Амэцути-но ута
Амэцути-но ута (яп. 天地の歌 букв. «песнь неба и земли») или Амэцути-но котоба (天地の詞) — форма японской классической поэзии, зародившийся в 9 веке н. э. Представляет собой панграмму, которая впервые появилась в сборнике поэзии Минамото-но Ситаго (911—983).[1]
История развития
Этот жанр в основном использовался в качестве учебно-мемонической песни-считалочки до конца эпохи Хэйан, когда в конце XI века ее заменила другая более распространенная алфавитная песня — ироха ута.[2] Амэтцути-но ута несла в себе не только литературную, но и обучающую функцию, так как являлась идеальным пособием для изучения алфавита детям. С первой половины X века амэцути-но ута использовалась в качестве основы для поэм куцукаммури. Такие поэмы складывались по принципу акротелестиха. С помощью записи амэцути-но ута горизонтально сверху и снизу листа, в центре между ними вписывался стих классического размера танка. Первый и последний слоги заимствовались, соответственно, из амэцути-но ута.[3]
Считается, что на форму Амэцути-но ута оказал влияние китайский мнемонический текст «Тысячесловие», состоящий из тысячи неповторяющихся иероглифов, записанных по 8 в строку. В этом также прослеживается заимствование, так как для японской поэзии размер в 8 слогов был нетипичен.[3]
Характерные особенности
Амэцути-но ута состояла из 48 слогов по числу силлабем позднего старояпонского языка. Она представляла собой мнемоническую песню-считалочку, знаки которой не повторялись, а слоговая панграмма состояла из слов, представляющих собой части двух вселенных — неба и земли. Такими словами были: небо, земля, горы, деревья, звезды и т. д.[1]
Текст стихотворения
あめ つち ほし そら |
Ame, tuti, fosi, sora, |
天 地 星 空 |
Амэ, цути, хоси, сора, |
Небо, земля, звезды, воздух, |
Знаки, выделенные красным, не используются в современном японском языке, выделенный зелёным знак изменил чтение. В тексте не представлен знак ん, появившийся позже создания как «Амэцути-но ута», так и «Ирохи».
Примечания
- Seeley. A history of writing in Japan. — С. 77.
- Штейнер Е. С. Совместность и контекстуальность как формообразующие характеристики японской классической поэзии. — С. 184.
- Штейнер Е. С. Аура азбуки: кириллическое «Глаголь: добро есть» и японское «Красота увяла вся». — С. 5.
Литература
- Seeley, Christopher . A history of writing in Japan. — New York — Leiden: E.J. Brill, 1991. — С. 106. — 243 с. — ISBN 9004090819.
- Штейнер Е. С. Совместность и контекстуальность как формообразующие характеристики японской классической поэзии // Япония: идеология, культура, литература / ред. В. Н. Горегляд, В. С. Гривнин. — 1989. — С. 199. — ISSN 5-02-017009-7
- Штейнер Е. С. Аура азбуки: кириллическое «Глаголь: добро есть» и японское «Красота увяла вся» (рус.) // Культура и искусство. — 2011. — № 2. — С. 7-13.