Евнухи в Китае

По хронологии китайского историка Бо Яна, в истории Китая было по крайней мере три периода увеличения количества евнухов:

• 1-й — во II в.н. э. (Восточная Хань)
• 2-й — 755—903 гг. (Династия Тан), c мятежа Ань Лушаня до подавления евнухов Чжу Цюанчжуном
• 3-й — при династии Мин, с царствования Юнлэ (начало XV в) и до конца династии (1644 г)

При некоторых династиях — например, Сунской и Юаньской — число и функции евнухов держались под личным контролем императоров[2]. Например, император Хунъу надеялся ограничиться лишь несколькими сотнями евнухов с чётко определёнными функциями[3]. Но уже после свержения второго минского императора (Цзяньвэня) третьим (Юнлэ) в 1403 году, штат евнухов и их значение начали увеличиваться, поскольку новый император мог положиться на них больше, чем на чиновников-мандаринов, многие из которых относились к новому правителю как к узурпатору[3]. Полагают,^[кто?] что к концу XV века императору и князьям императорской крови служили около 10 000 евнухов, а к моменту падения Империи Мин (1644 г) их число достигло 100 000 (в стране с населением около 130 млн человек)[4]. Всего же за почти 3 века существования Минской династии (1368—1644) на неё, по оценкам историков, работало около миллиона евнухов[5].

Императорский двор и другие владельцы могли получить евнухов из разных источников:

• Юноши, взятые в плен в войнах (например изгнание монголов в XIV веке или война с Вьетнамом в начале XV века) или при подавлении восстаний горных племён юго-запада, нередко кастрировались и поставлялись к императорскому двору. Иногда часть этих евнухов доставалась и местному руководству[6].
• Кастрация могла служить уголовным наказанием, в том числе и за преступления политического характера. Такая практика была, например, распространена на протяжении Минской династии, несмотря на её официальное запрещение[7].
• Евнухи, так же как и наложницы, нередко посылались к китайскому двору в качестве дани от вассальных государств (Корея, Вьетнам, Чампа, Рюкю)[6].
• Представители деревенских нищих нередко сами шли в евнухи (известны случаи самооскопления) или посылали своих сыновей к мастерам кастрации в надежде избавиться от голода, долгов и найти прибыльную работу при дворе. Достигнув высокой позиции при дворе, евнух помогал выбраться из нищеты своим родичам.

При некоторых династиях такое оскопление по собственному желанию дозволялось и официально регулировалось. При Минской династии оно было официально запрещено ещё её основателем, Хунъу; его внук, император Хунси, почитал таких самозванных евнухов за тунеядцев и ссылал их солдатами на границы империи[8]. Это однако не останавливало желающих попытать счастья, и начиная с 1470-х годов были случаи когда новоявленные евнухи десятками и сотнями, а к концу минской эпохи и тысячами, приходили в государственные учреждения в поисках работы. Успех им гарантирован не был, но в XVI — начале XVII в. многих из них действительно принимали на придворную службу, или отдавали в услужение императорским родственникам[9]. Одним из районов, где отдача мальчиков в евнухи была распространена практически до самого падения цинской династии, был уезд Хэцзянь (в провинции Хэбэй, около 150 км к югу от Пекина).

Для минской эпохи, как и для некоторых других периодов истории Китая, было характерно противостояние между двумя группами, борющимися за фактический контроль над государственным аппаратом. «Официальный» государственный аппарат, включая его наиболее значительные посты (как, например, Grand Secretariat) в минскую эпоху) занимались высокообразованными чиновниками-мандаринами, зачисленными на императорскую службу на основании прохождения многоуровневых государственных экзаменов.

Мандарины гордились своим знанием работ классиков конфуцианства, и верностью конфуцианской идеологии. Существует много примеров, когда в результате расхождения своей точки зрения с императорской они предпочитали быть сурово наказанными, но не поступаться принципами, например, во время Полемики о почитании императорских предков в 1521—1524 гг.[10] Чаще, впрочем, мандарин, несогласный со своим начальством или с самим императором уходил или отправлялся в отставку, после чего он мог вернуться в свой родной уезд и жить в своем имении, наслаждаясь литературой, искусством и почтением от своих детей и внуков.

С точки зрения императоров, евнухи были более «управляемы», чем мандарины. У евнухов не было моральной поддержки от официальной идеологии, не было семьи или независимых источников дохода. Большинство евнухов не имело формального образования, кроме существовавшей в минскую эпоху дворцовой школы для евнухов, нэйшутан; нередко даже высокопоставленные евнухи были неграмотны. Своим положением и благосостоянием они были обязаны личной преданностью вышестоящим евнухам, членам императорской семьи, в чьём услужении они состояли, или непосредственно императору[11]. Ввиду этого императоры нередко использовали евнухов для выполнения разного рода важных поручений, часто в противовес мандаринам, не одобряющим тот или иной императорский проект.

