. А. Бодиско объявил своим матросам, что не может ни советовать, ни приказывать им «переприсягать» новому императору, а «в принесении присяги они должны руководствоваться своею совестью».

Возмущённый отказом матросов экипажа, выведенных на построение во дворе казарм, выслушать манифест о вступлении на престол императора Николая Павловича бригадный командир генерал-майор С. П. Шипов потребовал объяснений у ротных командиров, на что «лейтенанты Арбузов, Бодиско 1-й, Кюхельбекер и Вишневский отвечали, что они уже присягали государю цесаревичу и изменить этой присяге не могут, доколе его высочество лично не разрешит их на то». Осмелившиеся противоречить командиру офицеры были задержаны в канцелярии экипажа[6].

После того, как возбуждённые призывами присоединяться к восставшим полкам матросы экипажа направились к Сенатской площади, в числе командиров рот, освобождённых младшими офицерами, за ними последовал и Б. А. Бодиско, в такой ситуации посчитавший свой долгом не оставлять подчинённых. Оказавшись на площади, Б. А. Бодиско пытался поддерживать порядок в построении, но собственная «неуверенность его в отречении» Константина была причиной сомнения, высказанного им посланному Николаем для увещевания восставших митрополиту Серафиму в ответ на слова последнего, что цесаревич «письменно и словесно, трикраты, отрёкся от российской короны, и он ранее нас присягнул на верность брату своему Николаю Павловичу, который добровольно и законно восходит на престол»[7][8].

После разгрома восстания Б. А. Бодиско привёл свою роту в казармы. В соответствии с распоряжением Николая, отданному командиру Гвардейского корпуса генералу А. Л. Воинову, — «если до пробития вечерней зори присяга будет Мне представлена, я прощаю заблудшихся», — экипаж присягнул в полном составе и уже к 8 часам вечера присяжный лист был доставлен новому императору.

В 12-м часу ночи с 14 на 15 декабря флигель-адъютант полковник В. Ф. Адлерберг привёз в Гвардейский экипаж высочайшее повеление об арестах. Б. А. Бодиско был немедленно арестован и среди первых задержанных, со связанными руками, доставлен в Зимний дворец[~ 4]. После допроса отправлен в 4-й каземат Алексеевского равелина Петропавловской крепости. Вызванный 4 января 1826 года на заседание Следственного комитета, Бодиско отрицал своё участие в тайном обществе и объяснил своё появление на площади желанием увести оттуда свою роту[3].

7 января на записке XIX-го заседания Следственного комитета с предложением перевести лейтенанта Бодиско из Петропавловской крепости «на городские гауптвахты» император написал: «Бодиско… в 'Ревель». 8 января отправлен в Ревельскую крепость.

В докладе Верховного уголовного суда Б. А. Бодиско 1-й (причисленный следствием к Северному обществу) отнесён к VIII разряду государственных преступников, осуждаемых к лишению чинов дворянства и к ссылке на поселение с указанием вины — «лично действовал в мятеже бытностью на площади»[~ 5].

6 июня 1826 года возвращён из Ревеля в Петропавловскую крепость. Указ Верховному уголовному суду гласил: «Лейтенанта Бодиско 1-го написать в матросы».

13 июля на флагманском корабле «Князь Владимир» командующего эскадрой Балтийского флота адмирала Кроуна лейтенант, командир роты Гвардейского экипажа, Б. А. Бодиско 1-й был разжалован по обряду морской службы — над его головой сломали шпагу, сорвали и бросили за борт эполеты и мундир[~ 6].

Указом 22 августа 1826 года было разрешено разжалованных с лишением дворянства декабристов определять «в полки Кавказского корпуса до отличной выслуги»[9].

26 сентября 1826 года был отправлен во Владикавказ. В составе Тифлисского пехотного полка участвовал в походе в Персию. Одно из последних писем старшим братьям Б. А. Бодиско отправил 27 декабря 1827 года из города Xoй: «…на походе писать было хлопотно. Теперь, с 8 ноября, я на месте, наш батальон расположен во дворце Абас-Мирзы… Все желают, чтобы война была окончена»[10].

12 апреля 1828 года за проявленную храбрость был произведён в унтер-офицеры.

Командовавший войсками на Кавказе генерал И. Ф. Паскевич в рапорте от 15 июля 1828 г. начальнику Главного штаба И. И. Дибичу писал о разжалованных декабристах: «Вообще разжалованных во всех сражениях употреблял я в первых рядах… и всегда там, где представлялось наиболее опасности… Все они вели себя отлично храбро. Один из них убит и 7 ранено… Хотя таковые заслуги разжалованных по делу о злоумышленных обществах …обращают на них внимание начальства, но я полагаю, что производство их в офицеры можно отложить до окончания настоящей войны»[11].

24 мая 1828 года Борис Андреевич Бодиско в возрасте 26 лет был убит во время похода против горцев. Он стал первым в списке декабристов, погибших в боях и умерших от ран и болезней в ходе Кавказских войн.