Херсонская, Людмила Дмитриевна
Людми́ла Дми́триевна Херсо́нская (род. 16 июня 1964, Тирасполь, Молдавская ССР) — украинская поэтесса и переводчица.
| Херсонская Людмила Дмитриевна | |
|---|---|
 Людмила Херсонская на Одесском международном кинофестивале 2016 | |
| Дата рождения | 16 июня 1964 (57 лет) |
| Место рождения | Тирасполь, Молдавская ССР |
| Гражданство |
 СССР →  Украина |
| Род деятельности | |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Биография
Закончила Одесский Национальный Университет (факультет Романо-германской филологии). Работала преподавателем на Государственных курсах иностранных языков, в настоящее время — переводчик-синхронист.
Стихи пишет с юности. Публикации в журналах «Новый мир», «Знамя», «Интерпоэзия», «Дети Ра» и др.
В 2011 году в издательстве «Русский Гулливер» (Москва) вышла книга «Все свои», вошедшая в десятку лучших поэтических книг года.
В 2014 году в издательстве «Дух и литера» (Киев) была опубликована книга «Тыльная-лицевая». В 2019 году в издательстве "Каяла" вышла книга Херсонской "Перейти ров", в которой отражен трагический опыт войны. Для поэтессы характерна последовательная проукраинская позиция.
В 2016 году московское издательство «Совпадение» опубликовало совместную книгу Людмилы и Бориса Херсонский «Вдвоем». Стихи Людмилы Херсонской переводились на немецкий и английский языки.
Переводит английскую поэзию, публиковались переведенные ею англоязычные стихи Владимира Набокова, Хини (Журналы «Интерпоэзия», «Крещатик», «Дерибасовская-Ришельевская»
Лауреат и дипломант Волошинского конкурса. Вечера поэзии Людмилы Херсонской проводились в Москве, Киеве, Львове, Мюнхене, Майнхайме, Марбурге, Нью-Йорке.
Проживает в Одессе.
Критика о стихах Людмилы Херсонской
Эти стихи решительно не удается цитировать фрагментарно — потому приводим, быть может, не самые сильные тексты раздела. Специфика оптики Херсонской в этих стихотворениях может напоминать — только типологически! — сверхжесткую «барочную» лирику лианозовцев или театр абсурда, а может — немотивированный ужас подлинного, непричесанного архаического фольклора (думается, меж тем и тем нет на деле концептуального разрыва). Отдельные эпизоды ли, спрессованные ли в стихотворение жизненные истории говорят, конечно же, больше, нежели формально сообщают, — но интерпретация сказанного многозначна; так, второй процитированный текст может быть прочитан и с сентиментальной слезой, и с сардонической усмешкой. Важно то, что ужас обыденного проступает тем самым искомым «метафизическим дном» — вскрываются не горние выси, но банька с пауками, — тоже вполне, впрочем, метафизическое пространство. (Данила Давыдов) «Русский журнал»
Если бы можно было нарисовать портрет этих стихов, вышло бы примерно так: полупрозрачный женский силуэт, в котором толпятся, плачут, играют и поют многочисленные люди. Стихи-люди, люди-стихи. Очень мало о себе, всё о других — лирическое «я» тонет в людях, но и хватается за них. Как будто можно ухватиться за волны! Имя автора — ключ к пониманию ею поэзии. Каждый человек-судьба-горе — стихотворение. Каждое стихотворение мучит и достаёт, как если бы это был живой человек. Редкий случай, когда понятие словесного творения как сущности воплощается (кажется, что без особенного труда) с ослепительной полнотой. На эти стихи порой больно смотреть, как на источник света, бьющий в глаза. (Наталья Черных) «Русский журнал»
О человеке здесь выясняется много трудного. Остро жалея человека, Херсонская ничуть его не идеализирует. Она отчетливо видит коренящееся в нем зло, вообще – его изначальную, неразъемлемую двойственность ("у подрастающей девочки кроме двух добрых ног / часто имеется пара злых рук"). Мало кому удается в такой степени сочетать сочувствие – и беспощадную ясность видения...Херсонская выполняет работу, с которой обычно, на больших дистанциях и медленных скоростях, справляется проза. Она рассматривает и проговаривает внутреннюю жизнь человека в ее постоянном взаимодействии с внешней, в сложности ее разнонаправленных, конфликтных движений. Только стремительно – вспышками. Ее поэзия, подобно прозе, многонаселена, психологична, даже социологична, цепко-внимательна к деталям (и мифологична, как в полной мере удается только поэзии). Только все это Херсонская умудряется умещать в небольшие, напряженные стихотворения-формулы, каждое – внутренним объемом по меньшей мере в рассказ. (Ольга Балла-Гертман) Книжный шкаф. Радио "Свобода".