Некоторые императоры общались с внешним миром, в том числе и с высшими мандаринами, главным образом через евнухов, что позволяло последним играть огромную роль в государственном аппарате и лично обогащаться. Иной раз, особенно при малолетних императорах, евнухам, часто во взаимодействии с матерью, бабкой или другой родственницей юного императора, удавалось взять в свои руки фактический контроль над государством[11].

Бывали, конечно, среди евнухов и люди высокой культуры, как, например, Фэн Бао (冯保, ？－1583)[12] или Чэнь Цзюй (陈奉, ок 1539-1607)[13], которых историки описывали как патриотичных и гуманных администраторов[14]. Однако в традиционных китайских исторических трудах, написанных их соперниками-мандаринами, большинство евнухов представлены как казнокрады и властолюбцы, на которых кладут значительную долю ответственности за все несчастья старого Китая[15].

Обычным общим названием евнухов в имперском Китае было хуаньгуань (宦官) — термин, который, на основе значений его составных частей, можно считать эвфемизмом. (宦, обычно используемое как прилагательное, можно перевести как «чиновничий» или «придворный»; 官 — обычный термин для «чиновник», «официальное лицо»)[16].

В минской табели о рангах евнухи не могли носить званий выше 4-го ранга. Начиная с конца юаньской эпохи, высшее звание евнухов было тайцзянь (太监), чин ранга 4a в минской табели о рангах. Буквально тайцзянь означало нечто вроде "высшего управителя"; в английской литературе это «Grand Director», а в словаре Ошанина «старший дворцовый евнух». Следующий ранг, 4b, был шаоцзянь (少监) — нечто вроде "младшего управителя" (в английской литературе «Junior Director»).

Император Юнлэ (правление 1402-1424) смотрит на дворцовых евнухов, играющих в мяч (игра цуцзюй, похожая на футбол)

«Рядовые» евнухи выполняли всевозможные служебные функции в императорских дворцах (то есть, начиная с 1420 года в пекинском Запретном городе и старом — запасном — дворце в Нанкине), включая, конечно, и услужение императорским жёнам и наложницам. Ещё больше евнухов трудилось на производстве и в «сфере услуг», в так называемом «Императорском городе» (Imperial City), окружавшем пекинский дворцовый комплекс. Там ими были укомплектованы подразделения по производству мебели, игрушек, ювелирных изделий и других предметов роскоши, одежды и обуви, вооружения, продовольственных товаров (вино, уксус, соевый соус, лапша, кондитерские изделия), канцтоваров и даже туалетной бумаги. Евнухи вели строительные и ремонтные работы на дворцовой территории; поддерживали в чистоте и порядке дворцы и загородные мавзолеи заготовляли дрова и древесный уголь для кухонь и воду для пожаротушения; готовили еду для обитателей дворца и для приношений усопшим предкам императора; заботились об императорских лошадях и слонах, и живности в императорском зверинце. Евнухи работали на складах, служили музыкантами и актёрами. Во время поездок императора за пределы дворца, его сопровождал эскорт евнухов, которые вели под узцы его лошадь и мели перед ним дорогу.[17]

Евнухи играли большую роль в воспитании и обслуживании детей императора, включая наследника престола;[18] это позволяло некоторым из них становиться доверенными лицами принца и оставаться таковыми и после его восшествия на трон.[19] Детство малолетнего императора Пуи в окружении евнухов отражено в художественной форме в кинофильме «Последний император».

Важнейшей организацией, укомплектованной евнухами в Минской империи, был т. н. «Директорат церемониала» (Сылицзянь), который можно без колебаний назвать «Администрацией императора». Через этот орган проходили документы, поступающие из министерств и ведомств во Дворцовый Секретариат (Nei ge)) и идущие на подпись к императору; а иной раз, император доверял высшим евнухам этого директората подписывать за него бумаги императорскими красными чернилами.[20] Евнухи служили и хранителями государственных печатей.[21]

Для минского периода характерно было широкое участие евнухов в системе финансирования императорского двора и государства в целом. Они посылались на места для контроля за сбором налогов, надзора за добычей драгоценных металлов, производством и распределением соли, сбора пошлины в портах и т.п. Это, конечно, давало многим из них возможность для злоупотреблений и личного обогащения.[22]

Евнухи играли и активную роль в дипломатии Минской империи, отправляясь послами в сопредельные и заморские страны.[23] Существовала и практика назначения евнухов на командные роли в военных операциях, или как комендантов стратегически важных городов, в противовес профессиональным военным и чиновникам-мандаринам.[24]