Здание Императорского общества поощрения художеств

История участка, на котором находится здание, прослеживается с 30-х годов XVIII века. В 1736 деревянная Морская слобода была уничтожена пожаром, после которого на её месте началась постройка каменных зданий. Участок между Мойкой и Большой Морской улицей, занятый впоследствии домами 38 и 40 по Большой Морской, был передан И. О. Брылкину, взамен его владения на Васильевском острове, с обязательством застроить участок в течение пяти лет. К 1741 году под наблюдением члена Комиссии о Санкт-Петербургском строении архитектора М. Г. Земцова здесь были возведены два стоявших вплотную двухэтажных (точнее, одноэтажных «на высоких подвалах») дома. В 1745 Брылкина назначили астраханским губернатором, и дома были проданы разным хозяевам. Участок будущего дома 38 в 1847 году купила жена придворного камердинера Анна Дмитриевна Воронова. Известно, что в 1751 в доме Воронова находилась винная лавка купца Осипа Ливена; в то же время перед отъездом в Италию в нём жил архитектор П. А. Трезини.[3]

В 1754 участок был продан, затем сдавался внаём, а в 1757 был выкуплен камер-юнкером великой княгини Екатерины Алексеевны М. М. Измайловым. С приходом Екатерины к власти в 1762 году Измайлов был произведён в генерал-поручики, вскоре вышел в отставку и затем служил в Москве. В 1763 по указу Екатерины II дом на Большой Морской был выкуплен у Измайлова и перешёл в «вечное и потомственное владение» И. П. Елагина.[3]

После смерти Елагина в 1794 участок и здания на нём перешли его воспитаннице (и, возможно, внебрачной дочери) Анне Ивановне Байковой. А. И. Байкова жила во флигеле, выходящем на Мойку, а дом на Морской улице сдавала — в частности, в нём была табачная лавка и «трактир» (гостиница) «Рим».[3]

В 1802 участок Байковой были выставлен на продажу (известно, что к этому моменту часть дома на Морской улице стала трёхэтажной) и дом на Морской улице был куплен в казну для канцелярии генерал-губернатора. В 1820-х в доме на Большой Морской находились канцелярия, приёмная и кабинет генерал-губернатора, а его квартира — во флигеле на Мойке. В 1824—1825 здесь жил М. А. Милорадович, затем — П. В. Голенищев-Кутузов, в 1830-х — П. К. Эссен.[4]

В 1830-х—1840-х годах в доме был устроен оптический телеграф (каланча телеграфа была уничтожена в 1842 при постройке домовой церкви Николая Чудотворца).[5]

Мозаичные панно с латинскими надписями «ARS» («искусство») и «PAX» («мир»)

Грифоны и медальон с эмблемой

Дом обер-полицмейстера на Большой Морской для решения о предстоящей реконструкции под нужды ОПХ осматривали архитекторы И. И. Горностаев, Р. Б. Бернгардт и И. А. Монигетти. Работами по перестройке здания должен был руководить И. И. Горностаев — архитектор, знаток истории искусства и стилей, преподававший в Рисовальной школе ОПХ в 1870—1874 годах и входивший в Совет школы. Он успел составить «планы и разрезы всех этажей, … и более мелких частей дома, с указанием изменений и пристроек, вызываемых будущими условиями здания», но в начале 1874 года перенёс инсульт и осенью умер. Дальнейшие работы по перестройке вёл М. Е. Месмахер, бывший ученик Рисовальной школы Общества (в 1858—1860 годах), заменивший Горностаева также в качестве руководителя его классов. Месмахер занимался работами по перестройке здания бесплатно. В проектировании также участвовали Н. Л. Бенуа, Ц. А. Кавос, И. В. Штром[7]. В ходе перестройки была убрана домовая церковь, построен небольшой выставочный зал и помещения для Рисовальной школы и музея[18]. По мнению исследовательницы Т. Е. Тыжненко, некоторые детали интерьера здания напоминают о других работах Месмахера: главная лестница по рисунку и пропорциям напоминает Парадную лестницу Владимирского дворца, реконструкцию которой Месмахер выполнил в 1880-х; резные вставки с гротесковым орнаментом в створках дверей третьего этажа похожи на филёнки скамьи Зала советов в Музее Штиглица; характерным для Месмахера приёмом является перекрытие потолка с выявленными балками[19].

Второй этап перестройки здания состоялся в 1890—1893 годах, под руководством И. С. Китнера. Китнер неоднократно выполнял для Общества на добровольных началах архитектурные работы, в частности, занимался перестройкой здания для практических мастерских в Демидовом переулке.[7] Согласно проекту Китнера, парадный фасад, выходивший на Большую Морскую, стал асимметричным; левая часть фасада стала более высокой и приобрела завершение в виде бронзовой фигуры крылатого гения (статуя «Гений искусства», или «Торжествующий гений», была выполнена Р. Р. Бахом по эскизу Китнера и отлита на фабрике Штанге; впоследствии утрачена). Как указывает А. Л. Пунин, облик фасада необычен, а такие черты, как асимметрия и верхняя часть с широкими арочными окнами, освещающими выставочный зал, являются предвестниками стиля модерн[20].

Выставочный зал стал большим и двусветным — для его освещения служат полукруглые окна на четвёртом этаже здания, — с железными, заметными в интерьере арочными перекрытиями.[20] По мнению Д. Я. Северюхина, перестроенный таким образом зал со световым фонарём можно считать единственным на тот момент в Петербурге специально оборудованным выставочным залом.[21]^{[уточнить]}

Парадный фасад украсили мозаичные орнаментальные вставки и надписи, выполненные в недавно открывшейся мозаичной мастерской Фроловых.[22]