Широков, Павел Дмитриевич

Павел Широков родился в 1893 году.

Ареопаг «Интуитивной Ассоциации Эго-Футуризм». Стоят слева направо Дмитрий Крючков, Василиск Гнедов, Павел Широков, сидит Иван Игнатьев

Был членом «Интуитивной Ассоциации Эго-Футуризм», входил в её «ареопаг». Близко дружил с поэтом, лидером петербургских эгофутуристов Иваном Игнатьевым, который помог ему издать первую книгу[1].

Первые два стихотворных сборника «Розы в вине» (1912) и «В и Вне: Поэзы. II» (1913) были выпущены под маркой эгофутуристического издательства «Петербургский глашатай».

В 1914 году, после того как эгофутуристическая ассоциация прекратила существование, совместно с поэтом Василиском Гнедовым выпустил «Книгу Великих»[2].

Публиковался в альманахах футуристических групп «Мезонин поэзии» и «Центрифуга» и других[2]: «Орлы над пропастью», «Дары Адонису», «Засахаре кры», «Руконог», «Второй сборник „Центрифуги“», «Крематорий здравомыслия».

В дальнейшем оставил литературу, не публиковался.

Умер в 1963 году.

Широков активно осваивал эстетику эгофутуризма в своих произведениях. Он часто использовал неологизмы, построенные по словообразовательным моделям, которые использовал Игорь Северянин и близкие ему поэты: «ожурчиться», «весениться», «отрелить», «алебастровость», «Греээлия». Также Широков использует салонные мотивы, иноязычную лексику: «глетчер», «трэн»[1].

Собственные стихи Широков, как и Северянин, называл поэзами, использовал старинные поэтические формы — триолеты, виреле и другие.

В сборнике «В и Вне: Поэзы. II» Широков обращается к более авангардной поэзии, смелее экспериментирует со словами. В нём также возникает урбанистическая тема, которая получила развитие в сборнике «Книга Великих»[1][3].

Валерий Брюсов сочувственно отнёсся к поэзии Широкова, противопоставив её крайним явлениям футуризма, которые для него олицетворяли Владимир Маяковский, Велимир Хлебников и Алексей Кручёных. По мнению Брюсова, в стихах Широкова есть новые приёмы поэтической выразительности, удачные выражения, «ещё не нарушающие резко обычных приёмов живописания в поэзии, но всё же характерно „футуристические“»[4].

Литературовед Владимир Марков отмечает, что в большей части своих произведений Широков оставался чуть более чем подражателем. При этом он обращает внимание на прогресс во втором сборнике «В и Вне: Поэзы. II», где поэт радикальнее экспериментирует с лексикой. Поэма «Итог», по мнению Маркова, демонстрирует, что оценка Широковым эгофутуризма стала более критической[1].

Неоднозначно восприняла критика тему урбанизма в творчестве Широкова. И. Полозов в предисловии к сборнику «Книга Великих» называл его «поэтом Города»: «Он понимает Город, потому что любит его. Разве не возвещает поэма „Да здравствует Реклама!“ о том, что городская жизнь — нечто новое, что Город даже гения заставляет рекламироваться?»[2] Совсем иного мнения о том же стихотворении, в котором поэт призывает: «— Покупайте поэзы Широкова! // Широков — величайший поэт!», был критик под криптонимом Нео, отмечавший в журнале «Златоцвет», что Широков «пишет о себе так, как будто бы речь о патентованном средстве от запора»[5].

• Розы в вине. СПб., 1912.
• В и Вне: Поэзы. II. СПб., 1913.
• Книга Великих. СПб., 1914.

В 2001 году пять стихотворений Широкова («Вечерняя любовь», «Фантазия осеннего заката», «Весной», Галантерейная поэза, Шёпот стальных труб и Да здравствует Реклама!) были включены в антологию «Поэзия русского футуризма», вышедшую в серии «Новая библиотека поэта».