Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания

Более ранние теории (например, Макса Шелера, Карла Мангейма, Вернера Старка, Карла Маркса и Макса Вебера) часто уделяли слишком много внимания научным и теоретическим знаниям, но это лишь небольшая часть социальных знаний, касающихся очень ограниченной группы.

Обычаи, институты, общие процедуры, привычки, кто есть кто и кто что делает в социальных процессах и разделении труда, составляют гораздо большую часть знаний в обществе.

«….теоретические знания — это лишь малая и отнюдь не самая важная часть того, что в обществе принято считать знаниями… первичные знания об институциональном порядке — это знания… является ли общая сумма „того, что все знают“ о социальном мире, совокупностью максим, морали, пресловутых крупиц мудрости, ценностей и убеждений, мифов и так далее»(стр. 65)

Общий объем знаний распределен в обществе и классифицируется по семантическим полям. Динамическое распределение и взаимозависимости этих секторов знаний обеспечивают структуру социального запаса знаний:

«Социальный запас знаний дифференцирует реальность по степени знакомства… Мои знания о моей профессии и ее мире очень обширны и специфичны, в то время как у меня есть лишь очень отрывочные знания о профессиональных мирах других людей» (стр. 43) «Таким образом, социальное распределение знаний начинается с простого факта, что я не знаю всего, что известно моим ближним, и наоборот, и завершается чрезвычайно сложными и эзотерическими системами знаний. Знание того, как распределяется социально доступный запас знаний, по крайней мере в общих чертах, является важным элементом того же самого запаса знаний». (стр.46)

Язык также играет важную роль в анализе интеграции повседневной реальности. Язык связывает обыденное знание с конечными областями значений, что позволяет людям, например, интерпретировать сны через понимание, актуальное в дневное время. «Язык способен полностью превзойти реальность повседневной жизни. Он может относиться к опыту, относящемуся к конечным областям значения (смысла, понятия), он может охватывать отдельные сферы реальности… Язык проникает в области, которые не только де-факто, но и априори недоступны для повседневного опыта». Что касается функции языка и знаков, Бергер и Лукман обязаны Джорджу Герберту Миду и другим деятелям в области, известной как символический интеракционизм, как признается во введении, особенно в отношении возможности построения объективности.

Знаки и язык обеспечивают взаимодействие для построения повседневной реальности:

"Знак [имеет] явное намерение служить указателем субъективных значений … Язык способен стать объективным хранилищем огромных накоплений смысла и опыта, которые он затем может сохранить во времени и передать следующим поколениям … Язык также олицетворяет опыт, что позволяет мне отнести их к широким категориям, в терминах которых они имеют значение не только для меня, но и для моих собратьев "(стр. 35-39)

Социальная повседневная реальность характеризуется интерсубъективностью (которая в данном контексте относится к сосуществованию множества реальностей) (стр. 23-25):

«По сравнению с реальностью повседневной жизни, другие реальности кажутся ограниченными областями смысла, анклавами внутри высшей реальности, отмеченными ограниченными значениями и способами переживания» (стр. 25)

Это контрастирует с другими реальностями, такими как сны, теоретические построения, религиозные или мистические убеждения, художественные и воображаемые миры и т. д. Хотя люди могут посещать другие реальности (например, смотреть фильм), они всегда возвращаются в повседневную реальность (как только фильм закончится) (с. 25).

У людей есть способность размышлять об этих реалиях, включая их собственную социальную повседневную реальность. Этот тип отражения часто называют рефлексивностью. Но, что очень важно, даже рефлексивность должна опираться на какой-то «исходный материал» или уходить корнями в интерсубъективность.[3]

Институционализация социальных процессов является результатом привычки и обычаев, полученных в результате взаимного наблюдения с последующим взаимным соглашением о «способах ведения дел». Это уменьшает неуверенность и опасность и позволяет нашему ограниченному объему внимания сосредоточиться на большем количестве вещей одновременно, в то время как институционализированные распорядки будут продолжаться «как было согласовано ранее»:

"Привыкание несет с собой важную психологическую выгоду, заключающуюся в том, что возможности выбора сужаются … фон привычной деятельности открывает передний план для размышлений и инноваций [которые требуют более высокого уровня внимания] … Наиболее важным преимуществом является то, что каждый [член общества] будет уметь предугадывать действия другого. При этом взаимодействие обоих становится предсказуемым … Многие действия возможны при низком уровне внимания. Каждое действие одного больше не является источником удивления и потенциальной опасности для другого "(стр. 53-57).

