Счастье игрока

«Счастье игрока» (Spieler-Glück) — обрамлённая новелла Гофмана, впервые опубликованная в 1819 году. В следующем году была включена в 3-й том сборника рассказов «Серапионовы братья».

На водах в Пирмонте

По «шкатулочной традиции» эпохи романтизма произведение состоит из нескольких рассказов внутри рассказа, иллюстрирующих трагическую судьбу тех или иных игроков в карты.

Сюжет

История Зигфрида

Разгар сезона на водах в Пирмонте. И стар и млад проводит вечера за картами. Равнодушен к ним только молодой барон Зигфрид, известный с детства своим феноменальным везением. Опасаясь прослыть скрягой, он наконец приходит в игорный дом, чтобы сделать пару ставок. Так незаметно для себя «пристрастился он к фараону, этой самой простой и, следственно, самой фатальной игре».

Удача никогда не изменяет молодому барону, но его беспокоит присутствие в зале пожилого человека с тяжёлым взглядом. Счастливчик требует, чтобы тот отошёл от игрального стола. Наутро в парке он приносит извинения незнакомцу. В ответ тот заявляет, что счастье игрока не что иное, как «прельстительный обман враждебных сил», и призывает его остановиться, пока не поздно.

История Менара

Рассказ, который ему поведал незнакомец в парке, действительно, заставил барона завязать с картами. Это история шевалье Менара, которому некогда так же везло в карты, как и Зигфриду. Так же, как и он, шевалье был втянут в игру против своей воли и на первых порах даже понтировал за других. Благодаря своей удаче он разбогател и заложил самый богатый банк в Париже.

Однажды в заведении Менара появился сухой старичок-процентщик по фамилии Вертуа. Он раз за разом делал ставки и раз за разом проигрывал. Так он спустил всё своё состояние, включая меблированный дом на улице Сент-Оноре. Напрасно он просил оставить его дочери хотя бы десятую часть проигранного — Менар заявил, что среди игроков такое милосердие почитается плохим знаком.

История Вертуа

Тогда старик поведал кредитору историю своих несчастий. Как и Менару, ему неизменно сопутствовала в игре удача. Живя в Генуе, он разорил среди прочих одного римлянина, который в негодовании всадил ему нож в сердце. Любимая жена скончалась от переживаний. Залечив рану, Вертуа нашёл в себе силы побороть страсть к игре и уехал из Италии в Париж, где занялся ростовщичеством. И только теперь, услышав про Менара, который во всём повторяет его судьбу, решил поставить своё счастье игрока против счастья шевалье.

По приезде в выигранный у Вертуа дом шевалье Менар без памяти влюбился в дочь хозяина, Анжелу. Ради неё он поспешил отказаться от своего выигрыша. Когда же благородная девушка осыпала его упрёками в жестокосердии и безнравственности, Менар закрыл игорный дом и круто изменил образ жизни. Анжела прониклась к нему симпатией и согласилась стать его женой, хотя и любила втайне соседского сына, Дюверне, который был призван на войну с англичанами.

История Дюверне

Старик Вертуа помешался на картах и умер; даже в предсмертной агонии он «перебирал дрожащими пальцами, словно тасуя карты и меча банк». К пагубной страсти вернулся и Менар. Правда, теперь его необыкновенную удачу объясняли шулерством, а его игорный дом окружала дурная слава. После закрытия банка властями Менар удалился с женой в её родную Геную, где самый богатый банк держал некий французский полковник. Шевалье вздумал играть с полковником — и проиграл всё. В отчаянии он по предложению полковника поставил на кон свою жену — и опять его ставка была бита.

Карикатура на игроков в карты

Тогда полковник открыл шевалье, что он и есть тот самый Дюверне, которого все эти годы тайно любила Анжела, и что он занялся игрой по наущению «духа тьмы» с тем, чтобы вернуть себе любимую. Приехав в дом Анжелы, выигравший и проигравший нашли её в своей комнате мёртвой. «И полковник кулаком погрозил небу, глухо взвыл и убежал прочь; с тех пор никто его больше не видел!»[1]

Эпилог

Через несколько дней после беседы с бароном Зигфридом незнакомца постиг нервный удар, от которого он не оправился. После его смерти из оставшихся после него бумаг выяснилось, что это не кто иной, как шевалье Менар, в последнее время именовавший себя Бодассоном.

Значение

Рассказ Гофмана о «колдовском очаровании» карт открывает в европейской литературе принципиально новую тему. Такие произведения, как «Пиковая дама» Пушкина[2], «Шагреневая кожа» Бальзака, «Штосс» Лермонтова[3], «Игрок» Достоевского, представляют собой продолжение этой гофмановской традиции[4]. У Гофмана везение в игре представлено как нечто почти мистическое:

Диковинное сплетение случайностей, сменяющих друг друга в причудливом хороводе, выступает здесь с особенной ясностью, указывая на вмешательство некой высшей силы, и это побуждает наш дух неудержимо стремиться в то темное царство, в ту кузницу Рока, где вершатся человеческие судьбы, дабы проникнуть в тайны его ремесла.

Сам Гофман был к картам довольно равнодушен. В основу рассказа, вероятно, легли его наблюдения за игроками во время пребывания на водах в 1798 году (а также трагическая судьба одного из знакомых офицеров, мужа писательницы Каролины де Ла Мотт Фуке).

Примечания

Ссылки

This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.