Старые деньги

Богатство — активы, которыми владеет отдельный человек или семья, — передаваясь из поколения в поколение, обеспечивает финансовую стабильность потомкам. Семьи со «старыми деньгами» используют накопленные активы и сбережения для преодоления перебоев в доходах, тем самым защищаясь от нисходящей социальной мобильности.[2]

Старые деньги обычно ассоциировались со статусом белых англосаксонских протестантов (WASP).[3]

«Старые деньги» относятся к тем представителям высшего класса, богатство которых отделяет их от низших социальных классов. Согласно антропологу У. Ллойду Уорнеру, высший класс в Соединённых Штатах в 1930-е годы был разделён на высший-высший и высший-низший классы.[4] К высшему-низшему классу относились те, кто не происходил из традиционно богатых семей. Зарабатывали они не на наследстве, а на инвестициях и бизнесе. К высшему-низшему классу относились, в частности, Джон Д. Рокфеллер, чей отец был бродячим торговцем, Корнелиус Вандербильт, чей отец управлял паромом в бухте Нью-Йорка, Генри Флаглер, сын пресвитерианского священника, и Эндрю Карнеги, сын ткача-шотландца. В отличие от нуворишей, семьи высшего-высшего класса считались «квазиаристократами» и «высшим обществом».[4] Эти семьи были богатыми и занимали видное место в политике Соединенных Штатов на протяжении поколений. Во многих случаях их известность возникла ещё до Американской революции (1765—1783), когда их предки накопили состояния как члены элитного класса плантаторов или как судовладельцы и торговцы, в том числе рабами и пушниной. Во многих случаях, особенно в Виргинии, Мэриленде и обеих Каролинах, источником богатства этих семей были обширные участки земли, предоставленные их предкам Британской короной или приобретённые в колониальный период. Эти семьи часто были связаны друг с другом браками и иногда назывались «американскими джентри». Из этого класса вышли нескольких отцов-основателей США и первые президенты Соединённых Штатов. Примером этого социального класса был Джордж Вашингтон, состояние которого оценивают в $525 млн (в ценах 2016 года) из-за его обширных земельных владений и рабов, что делает его вторым по богатству среди президентов США.

После Гражданской войны в США (1861—1865) состояние многих представителей этого социального класса резко сократилось, в первую очередь из-за того что их рабы стали свободными людьми. Кроме того, «американские джентри» из Южных штатов понесли большие убытки из-за действий Армии Союза под командованием генералов Уильяма Текумсе Шермана и Филиппа Шеридана, которые уничтожали посевы, убивали или конфисковывали домашний скот, жгли плантации, а в некоторых случаях даже целые города, такие как Атланта. Они использовали тактику «выжженной земли», надеясь заставить Конфедеративные Штаты Америки подчиниться из-за угрозы голода. После Тринадцатой поправки к Конституции США (1865) и освобождения рабов многим плантаторам пришлось перейти на издольщину. Афроамериканцы-вольноотпущенники работали издольщиками на той же земле, где они работали рабами до войны. В то же время, принятие законов Джима Кроу и лишения прав освобождённых чернокожих позволило после завершения Реконструкции (1863—1877) многим семьям плантаторов восстановить если не их огромные богатства, то по крайней мере своё политическое положение на юге США.

«Старые деньги» ценились выше чем «новые», даже если у нуворишей было больше богатства.[4] В конце XIX и начале XX века нувориши откровенно хвастали своим богатством, строя особняки, имитирующие дворцы европейской знати, в то время как семьи «высшего общества» были более консервативными. Американские «старые деньги» склонны придерживаться основных протестантских деноминаций; среди них наиболее распространены епископалы[5] и пресвитериане.[6]

Хотя многие люди со «старыми деньгами» не входят в список самых богатых американцев Forbes 400, их богатство не только сохраняются, но и во многих случаях продолжает расти. Многие семьи увеличили свои состояния с помощью инвестиционных стратегий, таких как объединение ресурсов.[7] Например, чистая стоимость активов семьи Рокфеллеров, оцениваемая в 1930-х годах в $1 млрд, выросла к 2000 году до $8,5 млрд, то есть без поправки на инфляцию. За 60 лет четыре из самых богатых семей в Соединённых Штатах увеличили свои совокупные состояния на $2–4 млрд в 1937 году до $38 млрд, не имея больших долей в развивающихся отраслях. В тоже время, с поправкой на инфляцию фактическое долларовое богатство многих из семей «старых денег» сократилось с 1930-х годов.[7][8]

