Кордоверо, Моше

Место рождения Моше Кордоверо не известно, однако его фамилия говорит о том, что его род происходил из Испании[1]. Известно что его учителями были Иосиф Каро и Шломо Алкабец, а сам Кордоверо был даяном и главой иешивы в Цфате[1].

Рав Моше смог довольно быстро постичь секреты каббалы и вскоре обратился к литературной деятельности, пытаясь систематизировать в своих трудах учение каббалы, развивавшееся до него в единую философскую концепцию. Этим он занялся, работая над книгой «Пардес Римоним» (Гранатовый сад; 1549).

Его следующим трудом был 16-томный «Ор Якар» (Дорогой свет), посвящённый комментариям ко всему Зоару. Написанием этого труда он занимался много лет до самой своей смерти и считал его своей самой главной работой.

Написанная Кордоверо в течение десятилетия после завершения «Пардес римоним», «Сефер Элима раббати» представляла собой гораздо более разработанную систему каббалистической теологии. Несмотря на это книга имела ограниченное влияние и признание.

Особое место среди сочинений Кордоверо занимает книга «Томер Двора» («Пальма Дворы»), посвящённая моральным принципам и этике на основе системы сфирот. Она оказала огромное влияние на развитие каббалистической литературы этической направленности.

Книга «Ор не’ерав» («Приятный свет») — краткое введение в каббалистические учения, её лаконичные формулировки важны для понимания подобных предметов в других работах Кордоверо, а также «Пардес Римоним», поскольку она содержит краткое описание его содержания, сформулированного в виде каббалистического кредо.

Во время похорон рабби Кордоверо, Ицхак Лурия видел столб огня, а Йосеф Каро воскликнул: «Здесь находится Ковчег Торы».

Кордоверо считал, что нужно сначала изучить Танах, Мишну и Гемару прежде, чем приняться за изучение каббалы. В своих работах «Элима Раббати» и «Шиур Кома» он признавал значимость философии, но стремился показать её бессилие в решении проблемы связующего звена между Эйн-софом и миром. Подчёркивая важность логического анализа, он говорил, что совершенное знание можно узреть только очами души, взирающей во внутреннее (ха-рийя ха-пнимит).

Кордоверо стремился к всесторонней интерпретации основных каббалистических традиций, особенно наследия Зогара. Кордоверо никогда не утверждал, что он философ. Но на фоне лурианского символизма и мифологических образов, он неизбежно воспринимался как исключительно здравомыслящий и рациональный каббалистический автор. Его подход был в основном философским. Но большинство каббалистов видело в нём учителя великого медитативного благочестия, а не теоретической философской спекуляции.

• Кордоверо, Моисей // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.
• Кордоверо Моше бен Я‘аков — статья из Электронной еврейской энциклопедии