Козлиная песнь

Жанр романа трудно поддается определению. По мнению Михаила Бахтина, роман принадлежит к жанру мениппеи[1], также встречается вариант «роман с ключом»[2][3]. Тексту свойственны абсурд и остранение[4].

Основные события относятся к 1925—1927 годам, однако описываются эпизоды из прошлого, также Вагинов рассказывает, и какое будущее ждет героев. Главными героями книги являются философ Тептёлкин и неназванный по имени Неизвестный поэт, которые живут в Ленинграде 1920-х годов, и вращаются в кругу советской интеллигенции того времени. Вокруг Тептёлкина, переселившегося в Петергоф[5] на заброшенную дачу с башней, складывается свой кружок.

Сюжет романа размыт, для композиции характерны временные сдвиги, лирические отступления[2], это цепочка пунктирно связанных эпизодов, множество линий развивается параллельно[1], в романе нарочно ослаблены сюжетность и фабульность[6]. Но вкратце развитие истории можно охарактеризовать так: «провозглашая верность теням прошлого, в жизни они (главные герои) заняты постыдной подёнщиной, одержимы эротическим томлением и мучаются от несовпадения с новыми вкусами и нравами»[4]. Члены кружка, описанного в романе, считают себя последними представителями «гуманистической», «эллинистической» культуры, которой противостоит новое варварство. В финале же книги (особенно в 1-й и 3-й редакции) практически все персонажи терпят моральное поражение, некоторые умирают[1].

«В своей главной прозаической книге [Вагинов] наблюдает за тем, как осколки Серебряного века тонут в пошлости нового времени», — характеризует эту книгу Валерий Шубинский[1]. В одной из немногих положительных рецензий 1920-х годов за авторством Ивана Сергиевского «Козлиная песнь» названа "" и «определённым этапом на пути к овладению трудным жанром идеологического романа»[1]. «Вагинов не столько противопоставляет классическую культуру мещанскому быту, сколько показывает их общую неуместность в послереволюционной жизни. Автор близок к кругу обэриутов, и это отражается в языке „Козлиной песни“: остранённо-протокольный стиль сочетается с высокопарными символистскими пассажами, и оба регистра будто подчёркивают нелепость друг друга. Высокие устремления героев, и без того показанные с иронической дистанции, постепенно тонут в окружающей пошлости»[4]. По мнению исследователя, в книге был концентрированно выражен пафос диахронии, присущий филологам и философам круга Бахтина[7], а принцип прозы Вагинова — соединение высокой иронии с карнавальным гротеском[7]. Вдобавок, в романе видят предвосхищение теории кэмпа[8].

Книга является продолжением долгой традиции русской литературы и своего рода интертекстом. «Исследователи отмечают в романе целый ряд многослойных влияний: „петербургский текст“ ⁠ русской литературы (прежде всего „Петербургские повести“ Гоголя), проза Андрея Белого (в основном — в стилистике и композиции), памятники эллинизма и итальянского барокко. Постоянна отсылка к „Жизни Аполлония Тианского“ Филострата. Наряду с этим несомненен диалог Вагинова с советской (прежде всего ленинградской) прозой 1920-х годов (от Олеши до Каверина, Добычина, Тынянова)»[1].

Работа над романом началась в 1926 году, но в итоге книга существует в нескольких редакциях[1]:

1. 1927 год: сокращенная, журнальная, напечатана в 10-м номере журнала «Звезда».
2. 1928 год: книжная (изд. «Прибой», тираж 3 тыс. экз). Включает фрагменты и сюжетные линии, отсутствующие в первопечатном варианте, и отличается от него финалом.
3. 1928-9 годы: Вагинов продолжает вносить в текст изменения. Третья редакция была создана для 2-го издания романа, которое планировалось в Издательстве писателей в Ленинграде. Переработанный текст был опубликован только в 1991 году в рамках серии «Забытая книга»[5].

