Дризо, Михаил Александрович

Императорский Новороссийский университет. Конец XIX века

Родился в 1887 году в Одессе в семье врача Саула Иоакимовича (Алексея, Александра Акимовича) Дризо (1851—?)[2], специалиста по внутренним и детским болезням[3][4][5], в молодости связанного с народовольцами, помогавшего ссыльным и привлекавшегося к суду по делу Веры Фигнер[6]. Получил образование в реальном училище, затем на юридическом факультете Новороссийского университета (1908—1912). Дебютировал в печати в 1907 году, публиковал карикатуры за подписями «Мих. Др.» и «М. Д.» в одесском еженедельнике «Начало». В 1908 году, будучи студентом-первокурсником, рисовал карикатуры для газеты «Одесский листок», затем сотрудничал и с другими периодическими изданиями, в числе которых журналы «Сколопендра» (1908), «Крокодил» (1911—1912) и др. К моменту завершения учёбы был известным в городе карикатуристом. Окончив университет в 1912 году, не пошёл по юридической стезе, выбрав газетную работу[7][8][9].

В 1908—1919 годах под сложенным из первых букв имени псевдонимом МАД работал с газетами «Одесский листок», «Одесские новости», «Южное обозрение», публиковал карикатуры также в одесских журналах «Бомба» (1917—1919) и «Жизнь» (1918). В сентябре 1918 года выпустил в Одессе посвящённую текущим политическим событиям книгу «Так было…», конфискованную германскими военными властями[7][8][9].

В 1919 году эмигрировал в Константинополь, оттуда перебрался в Берлин, в 1924 году — в Париж[7][8][9].

В 1922 году совместно Г. Росимовым основал журнал для детей русских беженцев «Ванька-Встанька», направленный на сохранение связи младшего поколения эмиграции с русской культурой и языком, в 1924—1926 годах был его редактором[7][10][11].

По подсчётам исследователей, в эмиграции МАД сотрудничал с 12 эмигрантскими изданиями, в числе которых «Общее дело», «Иллюстрированная Россия» (1924—1939), «Руль» (1923—1930), «Возрождение» (1925—1930), «Последние новости» (1930—1940), «Свободные мысли», «Бич» и др. и десятками французских газет и журналов («Marianne», «Figaro», «CILACC», «Victoire», «Le Rire» и др.)[7][12][13][14][1].

15 июля 1942 года, в день своего рождения, был арестован оккупационными властями по доносу за карикатуры на политических деятелей Германии (Гитлер, Геббельс, Геринг и др.). Провёл 10,5 месяцев в заключении в камере на 60 человек военной тюрьмы Шерш-Миди. 25 мая 1943 года оправдан военным трибуналом ввиду того, что карикатуры были созданы «в условиях войны Франции с Германией» и отпущен на свободу. Через полтора месяца был вызван в префектуру, после намёка французского чиновника, что вызов связан с интересом к художнику со стороны гестапо, Дризо с женой Марией срочно уехали из Парижа[15][8][9][16].

Центральный вход кладбища Батиньоль. Начало XXI века

До окончания войны Дризо под поддельными документами жили на неоккупированной территории на юге Франции, в департаменте Ньевр[7][8][9].

После войны Дризо сотрудничал главным образом с французскими периодическими изданиями. Был членом Союза русских писателей в Париже[7][11][8][17].

Умер в Париже в 1953 году. Похоронен на парижском кладбище Батиньоль[7][11].

Россия — горящий дом. Май 1917

Согласно воспоминаниям редактора одесской газеты «Южная мысль» Л. Камышникова, сотрудничество Дризо с изданием началось с предложения студентом «очень удачной» карикатуры на авиатора Сергея Уточкина, в тот же день принесшего в редакцию статью о своём полёте. Шарж Дризо пошёл в номер вместе с текстом Уточкина[18].

С 1908 года до отъезда Дризо в эмиграцию его карикатуры регулярно печатались на страницах одесских газет. Дореволюционные работы художника представляли хронику городской жизни, карикатурное изображение «местных нравов». С началом предшествовавших революции событий он обратился к политической карикатуре — на рисунках появились типажные образы русских, французских, немецких солдат, фигуры исторических деятелей (кайзер Вильгельм, А. Ф. Керенский, В. И. Ленин, Л. Троцкий и др.)[19].

Искусствовед В. Н. Терёхина отмечает, что образ Ленина был создан Дризо по словесным описаниям, без опоры на фотографии. Изначально найденный в первых карикатурах «точный приём» — гротескное заострение «скуластости лица» — был сохранён художником в последующих работах[19].

