Серно-Соловьевич, Николай Александрович

Родился 13 (25) декабря 1834 года в Санкт-Петербурге в семье чиновника. В 1853 году окончил Александровский лицей, после чего служил в Государственной канцелярии. В декабре 1859 года вышел в отставку. В сентябре 1858 года, когда служил делопроизводителем в главном комитете по крестьянским делам министерства внутренних дел, отправился в Царское село, чтобы вручить царю записку против крепостников[1].

В 1860 году в Лондоне установил дружеские отношения с Герценом и Огарёвым; познакомился с Джузеппе Мадзини и Пьером Прудоном. Находясь в Лондоне, начал сотрудничать в изданиях Вольной русской типографии. Там было напечатано воззвание «Что нужно народу», одним из авторов которого был Николай Серно-Соловьевич. После возвращения из Лондона в Санкт-Петербург братья Серно-Соловьевичи открыли книжную лавку и читальню. Продажа книг была прикрытием дела распространения революционных материалов[1]. Николай Серно-Соловьевич писал своему другу[1]:

Я отправился в Лондон и провел там две недели, вернулся освеженным, бодрым, полным энергии более, чем когда-либо!

В 1861 году он вошёл в число соратников Н. Г. Чернышевского.

Осенью 1861 — весной 1862 г. участвовал в создании революционной организации «Земля и воля»; стал членом её ЦК. Николай Серно-Соловьевич вёл работу по сплочению демократических сил, участвовал в выработке программы, тактики и организационных принципов общества, способствовал развитию связей между петербургским и лондонским центрами русского освободительного движения. Критиковал реформы 1861 года. Его брошюра «Окончательное решение крестьянского вопроса», изданная по цензурным условиям за границей (в Берлине[1]), развивала идею возможности справедливого разрешения крестьянской проблемы только через народную революцию. Враждебность к крепостничеству соединялась у него с отрицательным отношением и к капиталистическому строю. Ему были близки идеи русского общинного социализма. Философ-материалист Серно-Соловьевич в понимании исторического процесса был идеалистом.

Арестован 7 июля 1862 года вместе с Чернышевским и заключён в Петропавловскую крепость, где находился до 1865 года[2]. В заключении он составил новую записку царю, в которой рассуждал о народе и о будущем правительства. Записку подшили к делу. Находясь в крепости, он писал Герцену и Огарёву[1]:

Я люблю вас, как любил; люблю все, что любил; ненавижу все, что ненавидел. Но вы довольно знали меня, чтоб знать все это. Молот колотит крепко, но он бьет не стекло. Лишь бы физика вынесла — наши дни придут ещё… Силы есть и будут. К личному положению отношусь совершенно так же, как прежде, обсуживая возможность его.
На общее положение взгляд несколько изменился. Почва болотистее, чем думалось. Она сдержала первый слой фундамента, а на втором все ушло в трясину. Что же делать? Слабому — прийти в уныние, сильному сказать: счастье, что трясина выказала себя на фундаменте, а не на последнем этаже — и приняться вбивать сваи. В клетке ничего не поделаешь: однако изредка просунешь лапу, да и цапнешь невзначай. Морят, думаю, по двум причинам: из политики, чтоб не поднимать лишнего шума, и в надежде пронюхать что-нибудь от новых жертв.

С Вами поступил не так, как бы хотел: да нечего делать. Пришлось быть Камнем, чтоб не сделаться Осинником. Были и такие: только я от петухов не плачу, а гадов отпихиваю ногой.
Гибель братьев разрывает мне сердце. Будь я на воле, я извергал бы огненные проклятия. Лучшие из нас — молокососы перед ними, а толпа так гнусно подла, что замарала бы самые ругательные слова. Я проклял бы тот час, когда сделался атомом этого безмозгло-подлого народа, если бы не верил в его будущность. Но и для неё теперь гораздо больше могут сделать глупость и подлость, чем ум и энергия, — к счастию, они у руля…
Дитя будет, но должно созреть. Это досадно, но все же лучше иметь ребёнка, чем ряд выкидышей. Природа вещей не уступает своих прав. Но в умственном мире её можно заставить работать скорее или медленнее.
Вас обнимаю так крепко, как только умею, и возлагаю на вас крепкие надежды: больше всего на время, потом на вас. Помните и любите меня, как я вас…

Был приговорён 10 декабря 1864 года к ссылке в каторжные работы на 12 лет и в вечное поселение в Сибири; 9 апреля 1865 года каторжные работы были отменены, вечное поселение — оставлено; 27 июня 1865 года он был отправлен в Тобольск.

В ссылке принимал участие в организации Кругобайкальского восстания 1866 года в Сибири, во время подготовки которого 14 (26) февраля 1866 года погиб.

Похоронен в Иркутске на Иерусалимском кладбище[3].