С точки зрения управления, «старые деньги» можно разделить на две группы: активные «старые деньги» и пассивные «старые деньги». К первым относятся наследники, которые, несмотря на имеющееся в их распоряжении унаследованное богатство или то, к чему они могут получить доступ в будущем, решают продолжить свою карьеру или открыть собственное дело.[9] Пэрис Хилтон и Стелиос Хаджи-Иоанну являются примерами этой категории. С другой стороны, пассивные «старые деньги» — это те, кто живут на доход с активов, доставшихся по наследству и управляемых другими людьми.[9]

«Старые деньги» контрастируют с нуворишами и парвеню, которые подпадают под категорию «новые деньги», так как происходят не из традиционно богатых семей.

Семья Ротшильдов, например, основывала финансовые дома по всей Европе с XVIII века и была удостоена дворянства Габсбургами и королевой Викторией. На протяжении XIX века они контролировали самое большое состояние в мире, которое сегодня исчисляется сотнями миллиардов. Семья, по крайней мере до некоторой степени, сохраняла своё богатство на протяжении более двух столетий. Однако их британские коллеги не считали Ротшильдов «старыми деньгами». В Великобритании этот термин обычно относится исключительно к помещикам, землевладельцам из числа потомственных пэров, которые традиционно живут за счёт земли, унаследованной по отцовской линии.[10] Британская концепция «старых денег» тесно связана с родословной, и нередко можно найти человека со «старыми деньгами», который на самом деле беден или и вовсе неплатежеспособен.[11] В начале XXI века представители этой категории — аристократы-землевладельцы — всё ещё входят в список самых богатых людей Соединённого Королевства.[12] Например, герцог Вестминстерский через Grosvenor Group владеет большими участками земли в Лондоне, включая 200 акров в Белгравии и 100 акров в Мейфэр,[13] а виконт Портман является владельцем 100 акров земли к северу от Оксфорд-стрит.

Во Франции «200 семей» контролировали большую часть национального богатства после 1815 года. Понятие «200 семей» произошло от политике, согласно которой из 40 000 акционеров Банка Франции только 200 были допущены к участию в годовом собрании.[14] В 1820 году во всей 27-миллионной стране право голоса имели только от 80 000 до 90 000 человек, а самая богатая четверть из них имела два голоса.[15]

Телесериал «Аббатство Даунтон» часто противопоставляет «старые» и «новые деньги» в Великобритании в начале XX века, делая акцент на различиях между ними. В частности, между агрессией газетчика сэра Ричарда Карлайла, парвеню, и «благородством» леди Мэри Кроули, наследницей древнего рода.

Пожалуй, наиболее известную критику противоречий между «старыми» и «новыми деньгами» в американской литературе можно найти в «Великом Гэтсби» Ф. Скотта Фицджеральда. Семья Бьюкенен (Том и Дейзи) благодаря своему статусу ускользают от наказания за убийство; в то время как «новые деньги», представленные самим Гэтсби, поочередно приветствуются и презираются другими персонажами книги. Фицджеральд через своего рассказчика Ник Каррауэя резко критикует людей, владеющих «старыми деньгами»: «Они были беспечными существами, Том и Дэзи, они ломали вещи и людей, а потом убегали и прятались за свои деньги, свою всепоглощающую беспечность или еще что-то, на чем держался их союз, предоставляя другим убирать за ними».[16]

• Fisher, Nick, and Hans Van Wees, eds. Aristocracy in Antiquity: Redefining Greek and Roman Elites (ISD LLC, 2015).
• Janssens, Paul, and Bartolomé Yun-Casalilla, eds. European Aristocracies and Colonial Elites: Patrimonial Management Strategies and Economic Development, 15th–18th Centuries (Routledge, 2017).
• McDonogh, Gary Wray. Good families of Barcelona: A social history of power in the industrial era (Princeton University Press, 2014).
• Pincon, Michel, and Monique Pincon-Charlot. Grand Fortunes. Dynasties and Forms of Wealth in France (1998) excerpt
• Porter, John. The vertical mosaic: An analysis of social class and power in Canada (1965).
• Rothacher, Albrecht. The Japanese power elite (2016).
• Schutte, Kimberly. Women, Rank, and Marriage in the British Aristocracy, 1485-2000: An Open Elite? (2014).
• Stone, Lawrence. An open elite?: England, 1540-1880 (1986).