Около 60 карикатур, отражающих политические события с марта 1917 по март 1918 года (Первая мировая и Гражданская войны, Февральская и Октябрьская революции) были объединены Дризо в книге «Так было…», выпущенной под псевдонимом МАД в Одессе в сентябре 1918 года и подвергнутой конфискации германскими военными властями. Центральный образ книги — аллегорическое изображение России в виде одинокой «скорбно глядящей» женщины «в расшитом, но заплатанном сарафане», с пустым кошельком, вокруг неё — «столько товарищей и так мало друзей». По оценке исследовательницы творчества художника О. М. Барковской, «всё вместе составило остро характерную, точную картину эпохи»[19][8].

Карикатуры МАДа пользовались популярностью у читателей и издателей русского зарубежья, согласно В. Н. Терёхиной, «за сотрудничество с художником боролись ведущие газеты эмиграции»[20].

Россия. Рис. Mad.
(Бич. Париж, 1920. № 10)

Главным направлением творческой деятельности художника была политическая карикатура, темами работ служили события и жизнь населения в советской России. Создаваемые художником образы большевистских вождей, красноармейцев, рабочих и крестьян и картины советской действительности противопоставлялись представленному на советских плакатах — Россия символизировалась руинами и развалинами, фигурировавшими как «детали на заднем плане большинства рисунков, но также и как основная аллегория в центре ряда карикатур», террор и голод символизировались образами смерти (скелет с косой, кровь, виселицы, черепа), большевики изображались с окровавленными руками, Ленин — как «главный палач» и «кровожадный тиран-самозванец», население — голодные обманутые рабочие и «обездоленные крестьяне в лохмотьях», советскую политику символизировал «голубь мира», высиживающий боеголовки[13].

Карикатуры отличались «беспощадной критикой советского строя и жестокостью в изображении персонажей»:

Особенно это коснулось образа России, превратившейся <…> из процветающей страны (представленной в виде красивой сильной женщины в национальном костюме) в иссохшуюся старуху в лохмотьях, избитую и изуродованную большевиками[13].

Карикатурам МАДа в жанре политической сатиры свойственны приёмы «деформации лиц», «подчёркнуто гиперболизированное уродство» персонажей, «уничижительные сравнения». Исследовательница Е. Лободенко сопоставляет построенную на антитезах композицию и манеру рисунков карикатуриста с «антинемецкими» европейскими открытками периода Первой мировой войны (работы П. Шатийона, А. Фэвра, А. Зислэна и др.)[13].

Другие сюжеты эмигрантского творчества МАДа связаны с темой беженства, многие из этих работ публиковались в парижском журнале «Иллюстрированная Россия» на отдельной полосе, в рубрике «Карикатура MAD’a». В рисунках нашли отражение ностальгия эмигрантов по родине, освоение ими на чужбине разных профессий, курьёзные ситуации, связанные с недостаточным знанием французского языка, переносом на местную почву русских обычаев и пр. По оценкам исследователей, этим работам свойственна «добрая ирония»[13][21].

МАД создал также галерею шаржей на деятелей культуры русской эмиграции (Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, Александр Куприн, Марк Алданов, Константин Бальмонт и др.). Графическая манера исполнения МАДом карикатурных портретов определялась характером персонажа — шарж на Мережковского лаконичен, портрет Гиппиус — «многослоен и насыщен деталями»[22][11].

В эмиграции МАД выступал и как книжный иллюстратор, им проиллюстрированы детская книга Саши Чёрного «Живая азбука» (Берлин, 1922) и первое издание романа Владимира Жаботинского «Пятеро» (Париж, 1936; переизд.: Нью-Йорк, 1947)[23][16]. По оценке В. Н. Терёхиной:

В серии рисунков на темы двустиший Саши Чёрного проявилось композиционное мастерство, любовь к подробной обрисовке деталей, наблюдательность, лиризм, свойственные М. А. Дризо, но не востребованные в полной мере в газетной работе[10].

В 1939 году МАД выступил художником-оформителем спектакля по пьесе Н. Тэффи «Ничего подобного» о жизни русских в эмиграции, поставленного в парижском Русском театре Н. Н. Евреиновым. В. Н. Терёхина отмечает способствовавшие успеху спектакля «подробную проработку изобразительного ряда пьесы и очевидное совпадение взглядов драматурга и художника»[24][11].

Выполнил серию гротескных портретов политических деятелей СССР «Советские лики» (И. Сталин, С. Будённый, К. Ворошилов и др.)[25].

В предвоенные годы в карикатурах МАДа возникла антифашистская тема, их объектами были Гитлер, Геббельс, Геринг и другие деятели третьего рейха[8]. Исследователи отмечают сопоставление художником сталинского и гитлеровского режимов и уравнивание их по ряду позиций[25][13]:

Художник неоднократно сравнивал Сталина с Гитлером и политику советских коммунистов с политикой немецких национал-социалистов — фашистов[13].

Полоса номера «Последних новостей» от 2 февраля 1940 года с карикатурой МАДа, изображающей Гитлера повешенным, была отрезана цензурой. Последняя карикатура Мада в газете была опубликована в номере от 18 мая 1940 года, накануне закрытия издания[26].