Фицуолтер, Джон, 3-й барон Фицуолтер

Джон Фицуолтер принадлежал к знатной семье, младшему ответвлению могущественного рода Клеров. Его предков описывают в хрониках как людей воинственных и богатых[1]; основные владения Фицуолтеров были сконцентрированы в северной части Эссекса[2], но им принадлежали также земли на юге этого графства и в Норфолке[3]. Джон был сыном (вероятно, единственным) Роберта, 2-го барона Фицуолтер, и его жены Джоан де Мультон[2]. Он родился около 1315 года, в 1328 году потерял отца, а в 1335 году, несколько раньше, чем это было принято, вступил в свои права и принёс присягу королю Эдуарду III как 3-й барон Фицуолтер[4].

Мать Джона на тот момент ещё была жива и сохраняла за собой третью часть всех владений Фицуолтеров в качестве «вдовьей доли». Именно связанные с этим финансовые затруднения могли впоследствии подтолкнуть барона к преступным деяниям[2]. К тому же Джон не смог доказать законность своих прав на ряд земельных участков в Лондоне и потерял выгодную привилегию, связанную с обороной столицы и приносившую его предкам двадцать фунтов в год[5]. Тем не менее он считался одним из самых богатых и влиятельных людей в Эссексе[6].

Начало карьеры Фицуолтера связано с большой войной на континенте. В декабре 1338 года Джон был в числе 44 рыцарей из Эссекса, вызванных в Ипсвич, где готовилась экспедиция во Францию[6]. Он участвовал в ряде кампаний под началом Уильяма де Богуна, графа Нортгемптон[7], а в 1346 году на время перешёл в свиту Эдуарда, принца Уэльского[4]. Известно, что последний заплатил барону сто марок за шестимесячную службу во главе отряда, включавшего двадцать латников и двенадцать лучников. Фицуолтер участвовал в осаде Кале (1346—1347)[8] в качестве рыцаря-баннерета[9], в 1348 году он вернулся в свиту графа Нортгемптон[10]. К тому времени сэр Джон имел репутацию опытного и храброго военного[11].

Барон регулярно приезжал с театра военных действий в Англию, чтобы присутствовать в парламенте[2]. Его впервые вызвали в парламент в 1340 году, и в дальнейшем Фицуолтер участвовал в каждой сессии до 1360 года. Кроме того, он заседал в Королевском совете (1341—1358)[12]. В 1342 году сэр Джон был одним из 250 рыцарей, принявших участие в большом турнире в Дастейбле (там же сражался и будущий соучастник его преступлений сэр Роберт Марни)[13].

Историки отмечают, что дворяне Эссекса с конца XIII века принимали самое активное участие в военных экспедициях на контитенте и в Шотландии, а потому местное общество было очень милитаризованным. По словам Р. Старра, военный опыт обострил у многих представителей поколения Джона Фицуолтера «естественный аппетит к агрессии и запугиванию». Отчасти именно это может объяснять тот факт, что поведение барона по отношению к его соседям становилось всё более жестоким[2], а с 1340 года сэр Джон даже регулярно нарушал закон, грабя, запугивая и убивая своих жертв, терроризируя целое графство[14][15]. Историк М. Гастингс описывает его как «хорошо известный тип рэкетира»[16], Харрис — как «головореза высшего уровня» и самого страшного человека в Эссексе[6]. В своей деятельности барон опирался на ряд местных дворян (в частности, на Лайонела Бреденхема[17] и ещё одного участника континентальных походов Роберта Марни[2]) и на множество подручных низкого происхождения, имена которых упоминаются в составленных позже обвинительных заключениях. Спутники сэра Джона могли рассчитывать на полную защиту; так, когда один из них, некто Ваймаркус Хейрд, был арестован и оказался в колчестерской тюрьме, барон силой освободил его[18].

В 1340 году Фицуолтер участвовал в нападении на поместье Джона де Сегрейва Грейт-Честерфорд в составе отряда из более чем тридцати человек во главе с графом Оксфорд; пострадавший позже рассказывал, что эта банда охотилась в его парке, нападала на его слуг, вывозила его имущество[6]. В последующие годы барон всячески притеснял своих соседей, которые не решались на него жаловаться[19]. Люди сэра Джона угоняли скот (это стало основным источником дохода), незаконно пасли его овец и коров на общей земле, занимались простым вымогательством. Так, они заставили некоего Уолтера из Макинга передать барону землю, приносившую сорок фунтов в год, в обмен на обещание арендной платы в двадцать два фунта и роскошной одежды; Уолтер ничего не получил, но не посмел обратиться в суд[20]. Ричард де Плесси, приор монастыря в Данмоу, был вынужден за свой счёт содержать лошадей барона, хотя формально находился под королевской защитой[21]. Двое жителей Саутминстера, запуганные людьми сэра Джона, отдали ему крупную сумму — сто шиллингов. Настоятель ещё одного монастыря, находившегося по соседству, боясь за свой скот, не осмеливался возделывать землю и возить зерно, из-за чего доходы аббатства резко уменьшились[22].

Обычным занятием для людей барона был грабёж путников и возвращение им отнятого имущества за дополнительную плату[23]. Так регулярно поступали с торговцами шерстью, с купцами, вёзшими рыбу, мясо и другие продукты на рынок в Колчестер. Однажды Фицуолтер отказался выплатить экстраординарный налог в королевскую казну, несмотря на то, что запуганный податной инспектор дал его имуществу неадекватно низкую оценку; платить пришлось жителям соседних деревень, которым пригрозили переломать руки и ноги. В результате округа дошла до «великого обнищания»[24].

