Гипотеза социального обеспечения по старости

В рамках этой гипотезы повышение рентабельности альтернативных активов или введение всеобщей государственной системы пенсионного обеспечения уменьшает спрос на детей. Поэтому, согласно этой гипотезе, наличие государственной системы пенсионного обеспечения снижает общую рождаемость и препятствует инвестициям в человеческий капитал детей, что приводит в перспективе к уменьшению численности трудоспособного населения и влияет на их общий рост доходов[1]. Напротив, отсутствие альтернативных активов или государственного пенсионного обеспечения делает необходимым наличие детей[2].

Данная гипотеза исходит из двух базовых предположений: люди контролируют количество рождённых детей и люди в своих поступках руководствуются эгоистическими мотивами (то есть исходя только из своего собственного потребления в течение жизни). Согласно этой гипотезе, платежи от детей на содержание их пожилым родителям рассматриваются как возврат займов, которые родители потратили на обеспечение своих детей в детстве[2].

Альтернативными гипотезами, объясняющими уровень рождаемости, являются межпоколенческий альтруизм и иные гипотезы, связанные с рынком труда[2].

Самое раннее упоминание об обратной зависимости уровня рождаемости от уровня пенсионного обеспечения населения встречается у Leibenstein в 1957 году[2]. Мнение о снижении рождаемости как следствии введения пенсионной системы высказывали Van Groezen, Leers и Meijdam в 2003, Sinn в 2007, Cigno и Werding в 2007, Ehrlich и Kim в 2007, Van Groezen и Meijdam в 2008, Gahvari в 2009, Cigno в 2010, Fenge и von Weizsäcker в 2010, Regös в 2014, Boldrin, De Nardi и Jones в 2015 году[3]. Guinnane в 2011 году на основании эмпирических данных о снижении рождаемости в историческое время рассмотрел введение социальной защиты как одну из причини первого демографического перехода. Рассмотрением этой гипотезы на уровне конкретных стран и отдельных пенсионных систем занимались Cigno и Rosati в 1992, Cigno в 2003, Billari и Galasso в 2009 году. Cigno и Werding в 2007 году дали обзор работ по связи пенсий и рождаемости в современном периоде. Согласно этим исследованиям меньший размер пенсионного обеспечения приводит к более высокому уровню рождаемости[4].

По мнению Аллана Карлсона, введение пенсий уничтожило экономическое значение детей как инвестиции в собственную старость, а при отсутствии экономической выгоды люди стали сознательно заводить как можно меньшее число детей для минимизации расходов[5].

По мнению Алессандро Чиньо обеспечение старости является побудительным мотивом для заведения детей и доминирующим фактором увеличения рождаемости[2]. Также Чиньо считает вполне доказанным, что охват населения пенсионной системой уменьшает рождаемость, хотя и увеличивает сбережения домохозяйств[1]. По его мнению государственная система пенсионного обеспечения препятствует инвестициям родителей в человеческий капитал детей. Рассматривая быстрое старение населения и дисбаланс между числом получающих пенсию и платящих пенсионные взносы как причину дефицита пенсионного фонда и снижения доходов пенсионеров, Алессандро Чиньо предлагает платить пенсию родителям напрямую из пенсионных взносов их детей[1].

В 2017 году Роберт Фенге и Беатрис Шойбель опубликовали статью Pensions and fertility: back to the roots, где изучили зависимость между развитием государственной системы пенсионного обеспечения, а точнее динамики доли участвующих в программах пенсионного страхования людей и динамики рождаемости, на примере Германской империи конца XIX и начала XX века. В многофакторном анализе помимо пенсий были учтены те факторы, которые ученые обычно называют причиной первого демографического перехода. Вместе с пенсиями было проанализировано влияние таких факторов, как грамотность и урбанизация. По мнению Роберта Фенге и Беатрис Шойбель, введение пенсий в Германии на рубеже XIX и XX веков объясняет до 15 % снижения рождаемости в 1895—1907 годах[6].

Эту теорию критиковали на основании того, что для большинства развивающихся стран капитал, вложенный в детей, превышает капитал, полученный от них в старости, а для максимизации полезности от детей нужны темпы прироста населения намного меньшие, чем наблюдаются в развивающихся странах (однако некоторые расчеты показывают, что для развивающихся стран полученный от детей капитал может равняться или превышать вложения в них при условии, что рождаются или выживают преимущественно дети мужского пола)[7]. Кроме того, обоснованность этой теории оказывается в сильной зависимости от параметров полезности полученного от капитала детей и стоимости вложенного в детей капитала, по которым производится расчёт вложений[8].