Протокол Хоссбаха

Совещание 5 ноября 1937 года было созвано по поводу жалоб адмирала Редера на то, что военно-морской флот (Кригсмарине) не получает достаточного количества стали и другого сырья и, в результате, строительство флота находится под угрозой срыва. Ни Люфтваффе, ни сухопутные войска не были готовы пожертвовать выделенными им ресурсами, и совещание должно было разрешить этот спор. Как свидетельствует в мемуаре Николаус фон Белов, адъютант Гитлера[2]:

Бломберг через Хоссбаха попросил фюрера о проведении заседания для обсуждения главнокомандующими составных частей вермахта вопроса о вооружении и сырьевых ресурсах. Бросалось в глаза, что по желанию Гитлера был приглашен и имперский министр иностранных дел барон фон Нейрат. Про себя мы отметили, что Гитлер ещё никогда не проводил совещаний верхушки вермахта совместно с имперским министром иностранных дел. Особенно любопытным и обеспокоенным был личный адъютант фюрера Видеман, который как раз готовился к поездке в Соединенные Штаты.

— Николаус фон Белов. Я был адъютантом Гитлера. — Смоленск; Русич, 2003.

Однако Гитлер воспользовался возможностью для изложения своей оценки внешнеполитической ситуации, заявив также, что в случае его смерти, итоги конференции надо рассматривать как его «политическое завещание»[3]. По мнению Гитлера, немецкая экономика оказалась в таком состоянии, что единственный способ предотвратить резкое падение уровня жизни в Германии состоял в переходе к агрессивной политике для расширения жизненного пространства, с захватом Австрии и Чехословакии[4]. Кроме того, Гитлер заявил, что действовать Германии следует незамедлительно, поскольку через пять-шесть лет «два антагониста, вдохновлённых ненавистью» (Англия и Франция) смогут сократить своё отставание в гонке вооружений[4].

Фон Белов отмечает, что «усиливающиеся во всем мире антигерманские настроения, как их видел Гитлер, должны были оказать свое влияние на совещание 5 ноября 1937 г».[2]:

Мое тогдашнее впечатление было таково: Гитлер хотел дать общую оценку европейской политической и военной обстановки во взаимосвязи со своими мыслями и планами относительно будущего Германии. Он желал, при наличии определённых политических предпосылок, присоединить к рейху Австрию и Чехословакию, сделав это не позднее 1943-45 гг.

После указанного срока, считал он, можно ожидать изменения соотношения сил в Европе лишь не в нашу пользу. В таком случае он предполагал вражду Франции и Англии с Германией. Но не припоминаю, чтобы в записи назывались Польша, Россия и США.

По воспоминаниям фон Белова — «из речи Гитлера и последовавшего за нею обсуждения, которое нам обрисовал Хоссбах, мне запомнилось только то, что Бломберг, Фрич и Нейрат весьма настойчиво предостерегали насчет враждебности со стороны Англии и Франции в любом случае и в любое время».

Протокол отражает разворот в отношении Гитлера к Великобритании: если ещё в 1928 году Англия рассматривалась им как потенциальный союзник (см. Вторая книга), то в протоколе Хоссбаха она предстаёт противником, который не хочет и не может согласиться с существованием сильной Германии[5]. Немецкий историк Клаус Хильдебранд утверждает, что меморандум ознаменовал собой начало «двойственного курса» по отношению к Великобритании[6].

В первой части протокола отражено желание Гитлера обеспечить полную самообеспеченность, поскольку, по его убеждению, зависимость от других государств делает Германию слабой. С точки зрения некоторых историков, это требование подразумевало подготовку Германии к конфликту, так как требовалось экономически не зависеть от государств, с которыми Германия может скоро оказаться в состоянии войны. Таким образом, утверждения в протоколе, что по некоторым видам сырья самообеспеченность невозможно реализовать, можно считать обоснованием необходимости войны[7].

Как следует из протокола, в области промышленного сырья частичная самообеспеченность была признана возможной, с многочисленными исключениями (в частности, было отмечено отсутствие ресурсов меди и олова), но на вопрос о возможности автаркии в области продовольствия ответом было категорическое «нет». Общее повышение уровня жизни привело к повышению потребления продуктов, а дальнейшее увеличение интенсивности сельскохозяйственного производства было признано невозможным. Поэтому автаркия была сочтена невозможной и для экономики в целом. Единственный выход Гитлер нашёл в расширении жизненного пространства, «которое во все времена было причиной образования государств и переселения народов».

Вторая часть протокола содержала подробное описание реакции Германии на три возможных варианта развития ситуации в Европе, для обеспечения собственной безопасности в ситуации, когда, по мнению Гитлера, Британия и Франция всеми способами блокируют достижение внешнеполитических целей Германии, так что Германии в течение ближайших пяти лет придётся добиться самообеспеченности ресурсами захватом Восточной Европы в рамках подготовки к возможной войне с Британией и Францией: «Мы должны атаковать, пока мир готовится к обороне».

Возможность вмешательства в войну России была признана крайне сомнительной из-за «позиции Японии».