Люди Фицуолтера несли ответственность и за убийства. Например, в 1345 году некий Роджер Биндетиз был отлучён от церкви в Уолтеме. Он должен был донести от Уолтема до Дувра большой крест, чтобы потом отплыть в паломничество. Однако до порта отлучённый не добрался: слуги барона, заявившие, что действуют «под знаменем Бога и Святой Церкви» обезглавили его прямо у дороги[24].

Фицуолтеры с давних пор находились в состоянии конфликта с городом Колчестер в Эссексе. Причинами тому были спорный статус пастбища в Лексдене и попытки горожан охотиться в принадлежавшем Фицуолтерам Лексден-парке. Кроме того, сэр Джон отрицал право колчестерских властей облагать налогами часть его владений[25] и не пропускал горожан к водяной мельнице, стоявшей рядом с его землями. Фактически он захватил и эту мельницу, и соседнюю, хозяин которой был жителем Колчестера[26]; за первую барон какое-то время обещал заплатить, но так и не сдержал слово[24].

Историки отмечают, что горожане в этом конфликте не были только пострадавшими. Жители Колчестера тоже использовали силовые методы, чтобы отстоять свои интересы[27]. Так, в 1342 году примерно сотня горожан вторглась в Лексден-парк и начала там охотиться, ловить рыбу и рубить деревья; в столкновении с ними пострадал один из слуг барона[2]. Парк, занимавший больше 150 акров земли (61 гектар), был одним из самых ценных владений сэра Джона[28], а потому последний обратился в суд. Для расследования его жалобы была создана специальная комиссия[29]. Позже горожане снова проникли в Лексден, и один из слуг Фицуолтера погиб в стычке. Было проведено ещё одно расследование, но результаты, по-видимому, не удовлетворили ни одну из сторон[25]. Барон попытался привлечь к ответственности за эту смерть судебного пристава Колчестера Джона Фордхэма, потерпел неудачу и перешёл к новой тактике. Его люди стали выслеживать присяжных, состоявших в двух следственных комиссиях, и избивать их. Первой жертвой стал Генри Фернерд из Копфорда, до того публично выразивший свою веру в невиновность Фордхэма и теперь избитый почти до смерти[30]. Позже слуги сэра Джона начали нападать на всех колчестерцев без разбора; наконец, 20 мая 1342 года барон начал полноценную осаду города[25]. По словам хрониста, ни один человек не мог пойти на рынок или на ярмарку с Пасхи до Троицы[19]. Получив 22 июля сорок фунтов компенсации, Фицуолтер снял осаду, 7 апреля следующего года снова окружил Колчестер (возможно, из-за продолжавшихся вторжений горожан в Лексден-парк) и получил ещё сорок фунтов[25]. Некоторые жители города пытались подать на него в суд, чтобы взыскать понесённый ущерб, но присяжные боялись принимать решения, направленные против барона[31].

В течение 1340-х годов сэр Джон фактически узурпировал королевскую власть в северной части Эссекса[23] и создал в этом регионе свою систему правосудия[32]. Эдуард III некоторое время пытался решить эту проблему без силовых и юридических мер: он регулярно отправлял Фицуолтера на континент, чтобы тот как можно меньше времени проводил в своих владениях. Однако такое решение не могло быть постоянным[33]. В 1351 году король, наконец, вмешался, прислав в Эссекс специальную комиссию[34]. Сэра Джона обвинили в вымогательствах, отказе платить налоги, посягательстве на королевскую власть[35], убийствах, грабежах, изнасилованиях, поджогах, похищениях. Барон проигнорировал вызов комиссии, но позже был вынужден предстать перед судом королевской скамьи в Вестминстерском дворце. Его признали виновным и отправили в тюрьму Маршалси[36], а имущество конфисковали[4]; в ноябре 1351 года сэр Джон был переведён в Тауэр[36]. Многие слуги барона тоже были заключены в тюрьму и оштрафованы[35], а одного из них, Уильяма де Вайборна, повесили[37].

По мнению историков, Эдуард III на примере Фицуолтера постарался показать всем лордам Англии необходимость соблюдать определённые правила[38][39]. Именно поэтому король обошёлся с бароном так сурово, не приняв во внимание его верную службу во Франции[38]. В июне 1352 года сэр Джон получил свободу и формальное помилование, но после этого ему пришлось выплатить огромный штраф — не меньше 847 фунтов[40]; фактически речь шла о выкупе у короны всех владений Фицуолтеров. Барон выплачивал эти деньги постепенно все оставшиеся десять лет своей жизни[16][41].

После освобождения и восстановления в правах Фицуолтер продолжал заседать в парламенте и в Королевском совете, но не занимал никаких должностей в графстве и не работал в составе местных комиссий[2]. Он умер 18 октября 1361 года и был похоронен рядом со своей женой и предками в монастыре Данмоу. Мать пережила сэра Джона, все еще контролируя треть семейных владений. В день смерти барон оставался должен короне только один фартинг, оставшийся от штрафа десятилетней давности[2]. Его земли и титул перешли к единственному сыну от брака с Элеанорой Перси (дочерью Генри, 2-го барона Перси, и Идонеи Клиффорд)[12] Уолтеру, который в отличие от отца был предан короне и на войне, и в мирных условиях[2]. 4-й барон Фицуолтер подтвердил свою лояльность, подавляя в 1381 году крестьянское восстание. Дочь Джона, Элис, была женой Обри де Вера, 10-го графа Оксфорда[42].