Рифкинд, Малькольм

28 ноября 1990 года после отставки Маргарет Тэтчер был сформирован первый кабинет Джона Мейджора, в котором Рифкинд получил портфель министра транспорта.

С 10 апреля 1992 по 5 июля 1995 года являлся министром обороны Великобритании — первым со Второй мировой войны, никогда не служившим в армии[6].

Выступал против активного вмешательства Великобритании в Боснийскую войну, но подчиняясь курсу правительства, в январе 1993 года запрашивал направление в Адриатическое море авианосца, а в марте 1994 года лично объявил о направлении в Боснию дополнительно батальона численностью 900 человек. По свидетельству политического обозревателя Эндрю Марра, проговорка Рифкинда «мы просто подключаемся» (we just plug on) породила в околоправительственных кругах слухи о его если не просербских, то как минимум «босноскептических» взглядах[7].

5 июля 1995 года Мейджор назначил Рифкинда министром иностранных дел вместо активного сторонника европейской интеграции Дугласа Хёрда из чисто политических соображений — новый министр занимал в отношениях с Европейским союзом положение центриста, способного примирить правительство с консервативными парламентариями, настроенными евроскептически[8].

С первых дней в новой должности Рифкинд занял посредническую позицию в вопросе возвращения международного контроля над Сребреницей между линией американского министра обороны Уильяма Перри, выступавшего за военную операцию, и российского министра иностранных дел Андрея Козырева, добивавшегося дипломатического решения. Он также отклонил предложение французского президента Жака Ширака о замене UNPROFOR в операции против сербских войск в Сребренице на франко-британский контингент сил быстрого реагирования, сосредоточив внимание партнёров на защите зоны безопасности в Горажде, а также столицы региона — Сараево[9].

В ближневосточном мирном процессе занял вслед за Мейджором более произраильскую позицию, вновь вступив в разногласия с президентом Франции Шираком[10].

В феврале 1996 года в ходе встречи с российским коллегой Евгением Примаковым выразил озабоченность Запада в связи с российской стратегией распространения влияния на бывшие союзные республики. Первый официальный визит в качестве министра иностранных дел Рифкинд совершил на Украину, высказывался за включение новых государств Восточной Европы в НАТО к 1999 году[11].

На парламентских выборах 1 мая 1997 года консерваторы потерпели сокрушительное поражение, Рифкинд также не смог переизбраться в своём прежнем округе[12].

После отставки награждён степенью рыцаря-командора Ордена Святых Михаила и Георгия (KCMG)[13].

В 2001 году попытался вернуть себе округ Эдинбург Пентлэндс, но по итогам новых выборов вновь проиграл, хотя и с несколько лучшим результатом — получил 36,1 % голосов, а лейбористка Линда Кларк — 40,6 %[14].

5 мая 2005 года добился успеха на парламентских выборах в лондонском округе Кенсингтон и Челси, заручившись поддержкой 57,9 % избирателей. Сильнейшей из соперников стала либеральная демократка Дженнифер Кингсли (Jennifer Kingsley) с результатом 18,3 %[15].

В связи с поражением консерваторов на этих выборах Майкл Говард покинул пост лидера партии, и Рифкинд принял участие в выборах его преемника. Добившись голосов только пяти парламентариев, 11 октября 2005 года вышел из борьбы, объявив о поддержке кандидатуры Кеннета Кларка[16].

24 февраля 2015 года объявил об отставке с должности председателя Парламентского комитета по разведке и безопасности и отказе от переизбрания в Палату общин на выборах 7 мая 2015 года. Причиной прекращения карьеры стал скандал — Рифкинд и другой бывший министр иностранных дел Джек Стро вели переговоры об оказании неких платных услуг частной фирме, представители которой в действительности являлись журналистами «The Daily Telegraph» и «Channel 4 News» (тем не менее, Рифкинд настаивал, что не нарушал правил парламентской этики)[17].

31 мая 2015 года Рифкинд прокомментировал в интервью BBC Radio 5 сообщение о включении его в число 89 европейских политиков и военных, которым запрещён въезд в Россию за активную поддержку антироссийских санкций, заявлением, что этот шаг российских властей доказывает эффективность западных санкций[18].