Роман был бурно принят в Ленинграде, многие узнали прототипов персонажей, осуждали авторские интонации[1]. «Много разговоров о „Козлиной песни“ Вагинова, — записал после выхода книги в своем дневнике литератор И. Басалаев, — герои списаны чуть ли не со всех ленинградских писателей и поэтов, начиная с Блока и Кузмина и кончая Лукницким. Интерес к книге, разумеется, обостренный, втихомолку подсмеиваются друг над другом. А Вагинов ходит со скромным видом великодушного победителя»[9].

После журнальной публикации ОГПУ обращает внимание на произведение как на «роман, идеологическая неприемлемость которого находится вне сомнения». Тем не менее, в 1928 году он выходит отдельной книгой, с переработанным текстом. Известно, что у цензоров было к книге отрицательное отношение, однако «по настоянию Москвы и совету отдела печати обкома (тов. Верхотурский) книга была все-таки выпущена».[10] Большая часть тиража была уничтожена.

Готовясь ко второму отдельному изданию, в 1929 году Вагинов вносит в текст многочисленные правки и дополнения, вероятно, желая довести текст до совершенства и сгладить политически неблагонадежные и эстетически рискованные пассажи Кроме того, помимо двух предисловий, автор добавляет и третье. Сохранилось заявление Вагинова в Правление издательства писателей от 5 июня 1929 года: «На предложение Константина Александровича Федина издать роман „Козлиная песнь“ отвечаю полным согласием»[11].

В 2019 году издательство «Вита Нова» опубликовало сопоставление разных редакций романа: в данном издании была «представлена генетическая транскрипция текста „Козлиной песни“, состоящая из двух регистров — рукописного и печатного: цветом выделены вставки и графически отмечены изъятия. В приложении помещены обстоятельные комментарии, написанные специально для этой книги»[12].

Советская критика отрицательно отреагировала на произведение: «Идеологическая беспечность <…> ставит роман Вагинова вне пределов советской литературы»; «Он <роман> остается реакционным, несовременным романом, о несовременных писателях».[11] Исключение составляла рецензия Ивана Сергиевского в «Новом мире», в которой «Козлиная песнь» названа «поэтическим трактатом о гибели последнего поколения дореволюционной петербургской интеллигенции» и «определённым этапом на пути к овладению трудным жанром идеологического романа». Реакцию эмигрантской критики характеризует отзыв отзыв Гулливера (общий псевдоним Владислава Ходасевича и Нины Берберовой): «Все действующие лица, так или иначе, развратничают и отличаются друг от друга только преимущественно „изысканными“ пороками. Правда, автор временами иронизирует над ними, но настолько слабо, что у читателя остаётся ощущение полного удовольствия, испытываемого автором от поведения героев»[1].

Исследователь творчества писателя Татьяна Никольская пишет: «К вопросу о прототипах литературного произведения нужно всегда подходить осторожно. Сам Вагинов в (своем следующем) романе „Труды и дни Свистонова“ высмеивал кружок сплетников и сплетниц, для которых выявление знакомых в произведении писателя Свистонова заслоняло художественные достоинства романа, а в неопубликованном предисловии к „Козлиной песне“ подчеркивал, что живого человека нельзя целиком перенести в книгу»[13].

• Журнал «Звезда», № 10, 1927
• Конст. Вагинов. Козлиная песнь. Изд. «Прибой», 1928. 197 стр
• Константин Вагинов. Козлиная песнь (Goat song). NY, Silver Age, 1978[15]. 197 стр
• Вагинов К. Козлиная песнь. Труды и дни Свистонова. Бамбочада. Худож. лит-ра, 1989[16] (напечатана первая редакция романа)
• Вагинов К. Козлиная песнь. Труды и дни Свистонова. Бамбочада. Гарпагониада / Авт. ст., примеч. Т. Л. Никольская, примеч. В. И. Эрль. М.: Современник, 1991. (Серия «Забытая книга»). (Впервые напечатана третья редакция)
• Вагинов К. К. Козлиная песнь: Роман / Подготовка текста, коммент. Д. М. Бреслера, А. Л. Дмитренко, Н. И. Фаликовой. Статья Н. И. Николаева. Статья И. А. Хадикова и А. Л. Дмитренко. Ил. Е. Г. Посецельской. — СПб.: Вита Нова, 2019. — 424 с.: 34+45 ил. — (Рукописи). ISBN 978-5-93898-699-2[12]. (Сопоставление всех сохранившихся редакций)