Социальные (или институциональные) объективные миры являются одним из следствий институционализации и создаются, когда институты передаются новому поколению. Это создает реальность, уязвимую для идей меньшинства, которые затем лягут в основу социальных ожиданий в будущем. Основная аргументация полностью транспарентна (понятна) для создателей учреждения, поскольку они могут реконструировать обстоятельства, при которых они заключили соглашения; в то время как второе поколение наследует это как нечто «данное», «неизменное» и «самоочевидное», и они могут не понимать лежащую в основе логику.

Разделение труда- еще одно следствие институционализации. Учреждения назначают «роли», которые должны исполняться различными актерами, посредством типизации представлений, таких как «роль отца», «роль учителя», «охотник», «повар» и т. д. Размер и сложность, культура цивилизации содержит все больше и больше разделов знаний, специфичных для заданных ролей или задач, разделов, которые становятся все более и более эзотерическими для неспециалистов. Эти области знаний больше не относятся к общему социальному миру и культуре.

Разделение труда — еще одно следствие институционализации. Учреждения назначают «роли», которые должны исполняться различными актерами, посредством типизации представлений, таких как «роль отца», «роль учителя», «охотник», «повар» и т. д. По мере увеличения и усложения специализации культура цивилизации содержит все больше и больше разделов знаний, специфичных для определенных ролей или задач, разделов, которые становятся все более и более недоступными для неспециалистов. Эти области знаний больше не принадлежат «общему» социальному миру и культуре.

Символические универсумы созданы, чтобы придать легитимность созданной институциональной структуре. Символические универсумы — это набор убеждений, которые «все знают», которые направлены на то, чтобы сделать институциональную структуру правдоподобной и приемлемой для человека, который в противном случае мог бы не понять или не согласиться с основной логикой института. Как идеологическая система символический универсум «расставляет все на свои места». В нем объясняется, почему мы делаем то, что делаем. Пословицы, моральные максимы, мудрые изречения, мифология, религии и другие богословские мысли, метафизические традиции и другие системы ценностей являются частью символического универсума. Все они (более или менее изощренные) способы узаконить существующие институты.

Поддержание универсумов относится к определенным процедурам, предпринимаемым часто элитой, когда символический универсум больше не выполняет свою задачу, которая заключается в легитимации (узаконивании) существующей институциональной структуры. Это происходит, например, при смене поколений, или когда девианты создают внутреннее движение против установленных институтов (например, против революций), или когда общество сталкивается с другим обществом с совершенно другой историей и институциональными структурами. В первобытных обществах это происходило через мифологические системы, а затем через богословскую мысль. Сегодня чрезвычайно сложная наука секуляризировала поддержание универсумов.

Социализация — это двухступенчатое побуждение индивида к участию в социальной институциональной структуре, то есть в ее объективной реальности.

«Индивид… не рождается членом общества. Он… становится членом общества. В жизни каждого индивидуума… существует временная последовательность, в ходе которой он вовлекается в социальную диалектику» (стр. 149) "Под "успешной социализацией «мы подразумеваем установление высокой степени симметрии между объективной и субъективной реальностью» (с. 163)

Первичная социализация происходит в детстве. Это очень эмоционально заряжено и не подлежит сомнению. Вторичная социализация включает в себя приобретение ролевых знаний, тем самым занимая свое место в общественном разделении труда. Этому учат с помощью тренировок и специальных ритуалов, и он не является эмоционально заряженным: «нужно любить свою мать, но не своего учителя». Подготовка к вторичной социализации может быть очень сложной и зависит от сложности разделения труда в обществе. Первичная социализация гораздо менее гибкая, чем вторичная социализация. Например, стыд за наготу возникает из-за первичной социализации, адекватный дресс-код зависит от вторичной: Относительно незначительного сдвига в субъективном определении реальности было бы достаточно, чтобы человек принял как должное, что он может ходить в офис без галстука. Понадобится гораздо более радикальный сдвиг, чтобы заставить его уйти вообще без одежды.

Беседа или вербальное общение направлено на поддержание реальности субъективной реальности. То, что кажется бесполезным и ненужным сообщением банальностей, на самом деле является постоянным взаимным подтверждением внутренних мыслей друг друга, поскольку оно поддерживает субъективную реальность.

Идентификация личности является предметом борьбы за принадлежность индивида к иногда противоположным реальностям. Например, реальность первичной социализации (мать говорит ребенку не воровать) может отличаться от реальности вторичной социализации (члены банды учат подростка, что воровство — это круто). Наше окончательное социальное положение в институциональной структуре общества в конечном итоге также повлияет на наше тело и организм.