Белый царь

«Белый царь» (монг. Цагаанхаан?, ᠴᠠᠭᠠᠨ
ᠬᠠᠭᠠᠨ?, калм. Цаһанхаан, ᡔᠠᡎᠠᠨ
ᡘᠠᡎᠠᠨ, тюрк. Aqqaɣan) — прозвание, которое давалось восточными народами (тюркскими и монгольскими) русским царям начиная с Иоанна Грозного. Употреблялось также среди кубанского казачества[1].

Согласно исследованиям Б. А. Успенского, первая фиксация названия «белый царь» как наименования московского государя в письменном источнике — в Повести об восьмом соборе Симеона Суздальского («Слово о становлении восьмого собора»), где это словосочетание применено к Василию Тёмному под 6949 (1441) годом: о нём говорится как о «благоверном и христолюбивом и благочестивом истинно православном великом князе Василии Василиевиче, белом царе всеа Руси».[2][3]

Герберштейн в «Rerum Moscovitarum commentarii» полагал, что это название происходит оттого, что русские цари носили белый клобук, в противоположность персидским шахам, носившим красные колпаки и потому называемым «кизил-башами». Но объяснение это является неубедительным. Вернее предположить, что название это дано русским царям, как свободным, независимым, государям, никому не платящим дань, согласно тому понятию, которое придавали слову «белый» восточные народы[4].

Хамбо Дамба-Даржо Заяев в 1764 году опознал российскую императрицу Екатерину II в качестве хубилгана Белой Тары. С тех пор все хамбо-ламы приносили специальную присягу на верность «Белому царю». Со смертью Екатерины в российских самодержцах стал воплощаться лишь аспект, точнее хубилган Ума Белой Тары.

Образ «белого царя» является одним из сакральных образов русской народной духовной поэзии — в частности, он содержится в известном памятнике русской литературы, «Голубиной книге»[5]:

 «У нас Белый царь — над царями царь.
  Почему ж Белый царь над царями царь?
  И он держит веру крещеную,
  Веру крещеную, богомольную,
  Стоит за веру христианскую,
  За дом Пречистыя Богородицы,—
  Потому Белый царь над царями царь...»

См. также

Примечания
  1. В. Радченко. «Байки деда Игната». Байка четырнадцатая, про Белого царя, да про высочайшее его пребывание в землях наших благодатных.
  2. Успенский Б. А. Дуалистический характер русской средневековой культуры (на материале «Хожения за три моря» Афанасия Никитина) — в кн. Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. — М.: «Гнозис», 1994, с. 254—297
  3. А. С. Павлов. Критические опыты по истории древнейшей греко-русской полемики против латинян. СПб., 1878. «Слово о становлении восьмого собора», стр 207
  4. Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907
  5. Голубиная книга. Русские народные духовные стихи Х1-Х1Х / Сост., вступит. статья, примеч. Л. Ф. Солощенко, Ю. С. Прокошина.— М.: Моск. рабочий, 1991.— 351 с.- (Из золотых кладовых мировой поэзии) С. 37
This article is issued from Wikipedia. The text is licensed under Creative Commons - Attribution - Sharealike. Additional terms may apply for the media files.