• Бологова М. А. Текст и смысл стратегии чтения: К. К. Вагинов «Козлиная песнь», В. В. Набоков «Дар», М. А. Булгаков «Мастер и Маргарита». Ин-т филологии, Сибирское отделение РАН, 2004
• Герасимова А. Г. Труды и дни Константина Вагинова // Вагинов К. Козлиная песнь. М.: Эксмо, 2008
• Дмитренко А. Л. Ещё раз о прототипах героев романов К. Вагинова // Александр Введенский и русский авангард: Материалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А. Введенского / Ред. А. Кобринский. СПб.: ИПЦ СПбГУТД, 2004. С.129-132.
• Кибальник С. А. Труды и дни Константина Вагинова. Документальная биография писателя
• Кибальник С. А. Велимир Хлебников в «Козлиной песни» Константина Вагинова (К вопросу о криптографии в русском авангарде 1920-х гг.) // Новый филологический вестник. — 2014. — № 2 (29). — С. 19—31.
• Кибальник С. А. «Роман с ключом» в русской прозе 1920—1930-х годов «Женщина-мыслитель» Алексея Лосева и «Козлиная песнь» Константина Вагинова) // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Серия 9. — 2014. — С. 24—30.
• Коровашко А. В. Михаил Бахтин в романе Вагинова «Козлиная песнь» // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Филология. 2003. № 1. С. 29-34.
• Никольская Т. Л. Константин Вагинов. Его время и книги // Вагинов К. Козлиная песнь. Труды и дни Свистонова. Бамбочада. Гарпагониада / Авт. ст., примеч. Т. Л. Никольская, примеч. В. И. Эрль. М.: Современник, 1991. С. 3-11.
• Никольская Т. Л. Н. Гумилёв и П. Лукницкий в романе К. Вагинова «Козлиная песнь» // Н. Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография. СПб.: Наука, 1994. С. 620—625.
• Никольская Т. Л. Вагинов К. К. (Канва биографии и творчества) // Четвёртые Тыняновские чтения: Тезисы докладов и материалы для обсуждения. Рига, 1988. С. 67-88.
• Орлова М. А. Жанровая природа романа Вагинова «Козлиная песнь»: Автореф. дис.… канд. филол. наук. СПб., 2009.
• Орлова М. А. Образ Петербурга в романе Вагинова «Козлиная песнь» // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2007. Сер. 9. Вып. 2. Ч. II. С. 42-49.
• Разумова А. О., Свердлов М. И. Пафос диахронии в филологических текстах круга М. М. Бахтина и в романе К. Вагинова «Козлиная песнь» // В. Я. Брюсов и русский модернизм. — М.: ИМЛИ РАН, 2004. — С. 223—239.
• Свердлов М. И. «Петербургский текст» в «романах с ключом»: «Козлиная песнь» К. Вагинова и «Скандалист» В. Каверина // Александр Введенский и русский авангард. Материалы международной научной конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения А. Введенского. — СПб.: ИПЦ СПГУТД, 2004.
• Шиндина Ольга. К интерпретации романа Вагинова «Козлиная песнь» // Russian Literature. — 1993. — Vol. XXXIV. — С. 219—240.
• Шиндина О. В. Некоторые аспекты растительной символики в романе Вагинова «Козлиная песнь» // Поэзия и живопись: Сборник трудов памяти Н. И. Харджиева / Составление и общая редакция М. Б. Мейлаха и Д. В. Сарабьянова. — М.: Языки русской культуры, 2000.
• Янушкевич А. С. «Козлиная песнь» К. Вагинова и «Аполлон Безобразов» Б. Поплавского: судьба русского гедонизма // Русская литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. — Томск, 2003. — Вып. 5: Гедонистическое мироощущение и гедонистическая этика в интерпретации русской литературы XX века. — С. 94—122.

• Из ранних редакций
• Стихи из романа «Козлиная песнь»
• Английский перевод