Авария на Ленинградской АЭС

Ночью 30 ноября планировался вывод на ремонт одной из турбин, которую постепенно разгрузили. Но вместо её отключения старший инженер управления турбиной (СИУТ) ошибочно отключил рабочую турбину, из-за чего по штатной схеме сработала аварийная защита реактора. Чтобы не оставлять сеть без мощности надолго, оперативный персонал принял решение сразу начать подъём мощности, избегая ксенонового отравления реактора. В процессе вывода реактора на мощность старший инженер управления реактором (СИУР) использует почти весь оперативный запас реактивности (ОЗР), извлекая стержни системы управления и защиты (СУЗ), но при этом реактор ведёт себя нестабильно и слабоуправляемо: по ходу набора мощности аварийная защита (АЗ) дважды останавливает реактор по сигналу слишком быстрого роста мощности (АЗС), а при достижении уровня тепловой мощности 800 МВт происходит резкий скачок ещё на 100 МВт. СИУР Михаил Павлович Карраск, имея опыт работы на промышленных реакторах-наработчиках плутония (их конструкция и физика сходны с РБМК), принимает решение заглушить реактор, предварительно опустив стержни СУЗ, снижая тепловую мощность до 100—150 МВт, лишь затем введя АЗ-5. Сразу появились сигналы нарушения целостности технологических каналов, один из них был разрушен, несколько десятков повреждены[4].

Хотя к аварии привели множественные проектные ошибки РБМК (большой положительный пустотный коэффициент реактивности, положительный быстрый мощностной коэффициент реактивности, слишком медленная аварийная защита, недостатки систем контроля и регистрации параметров реактора, невозможность для персонала узнать текущий ОЗР в переходных режимах), которые приведут к Чернобыльской аварии в 1986 году, непосредственно в 1975 году аварию вызвал концевой эффект, приведший к локальному перегреву и последующей разгерметизации одного канала и повреждению соседних[1][5].

После аварии была создана правительственная комиссия, которая посчитала необходимым внести значительные изменения в конструкцию РБМК и регламент персонала. Тем не менее, официально было признано, что авария произошла из-за заводского дефекта, а почти все необходимые модернизации были сделаны уже после Чернобыльской аварии. В 1976 году добавили сигнализацию повышения давления в реакторном пространстве и пункт в регламенте, запрещавший работу при ОЗР менее 15 эффективных стержней[1].

Работники станции говорили о выбросах в полтора миллиона кюри, тогда как советские власти в 1990 году назвали это число сильно завышенным[2].

Во время расследования чернобыльской аварии Комиссия под председательством Н. А. Штейнберга пересмотрела аварию 1975 года, назвав основной её причиной не заводской дефект, а неисправленные недостатки конструкции реактора[1][6].

В результате выброса радиоактивных веществ в атмосферу облучению подверглись жители города Сосновый Бор, находящегося вблизи станции, повышение радиоактивности фиксировалось также в Финляндии и Швеции. Однако информация о произошедшей аварии была засекречена, и персоналу, работающему с другими реакторами РБМК-1000, так и не было сообщено об опасности реактора, что МАГАТЭ в своём докладе назвало одной из причин катастрофы на Чернобыльской АЭС. Официально руководство СССР подтвердило факт аварии лишь в 1990 году[2].