Бедняки (повесть)
«Бедняки» — произведение классика башкирской и татарской литературы, Народного поэта БАССР Мажита Гафури. Является одним из самых видных произведений критического реализма всей досоветской башкирской литературы[1].
| Бедняки | |
|---|---|
| башк. Ярлылар, йәки өйҙәш ҡатын | |
| Жанр | Повесть |
| Автор | Мажит Гафури |
| Язык оригинала | татарский |
| Дата первой публикации | 1909 |
 Текст произведения в Викитеке | |
История
Впервые опубликована в 1909 году в Казани на татарском языке на 112 страницах. Позднее переведена на башкирский (башк. Ярлылар, йәки өйҙәш ҡатын) и на русский языки. В 1954 году опубликована в трёхтомнике произведений Мажита Гафури на литературном башкирском языке.
Краткое содержание
В повести освящена трагическая судьба бедняков-поденщиков. Они готовы простоять весь день на городской базарной площади, несмотря на лютые морозы, лишь бы получить возможность заработать на жизнь.
Перед глазами читателей шаг за шагом проходит безрадостная судьба бедняка Шарифа. Жизнь, полная унижений, изнурительного труда, голода и постоянного страха за детей, обрывается страшной смертью.
В конце концов, глава семьи Шариф, главный герой произведения, простудился и тяжело заболел. Но даже находясь на дне жизни, Шариф и его жена Бадриямал делятся последним куском хлеба с брошенной мужем, отвергнутой состоятельными родственниками беременной женщиной Ямилей. Долгие дни проводит она в безуспешных поисках работы и уходит из жизни вместе со своим мертворождённым ребенком, который, по выражению Гафури, «словно не желал являться в этот мир, полный страданий…»[2][3].
Описана картина смерти Ямили, брошенной мужем-тираном и пьяницей и доведенной до самого крайнего отчаяния. Из глаз умирающей женщины-роженицы выкатываются две слезинки. Одна из них — как бы благодарность Шарифу и Бадриямал, принявшим участие в ее драматичной судьбе, а другая — проклятие немилосердной, погубившей ее жизни. В этом же доме после тяжелой болезни умирает и глава семьи Шариф. Его жена Бадри вынуждена вернуться с тремя детьми в деревню. Нетрудно предположить, какое испытание их там ожидает.
Худайбирде слез с печки, куда он успел снова забраться, и босиком выбежал во двор. Когда он вернулся, Шариф отечески строго заметил:
— Ты зачем зря бегаешь? Объелся, что ли? Ведь холод впускаешь в дом. — И, обращаясь к Бадри, поторопил ее: — Вскипяти-ка поскорей самовар, напьюсь чаю и еще раз попытаю счастье. Надо действовать, пока есть удача. Может, еще что-нибудь найдется. Если дома лежать будешь, нечего и ждать.
— А может, хватит на сегодня? — робко спросила Бадри. — Ведь как холодно!
— Нет, — твердо сказал Шариф, — надо идти. Если будешь лежать на нарах, задрав ноги кверху, никто хлеба домой не принесет. Если бы сегодня утром я побоялся холода и не выходил из дому, что бы мы сейчас ели?
Бадри наклонилась над самоваром и стала раздувать его, приговаривая:
— Подавиться бы тебе камнем, до сих пор не кипишь! Сколько тебе углей надо?..И наконец жестяной самовар задрожал, запыхтел — вода закипела.