Таубе, Иоганн

Иоганн Таубе родом ливонец; в 1560 году взят русскими в плен и около 1567 года вступил на царскую службу[1].

«Хитрой лестью» он сумел расположить к себе Иоанна IV, вошел к нему в доверенность и стал одним из ближайших, даже главным советником царя в ливонских делах. Именно Таубе, действуя в полном согласии с другим любимцем Иоанна, Элертом Крузе, внушил царю мысль образовать из ливонских орденских земель отдельное королевство и дать ему особого владетеля с вассальными обязанностями к Московскому государству, уверяя, что жители прибалтийских земель сделаются вернейшими подданными России, пристанут к ней «душой и сердцем», а шведов и литовцев от себя изгонят. Таубе указывал даже и лиц, пригодных с точки зрения Москвы на роль ливонского короля — курляндского герцога Готгарда (Кетлера) и датского принца Магнуса, владетеля Эзеля. Получив своему плану одобрение от Иоанна, Tаубе вместе с тем же Крузе для более верного успеха в 1569 году отправился в Дерпт и оттуда повел переговоры с жителями Ревеля с одной стороны, обещая им свободу и долголетний мир, и с курляндским герцогом — с другой. Однако ни ревельские граждане, ни герцог, зная характер Иоанна, в обещания Таубе не поверили и его предложения отвергли[1].

Потерпев неудачу у Готгарда, Tаубе от имени Иоанна сан ливонского короля предложил датскому принцу Магнусу, который оказался более доверчивым, предложение принял и в 1570 году приехал в Москву, где Иоанн действительно объявил его ливонским королем и женихом своей племянницы Евфимии, дочери Владимира Андреевича Старицкого. После того как были выработаны условия зависимости ливонского короля от московского царя, Магнус отправился в Ливонию, куда сопровождали его и Таубе с Крузе в роли ближайших советников[1].

По уверениям Таубе Ливония должна была принять нового короля чуть ли не с радостью, однако, когда Магнус с 25-тысячным отрядом русского войска подошел (23 августа 1570 года) к Ревелю, город отказался его впустить. Слушаясь советов Tаубе, Магнус начал правильную осаду Ревеля, продержавшуюся всю осень и зиму и сопровождавшуюся болезнями в стане как осаждаемых, так и осаждавших, Когда в феврале на помощь первым явился шведский флот и надежд на покорение города стало меньше, среди русского войска начало обнаруживаться недовольство. Магнус был в отчаянии и во всем обвинял Tаубе и Крузе. Новые переговоры с Ревелем через пастора Шраффера опять не дали успеха[1].

Потеряв всякую надежду добиться цели, Магнус 16 марта снял осаду и с небольшим отрядом ушёл в Оберпален, а остальное войско отодвинулось в восточную часть Ливонии. Тогда Таубе и Крузе, утратив доверие Магнуса и боясь ответственности за неудачу перед царём, которому обещали легкий успех относительно Ревеля, уехали в Дерпт и оттуда вступили в тайные сношения с польским королем, обещая овладеть Дерптом в его пользу, если он примет их милостиво и даст те же выгоды, какими они пользовались в Москве[1].

Получив согласие Сигизмунда-Августа, они подговорили некоего Розена, начальника находившейся в русской службе немецкой дружины, напасть на русских в воскресный день, в послеобеденное время, когда те по обыкновению будут спать. Что же касается немецких жителей города, то они, по расчетам Tаубе, относясь с ненавистью к России, легко согласятся на подданство Польше. Заговорщики сначала имели было успех — перебили стражу, выпустили заключенных, которые взяли оружие убитых и стали помогать нападавшим; но когда последние обратились к жителям, призывая их к оружию, то те не оказали им ни малейшего содействия. Между тем русские — дети боярские и стрельцы, составлявшие гарнизон, вооружились и приготовились к сопротивлению, а им на помощь явились стрельцы, квартировавшие в посаде, и многие русские купцы. При ближайшем столкновении выяснился перевес на стороне русских, из-за чего Розен со своим отрядом поспешил покинуть город[1].

Таубе и Крузе, потерпев и здесь неудачу, спаслись бегством к польскому королю, принявшему их очень благосклонно, — в надежде выведать у Tаубе разные государственные тайны России. В то время как годом раньше Таубе писал императору Максимилиану, что московский царь имеет непобедимое войско и в силах изгнать из Европы турок, теперь он стал уверять того же Максимилиана и других государей, что Россия бессильна и её легко завоевать. Подстрекательства его к войне с Иоанном однако никакого успеха не имели[1].

Судя по одному из заявлений дьяка Андрея Щелкалова в переговорах с литовскими послами, можно думать, что Tаубе в России за измену и последующую деятельность его при иностранных дворах был приговорен к смертной казни, и даже была потребована его выдача, встреченная отказом. Для герцога курляндского Tаубе составил обширную записку о русских делах, в которой очень много ценных фактических данных о царствовании Иоанна Грозного; хотя Таубе далеко не всюду беспристрастен, но то что он сообщат важно из-за того, что написано не по слухам, а лицом, хорошо посвященным в русские дела[1].

• Карамзин, «История государства. Российского», изд. Эйнерлинга, СПб. 1843
• С. М. Соловьев, «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. II, стр. 205, 210—211. 
• Кельх, «Lifländische Hist.», pp. 277—278, 303.
• A. Браудо, «Послание Таубе и Крузе к герцогу Кетлеру», «Журнал Министерства Народного Просвещения», 1890, № 10. 
• С. Ewers und Engelgardt, «Beiträge zur Kenntniss Rasslands», 1811, стр. 187—238. 
• «Акты Западной России», т. III, № 41. 
• «Histor. Russ. Monuments», І, № CXLV, СLІ. 
• «Моnumenta Liv. antiquae», І, 267. 
• «Справочный энциклопедический словарь», Крайя-Старчевского, т. 10, СПб. 1858, s. v 
• «Энциклопедический словарь» Брокгауза-Ефрона, 1-е изд., т. 13, стр. 687—688; т. 16, стр. 848; т. 18, стр. 334; т. 32, стр. 683.