Постелнику, Тудор

В марте 1978 Тудор Постелнику возглавил департамент госбезопасности МВД Секуритате. В ноябре 1979 Тудор Постелнику был кооптирован в ЦК РКП. Отличался жёсткой сталинистской идеологизированностью, характерной для правления Николае Чаушеску. Проводил политику репрессий и идеологических преследований[5].

Постелнику организовал арест диссидента Георге Урсу, погибшего от избиений в тюрьме Жилавы. Способствовал дискредитации диссидента-националиста Паула Гомы[6], представляя его для европейской общественности железногвардейским фашистом, а для румынской правой эмиграции — агентом Моссада. Принимал участие в финансировании ультралевой террористической структуры Карлоса Шакала.

Назначение Тудора Постелнику руководителем Секуритате были негативно воспринято многими функционерами госбезопасности. Прежде Постелнику не имел формально-служебного отношения к карательным органам, не имел воинского звания и воспринимался силовиками как «чужак из партаппарата». Его приход в Секуритате почти совпал по времени с побегом в США генерала румынской разведки Иона Михая Пачепы. Это событие подорвало имидж румынских спецслужб и персональные позиции Постелнику[1]. Серьёзные сложности создавала для него служебная конкуренция с энергичным и амбициозным генералом Секуритате Николае Плешицэ. В итоге Постелнику добился отставки Плешицэ в 1984.

23 августа 1981 в Румынии произошёл крупный теракт, известный как "Операция «Автобус». Ранее судимые Андрей Дрэгэнеску, Виорел Бутинку и бывший студент Эмиль Мунтян, захватили в Хунедоаре автобус с пассажирами-заложниками, выехали в направлении аэропорта Тимишоары и потребовали крупной денежной выплаты и вертолёта для вылета из Румынии. Антитеррористическая спецоперация была поручена Секуритате под командованием Тудора Постелнику. Бойцы госбезопасности вступили в перестрелку с террористами, трое пассажиров погибли, двенадцать были ранены. Николае Чаушеску распорядился ликвидировать террористов на месте. Этот приказ принял Постелнику[7] и проконтролировал исполнение: Дрэгэнеску, Бутинку и Мунтян были схвачены, бессудно расстреляны и похоронены в безымянных могилах.

В 1984 Тудор Постелнику стал членом высшего органа партийно-государственной власти — Политисполкома ЦК РКП. 5 октября 1987 сменил Георге Хомоштяна на посту министра внутренних дел СРР в последнем румынском коммунистическом правительстве Константина Дэскэлеску.

В этом качестве Постелнику руководил подавлением рабочего бунта в Брашове[1]. Министр лично допрашивал арестованного слесаря Мариуса Боэриу — с пистолетом в руке требовал назвать «тайных руководителей» восстания (в реальности не существовавших)[8]. Прибыв в Брашов, Постелнику вызвал судью Штефана Панэ в штаб-квартиру местной Секуритате и продиктовал обвинительные приговоры[9].

Постелнику активно участвовал в насаждении культа личности Николае Чаушеску. Наряду с Еленой Чаушеску, Ионом Динкэ, Маней Мэнеску, Эмилем Бобу, Эмилем Макри принадлежал к ближнему кругу диктатора, в котором принимались все основные решения[10]. Осуществлял военно-охранное обслуживание Нику Чаушеску-младшего[11].Предоставил в распоряжение Чаушеску-младшего военную авиабазу, чем сильно поднял свой имидж в глазах правящего семейства[12]. Тудор Постелнику находился с Чаушеску до самого бегства правящей четы из Бухареста в декабре 1989.

Обладал репутацией человека жёсткого и хмурого, сочетающего «приземлённое недоверие к добру, злое воображение и фанатичное мужество амбициозной покорности; на всё неизвестное и неприказанное он смотрел с подозрением, как на объект слежки». Характеризовался как олицетворение «пролетарско-чекистской гвардии, добившейся возвышения»[2].

В дни Румынской революции Тудор Постелнику стоял на самой жёсткой позиции, выступая за силовые действия. Однако 17 декабря 1989 он подвергся выговору от Чаушеску за нерешительность при подавлении протестов в Тимишоаре. Постелнику участвовал в последнем заседании Политисполкома ЦК РКП, на котором было принято решение об открытии огня по демонстрантам[13]. Отводя от себя гнев Чаушеску, Постелнику резко критиковал министра обороны Василе Милю за недостаточную решимость[14].

В ночь на 23 декабря Тудор Постелнику был арестован революционными властями. Наряду с четой Чаушеску, Динкэ, Мэнеску и Бобу он считался одним из главных виновников кровопролития.

В январе 1990 начался Процесс Политисполкома — суд над членами высшего руководства РКП. Производство в отношении Постелнику велось в рамках дела главных подсудимых — «группы 4». Постелнику, Динкэ, Бобу и Мэнеску обвинялись в геноциде; затем обвинение было переквалифицировано на убийства при отягчающих обстоятельствах. Им инкриминировалось соучастие в решении Чаушеску применить оружие против декабрьских революционных демонстраций и попытки силового подавления[2].

Наряду с другими подсудимыми, Постелнику признал себя виновным в поддержке преступных приказов Чаушеску, но отрицал, что являлся автором этих приказов[15]. Постелнику признал также, что по приказу Елены Чаушеску организовывал тайную кремацию погибших в Тимишоаре[16]. В отличие от Иона Динкэ, державшегося на процессе с достоинством, Тудор Постелнику униженно оправдывался, просил о снисхождении для себя как сына рабочего, называл Чаушеску предателем, напоминал о своём давнем знакомстве с «товарищем Илиеску»[1]. Военный судья Корнел Бэдойю впоследствии характеризовал Постелнику как «самого заплаканного» из четырёх подсудимых[14].

2 февраля 1990 Тудор Постелнику был приговорён к пожизненному заключению по обвинению в геноциде. В апреле 1993, после переквалификации обвинения, тюремный срок Постелнику сократился до 14, затем до 8 лет. Однако в 1994 Постелнику вновь предстал перед судом за внесудебную расправу при «Операции «Автобус»[17]. Был приговорён к 7 годам заключения.

В 1994 Постелнику был освобождён по состоянию здоровья. Вновь заключён — по второму делу — в январе 1998. Повторно освобождён на прежних основаниях в октябре 1999. После выхода из тюрьмы проживал в Бухаресте. Был известен попытками выкупить прежнее престижное жильё ниже рыночной цены[18]. От публичных выступлений воздерживался, с прессой старался не общаться[11].

Тудор Постелнику прославился произнесённой на суде фразой Am fost un dobitoc! — «Я был тупым!» (другой вариант перевода обсценного выражения: «Я был быдлом!», существуют и иные) — которой пытался объяснить свои действия. Эти слова превратились в главное символическое наследие Постелнику.

Многие наблюдатели посчитали такую самооценку адекватной. Однако другие эксперты усомнились в ней. Многолетняя деятельность Постелнику на важных административных постах, в карательных органах, в высшем партийно-государственном руководстве свидетельствовала о многих качествах, но никак не о тупости[1].